— Вы их точно опознали?

— У меня сомнений нет. Это были они. По голосу и внешнему виду узнал.

Газимов решил проверить показания Габдуллина при помощи следственного эксперимента, в ходе которого Ахат поочередно опознал по голосу нескольких односельчан.

Затем Шанс Мавлеевич произвел очную ставку между Ахатом и Рахимой Гилязевой. Этот тактический прием оправдался. После долгих запирательств Рахима сдалась. А тотчас же облегченно вздохнула, словно свалила с плеч непосильную ношу.

Для проверки и уточнения полученных показаний следователь решил с каждым из свидетелей поочередно выехать на место преступления.

Если здесь показания совпадут, значит, они действительно правдивы.

Стояла уже глубокая дождливая осень. Стараясь не угодить в лужу, Шанс Мавлеевич подошел к газику, в котором сидели Ахат Габдуллин и понятые.

— Чертова грязь! — сердито проговорил следователь, усаживаясь в машину, и вездеход тронулся. Спустя некоторое время Ахат взял Газимова за рукав.

— Вот здесь остановимся, — уверенно сказал он и повторил свои показания.

Рахима Гилязева в свою очередь тоже привела следователя к этому месту. Показания совпали.

Майору Исмагилову стало, известно, что Халиков и его группа распространяют угрозы по адресу вызванных к прокурору свидетелей. Это могло серьезно помешать ходу следствия. Тщательно взвесив все «за» и «против», следователь Газимов пришел к выводу, что виновных надо арестовать. Но всех ли четверых? В отношении троих у него уже никаких сомнений не было, а вот Сагир Ялилов не давал ему покоя. Страшно боялся Шанс Мавлеевич непоправимой ошибки. «В нашем деле, — размышлял он, — ошибка недопустима, ведь мы выступаем от имени государства».

Решили еще раз допросить всех подозреваемых с учетом собранных улик.

Перед следователем предстал Халиков. Все показания свидетелей он начисто отрицал, объявил их клеветническими. Но Шанс Мавлеевич уже хорошо знал цену халиковским доводам.

— Я решил вас арестовать, — спокойно сказал он и протянул Халикову постановление об избрании меры пресечения. Тот подпрыгнул, словно на горячую плиту наступил:

— Я протестую, — неистово закричал он. — Я все это так не оставлю!..

Вслед за Халиковым были арестованы Галлямов и Сабир Ялилов.

Казалось, все теперь идет гладко. И вдруг Рахима Гилязева на очной ставке с Закировой изменила свои прежние показания. Это был отказ от всего, что Газимов считал доказанным.

— Не хочу больше вводить вас в заблуждение, — твердо заявила Гилязева. — Все мои показания ложные. За соломой я не ходила и никого там не видела…

— А почему на очной ставке вы подтвердили показания Ахата Габдуллина?

— Ошиблась. Ахат рассказал, а я подтвердила. Вот и все.

Чем это можно объяснить? Ведь все трое арестованы! Неужели сказывается влияние их родственников? Между тем неприятности продолжались. Мать Рахимы — Гилязева Зулейха тоже отказалась от своих показаний.

Всю ночь напролет Газимов — в который раз! — анализировал материалы дела. Еще раз придирчиво прочитал показания Ахата Габдуллина. Тот утверждает, что лично видел, как ножом наносились удары Фариду, А где же ножевые ранения на теле Камалова? Да ведь их нет! Выходит, и Ахат лжет? Надо его немедленно допросить.

— Я вас еще раз вызвал на допрос, — начал Шанс Мавлеевич, предложив свидетелю сесть, — чтобы выяснить важный вопрос. Ваши показания не подтверждаются материалами дела. Если они ложны, еще не поздно все поправить.

— Извините, товарищ следователь, — тяжело вздохнул Габдуллин. — Поверьте, мне самому неприятно. Готов понести любое наказание…

Следователь похолодел: «Все пропало! Значит, и Габдуллин показал неправду!»

— Соврал я малость. Думаю, зря запутал человека…

— Почему?

— Не знаю, как и объяснить.

— Объяснить все же придется, — жестко сказал Газимов.

Габдуллин помолчал.

— Я уж и сам хотел прийти. Боялся, как бы вы Сагира не арестовали.

— А что?

— Сагир Ялилов в убийстве участия не принимал. Фарида те трое убили, и не у яблоневого сада, как я показывал, а около халиковского дома.

— А чем убили?

— Опять же я соврал. Чем избивали я, конечно, не видел, так как сильно испугался и убежал домой.

— Чему же теперь верить, Ахат? Первым вашим показаниям или последним?

— Верьте сегодняшним, товарищ следователь, — умоляюще произнес Габдуллин.

— А причина? Почему прежде неправду говорили?

Габдуллин почесал в затылке.

— Причина? Халиков после убийства был арестован, потом его отпустили. Как знать, может, и вы отпустите его? А он — парень мстительный. Побоялся я сказать правду. Вдруг, думаю, он снова выйдет из тюрьмы. Придет ко мне счеты сводить, вот и скажу: я, мол, тоже наврал следователю — указал неправильное число участников, не то место и орудие убийства… Разве этого мало?

Закончив допрос свидетеля, Шанс Мавлеевич выехал в тюрьму, чтобы допросить арестованных. Первым он вызвал Сабира Ялилова. За десять дней пребывания в тюрьме тот, как говорят, спал с лица.

— Ну, что, Ялилов, будем говорить? — спросил Газимов.

— Мне говорить не о чем, — пожал плечами Ялилов.

— Дальнейшее запирательство бесполезно. Убийство вы совершили втроем около дома Халикова. Вас видел во время убийства Ахат Габдуллин.

— Ахат? — машинально переспросил Ялилов.

— Да, Ахат, — неторопливо сказал Шанс Мавлеевич. — Вот его показания.

Ялилов мрачно выслушал показания свидетеля и, немного подумав, махнул рукой:

— Ладно, пишите. Расскажу все, как было…

И он рассказал, как по инициативе Халикова они решили убить Фарида.

После долгого запирательства признался и Галлямов. Но нелегко досталась Шансу Мавлеевичу победа над Халиковым. Тот упрямо не сдавался. Все переводил на личные счеты.

— Согласно заключению экспертизы, на ваших чесанках обнаружена кровь человека, — сказал Газимов. — Объясните.

— Это после драки с Султановым. Он мне затылок разбил, могла попасть кровь на чесанки с задней стороны.

— Как раз наоборот, — усмехнулся Шанс Мавлеевич, — кровь обнаружена на носках.

— Тогда уж не знаю…

— Ваши соучастники сознались в преступлении.

— Пусть! А я никого не убивал. Если они сознались — судите их! Дайте мне очные ставки, я им глаза повыжгу, — горячился Халиков.

— Дать очную ставку можно.

«Участвовал ли Халиков в убийстве?» — вот единственный вопрос, который следователь задал всем на очной ставке. Галлямов и Ялилов, свидетели Габдуллин и Бариев ответили утвердительно.

Это сломило Халикова.

— Ваша взяла, — сказал он, вытирая капли пота на лбу после одной из ставок. — Признаю себя виновным…

Потом убийцы каждый в отдельности указали место преступления. Только теперь Шанс Мавлеевич до конца восстановил трагическую картину убийства. Решив убить Фарида на почве мести, преступники долго ждали удобного момента. Выезд его к невесте в Аккаен предоставил им подходящую возможность.

Они пошли к Халикову (в это время их как раз видели Бариев и Гайнанова), где вооружились: Ялилов — топором, Халиков — гвоздодером и Галлямов — колом. Затем стали поджидать, когда Камалов станет возвращаться из поселка Аккаен. Около семнадцати часов Фарид с песней подъехал к деревне. Преступники вышли ему навстречу, нанесли удары топором, колом и гвоздодером. Ахат Габдуллин наблюдал сцену избиения. Покончив с Фаридом, Халиков и Ялилов на той же лошади отвезли труп Камалова за два с половиной километра в сторону Аккаена, где сбросили его под мост. Для того, чтобы лошадь не возвратилась в деревню раньше их, завернули ей голову, привязав вожжой к оглобле, а сами вернулись пешком. Там, чтобы создать видимость алиби, все трое тотчас направились вначале в пожарное депо, а затем в сельский клуб. Неясным оставалось одно: почему Гилязевы запутались в своих показаниях?

Вскоре выяснилось и это.

Оказалось, что они дали ложные показания, основываясь лишь на рассказах Ахата. Сами женщины ровным счетом ничего не видели.