— Я вообще не хочу ни с кем знакомиться! — решительно заявила дочь.

— Если ты будешь себя так вести, то вообще никогда не вернешься в Пешавар, — строго сказал ей отец.

Вскоре дочери бен Ладена стали ее близкими подругами. Фатима, которой в 1997 году исполнилось четырнадцать, была старшим ребенком Умм Абдуллы, а тринадцатилетняя Хадия была дочерью Умм Халед[61]. Возрастные различия не играли большой роли, ибо они росли в маленькой общине.

Три жены бен Ладена с детьми жили в отдельном доме внутри фермы. Все дети «Аль-Каиды» ходили в лохмотьях, и пытаться поддерживать хотя бы минимальный уровень чистоты одежды было бесполезно. Зайнаб заметила, что все жилые помещения бен Ладенов были чистыми, но каждое по-своему. Умм Абдулла была наименее образованной, но выглядела веселой и добродушной и любила украшать свое жилище. Дома других жен тоже были опрятны и хорошо выметены, но у Умм Абдуллы все равно было лучше. Кругом стояли цветы, стены были украшены постерами, а на полках стояли книги с картинками — для младших детей. Ее старшая дочь Фатима любила делать уборку, но Зайнаб заметила, что мать «растила ее не для работы».

Фатима была веселой, но немного медлительной. Она призналась подруге, что не хотела бы выходить замуж за тех людей, которые окружают ее отца, ибо «их будут всегда разыскивать по всему миру».

— Преступлением было бы для них жениться на тебе, — сказала Зайнаб.

— Да, конечно, — согласилась Фатима.

Зайнаб не шутила. В мире, где жили девочки, брак был не союзом двух сердец, а альянсом двух семей. Зайнаб казалось, что Фатима не понимает, кто она такая. (Естественно, что Фатима никогда не говорила, за кого она хочет выйти замуж; ее будущий муж — один из последователей бен Ладена — был убит несколько лет спустя во время бегства из Кандагара.)

Совершенно иначе жили в доме Умм Хатед, спокойном и более организованном. Мать пыталась дать трем дочерям и сыну надлежащее образование. Для арабских мальчиков в одном из помещений фермы была создана частная школа, а девочки учились дома. Умм Халед, доктор филологии, помогала Зайнаб изучать арабский язык. В свою очередь Зайнаб часто готовила обед вместе с ее дочерьми. Бен Ладен обучал их математике и естественным наукам. Иногда он устраивал опрос, чтобы понять, насколько хорошо они усваивают знания.

Хадия, старшая дочь Умм Халед, любила читать биографии и книги по истории. По мнению Зайнаб, никого из детей нельзя было назвать хорошо образованным, но в Хадии она видела глубокую натуру.

У Умм Хамзы был только один ребенок — сын, но, по мнению Зайнаб, «Умм Хамза — наиболее заметная» из всех жен. Она была старшей из них — и на семь лет старше самого бен Ладена. Глаза ее казались невыразительными, и сама она выглядела очень хрупкой. У нее несколько раз случались выкидыши. Как и все женщины из богатых и влиятельных саудовских семей, она выделялась неповторимой величественностью. Тем не менее эта женщина была глубоко предана делу своего мужа. Когда он сватался к ней, ее семья вначале оскорбилась тем, что Хамза должна была стать второй по счету женой. Это было непрестижно. Но дочь категорически сказала, что хочет выйти замуж именно за настоящего подвижника веры. В общине ее очень уважали. Другие женщины чувствовали, что не могут с ней сравниться. «Мы знали, что есть такие вещи вокруг нас, которые могут вызвать отчаяние, — вспоминала Зайнаб, — но она всегда держалась очень уверенно».

Бен Ладен находился от нее в большой зависимости. Хотя он пытался относиться ко всем женам с равным уважением, как того требовал Коран, все знали, что Умм Хамза была его любимой женой. Она была не столь красива, сколь обаятельна и благоговейна. В ее комнате стояли только кровать и шкаф, в котором находилась вся одежда. Она часто чистила шальвар-камиз (типичную афганскую одежду) для бен Ладена. В ее умывальной имелась единственная полка, где стояли флаконы с косметикой для нее и мужа.

Умм Абдулла была чрезвычайно ревнивой. Она стала первой женой, матерью одиннадцати детей бен Ладена, моложе всех и хуже всех образованна. Красота была ее единственным достоинством, и она очень старалась ее сохранить. Когда другие женщины уезжали, особенно в западные страны, Умм Абдулла давала им список покупок. В то время, когда предлагалось бойкотировать западные товары, она предпочитала американские косметику и белье. Территория, где жили жены бен Ладена, была огорожена, и Умм Абдулла каждое утро надевала спортивный костюм и совершала пробежки по периметру двора. «Она всегда спорила с Усамой», — вспоминала ее подруга Маха Эльсамнех. «Я всегда говорила ей, что этого человека могут забрать у нее в мгновение ока. Ты должна наслаждаться им, пока он с тобой. Не делай его столь несчастным, когда он рядом».

Дети часто шалили. Однажды, когда Фатима не хотела, чтобы Зайнаб уходила домой, она подговорила младшую сестру Иман спрятать обувь Зайнаб и ее головное покрывало, пока не раздастся сигнал о наступлении комендантского часа. В результате Зайнаб была вынуждена остаться у них на ночь.

Дети никогда не видели своего отца таким непримиримым, каким его знала вся община. Когда Фатима хотела взять послушать кассеты у подруги, то Зайнаб сказана ей:

— Я даю тебе их при условии, что твой отец об этом не узнает. Он очень строгий человек.

Фатима заверила ее:

— Мой отец никогда мне не мешает. Он не такой суровый. Так только думают те люди, которые его окружают.

— Неужели он слушает песни? — удивилась Зайнаб.

— Конечно, слушает и ничего не имеет против.

Бен Ладен очень любил лошадей. В его библиотеке, находившейся в доме Умм Халед, было много книг о лошадях, и он разрешал женам вешать на стены календари, плакаты и фотографии этих животных. Никому другому в общине не позволялось украшать стены какими-либо изображениями. Зайнаб заключила: «У шейха весьма широкие взгляды».

Старшие сыновья бен Ладена часто выезжали с отцом в Тора-Бору. Для подростков это была волнующая смесь тоски и смертельной опасности. В отличие от девочек, мальчики имели возможность посещать школу, где заучивали наизусть отрывки из Корана. Бен Ладен даже разрешал своим детям играть в электронную приставку «Нинтендо», ибо не представлялось другой возможности чем-либо их занять. Мальчики выросли дикими и, желая развеять скуку, были способны к опрометчивым поступкам. Абдул-Рахман, один из старших братьев Зайнаб, подружился со своим тезкой из семьи бен Ладенов. На ферме лишь им двоим отцы купили лошадей. Иногда, вместо того чтобы учиться верховой езде, они кнутами сталкивали животных друг с другом. У Абдул-Рахмана бен Ладена был горячий арабский скакун, но когда Абдул-Рахман Хадр привел более сильного коня, который чуть не затоптал животное юного бен Ладена, то последний вставил патрон в ружье и направил на друга, сказав, что застрелит его, если тот не отзовет лошадь. Они нередко в ссорах угрожали друг другу убийством.

После обеда мальчики часто играли в волейбол, и Усама присоединялся к ним. Его здоровье значительно улучшилось. Однажды он купил коня у талибов, утверждавших, что отбили его у самого Ахмада Шаха Масуда. Это был крупный золотистый жеребец с тремя белыми отметинами на ногах. Никто не смог обуздать его, пока бен Ладен не запрыгнул к нему на спину и не ускакал. Спустя двадцать пять минут он вернулся на ферму с конем, послушным его воле.

Люди, которых боялся и презирал весь мир, были не столь страшны в своем доме, где они нянчились с детьми и помогали им учить уроки. Зайнаб вспоминает случай, когда они находились в гостях у семьи Завахири в Кандагаре и хозяин дома вернулся домой с автоматом. Как только он начал подниматься по ступенькам, десятилетний брат Зайнаб обхватил Завахири за ногу и попросил дать ему оружие поиграть. «Абдул-Карим, подожди, пока мы не войдем в дом», — пообещал Завахири. Но мальчик не давал ему пройти, хватался за оружие и не отпускал. Завахири в конце концов сдался и дал мальчику подержать автомат. Это шокировало Зайнаб и других. Она удивилась: «И это сделал человек, которого считают монстром».