Правда, стояние под Тифлисом ничего не дало — шло время, а гарнизон наотрез отказывался сложить оружие. Однако неудачная осада Тифлиса, который защищал персидский данник царь Иверии Стефан Багратид, не охладила воинственного пыла римлян и хазар. Ираклий оставил Тифлис в покое, а сам с войском и 40 тыс. конных хазар направился на юг по землям, населённым враждебными кавказскими народами. Поход Римского царя и выпавшие на плечи его солдат тяготы были столь тяжелы, что хазары начали постепенно оставлять Ираклия; наконец, римляне остались одни. Это не смутило Ираклия, в очередной раз продемонстрировавшего способность найти нужную тональность в общении с армией. В летописях сохранилось его полное благородства обращение к легионерам, полное веры в Бога, силу римского оружия и доблесть воинов.

В это время произошло одно из тех событий, которое невольно резко меняет ход исторических событий. Шахрбараз вступил в сношения с византийским двором (версий о том, как и почему он это сделал, сохранилось множество, и ни одна из них не является абсолютно достоверной), и об этом стало известно Хосрову. Не имея возможности немедленно покарать изменника, он тем не менее не привлекал его армию к походу против Ираклия, чем византийцы умело воспользовались[594].

Несмотря на многочисленные трудности, римляне перешли через горные хребты и 9 октября спустились в область Хнайту, где главнокомандующий дал своей армии 7 дней отдыха. В это время навстречу византийцам подошло персидское войско под командованием полководца Рахзу. Вследствие умелых маневров Ираклия персы были вынуждены догонять неприятеля по местностям, разорённым им, что создавало большие затруднения персам по обеспечению себя фуражом и продовольствием. Упав духом, Рахзу изложил в послании Хосрову трудности своего положения и просил подкреплений. На это Хосров гордо ответил, что если его полководец не может победить ничтожного римлянина, то он должен умереть. Понятно, что такая альтернатива не могла устроить Рахзу, и он продолжил преследование римского войска.

1 декабря Ираклий Великий организовал свой лагерь на равнине возле развалин города Ниневии, вслед за ним и Рахзу переправился через реку Большой Заб и расположился неподалёку от лагеря византийцев. В ходе последующей стычки разведывательных отрядов римляне захватили телохранителя Рахзу, поведавшего им о том, что его начальник ждёт подкрепления в количестве 3 тыс. воинов и вообще намеревается дать римлянам сражение. Ираклий понял, что отступать ему некуда и ускорил приготовления к решающей битве, Рахзу, естественно, не стал уклоняться от неё.

12 декабря на рассвете, воспользовавшись густым туманом, римляне начали наступление, причём император сражался в первых рядах своего войска, трижды поднимал солдат в атаку, был ранен в лицо, но сумел поразить в личном единоборстве нескольких вождей персидской армии. В сражении пал Рахзу, на деле показав свою преданность Хосрову, и многие персидские военачальники. Скажем к чести персов — когда их поражение стало очевидным, они организованно отошли в свой лагерь, а затем перебрались на берег реки, где быстро построили укреплённые позиции[595].

Полагая, что остатки армии Рахзу ему не опасны, Ираклий Великий двинулся дальше по течению реки Заба. Однако 23 декабря царь получил известие о том, что, соединившись с подкреплением, персы идут за ним. В очередной раз император продемонстрировал своё воинское искусство. Он выслал вперёд большой отряд конницы, который захватил мосты через реку Малая Заба и земли недавно умершего министра финансов Персии Йездина. Позиция, которую получили персы, была невыгодна им для сражения, и им пришлось опять топтаться на месте. Здесь же, находясь в непосредственной близости от персидской столицы, Ираклий Великий отпраздновал Рождество Христово. Персидское войско, понукаемое приказами Хосрова, продолжало играть неблагодарную роль догоняющего, чем в очередной раз искусно воспользовался Ираклий.

Перед ним лежала беззащитная земля, настолько прекрасная и цветущая, что персидские цари издавна облюбовали её как место своих резиденций. Теперь все они и хранящиеся в них сокровища стали добычей римского войска. Между тем паника среди ближнего окружения Хосрова достигла своего апогея и, подчиняясь общим настроениям, Персидский царь срочно погрузил на слонов государственную казну и в январе бежал из любимой своей резиденции в Дастагерде. Примечательно, что из своего многочисленного гарема Хосров захватил с собой только любимую жену христианку Ширин с её дочерьми, остальных же отправил в один из укреплённых городов. Едва персы оставили Дастагерд, в него вошли войска Ираклия Великого. Хотя Хосров и вывез основные сокровища, всё же римлянам досталась сказочная добыча, включая экзотических зверей, восточные пряности, оружие, одежды, ткани. Помимо прочего, Ираклий освободил из темниц множество пленных римлян, взятых ранее в плен после неудачных сражений с персами. Они много лет томились в темнице и теперь горели жаждой отмщения, пополнив собой ряды римского войска.

Но, достигнув вершины воинских успехов, Ираклий оставался твёрдым реалистом и жаждал больше мира, чем войны. Поэтому из Дастагерда он направил письмо Хосрову, в котором опять предложил положить конец этой затянувшейся войне, но неожиданно получил резкий отказ от гордого перса. Делать нечего — 7 января 628 г. Ираклий выступил с войском из Дастагерда и, долго маневрируя, занял город Шахразур, где пребывал до 24 февраля. Затем он продолжил движение через горные перевалы и достиг города Барзы, где дал войскам отдых[596]. Здесь его настигли известия о переменах, случившихся на персидском троне.

Неудачи, преследующие Хосрова, и его жёсткий режим, сформировали устойчивый круг персидских сановников, решивших поменять своего властителя. Они объединились вокруг одного из сыновей Хосрова Широе (второе имя — Кавад), небезосновательно опасавшегося, что своим преемником отец назначит не его, а другого отпрыска царского рода. Широе мудро рассудил, что ему нужно срочно искать поддержки у Ираклия и направил к нему тайное посольство, которое в марте 628 г. прибыло к императору. Сын-заговорщик просил помощи или, как минимум, нейтралитета Ираклия в предстоящей войне с отцом, и обещал за это отказаться от всех приобретений Хосрова, сделанных им в последние годы. Конечно, император согласился и, более того, дал Широе несколько дельных советов, в том числе предложил использовать римских пленников, всё ещё находящихся в персидских тюрьмах, в качестве источника пополнения армии заговорщиков.

После этого Ираклий двинулся дальше и захватил город Ганзаку, где ввиду непогоды пробыл больше двух недель, сообщив в Константинополь о своих победах и грядущем перевороте на персидском троне. Пока гонцы добирались в столицу, переворот действительно произошёл: погиб не только сам Хосров, но и всё его многочисленное потомство — Широе не желал оставлять за своей спиной потенциальных наследников престола отца[597].

3 апреля 628 г. в ставку императора Ираклия Великого прибыло долгожданное посольство от Широе с его посланием, в котором новый Персидский царь в очень почтительном тоне выражал желание заключить поскорее мир с Римской империей. Это была кульминация успеха Ираклия, зримое торжество его стратегии. Естественно, император ответил согласием, назвал Широе «своим сыном», но потребовал помимо иных условий мирного договора немедленного возвращения из персидского плена Креста Господня. В Константинополь император отослал письмо, в котором извещал всех своих подданных о великой победе, дарованной им Богом.

«Ликуйте Богу вся земля, служите Богу в радости, выходите в сретение Его в веселии и знайте, что Бог есть Сам владыко. Он нас сотворил, в нем мы сами. Мы Его народ и овцы стада Его. Входите в сени с песнями и исповедуйтесь Ему. Хвалите имя Его! Во веки милость Его и в роды истина Его. Да возрадуются небеса, да торжествует земля, да возрадуется и море, и всё, что в них. И все мы, христиане, вознесём хвалу, славословие и благодарение Единому