Изящная фигура верховной жрицы Народа Травы и хранительницы Священного полумесяца показалась на гребне дамбы. Она радостно обняла Олли и Клининга.

А где же остальные? — Васкелинданья из Готима изумленно оглядела собравшихся и вдруг стала серьезной. — Вы так и не нашли его?

Клининг молча покачал головой.

Тонкое благородное лицо жрицы омрачила тень беспокойства. Ее зеленые глаза наполнились слезами.

А есть ли вообще надежда найти его?

Мы хотели спросить душу Талы. Орион-альбатрос должен перенести нас к нему.

Тала умер? Верске лангата мен шанкте де Бит сам Лек?

Терепи ит Ситура, Оливер, ту Курвено ки- били!

Добрый Тала! Да хранит Великая Мать его душу! — Жрица Народа Травы сжала Священный полумесяц и поклонилась на все четыре стороны.

Потом Васкелинданья внимательно взглянула на Олли. Мальчик изменился. Его взгляд не утратил дружелюбной, немного наивной открытости, но словно печать зрелости отметила отрока. Жрица едва могла поверить в то, что этот рыжик беседовал со Священным деревом. В замешательстве она ощутила не только силу теплоты и симпатии, исходившую от мальчика, но и его всеохватное, глубочайшее доверие к ней. Странно…

Внезапно небо потемнело.

Я вижу лишь двоих из вашей команды! А где остальные? Почему вы ожидаете здесь, а не у входа в главную штольню? Что случилось?

Нандур, у нас к тебе огромная просьба! — голос Клининга звучал нерешительно.

Ну, давай говори.

Мы еще не отыскали героя с чистым сердцем, а Тала, великий маг Туландероны, отошел в Пламени Ситуры. Священное дерево считает, что ты мог бы перенести нас к его душе.

Сожалею, друг мой, но этого мне не позволено! — Тон орион-альбатроса не терпел возражений. — Действительно не могу. Все что угодно, но это — нет.

Вдруг высоко-высоко над облаками из нескончаемых глубин мирового пространства возник лик прекрасной молодой женщины. Она взглянула на орион-альбатроса, и душу каждого из собравшихся на дамбе заполнил удивительный голос, струившийся музыкой сфер:

Мой добрый Нандур, что проку в Законе, если он не позволяет исполнить Прорицание. Отнеси иллантина, мальчика и мою жрицу к Источнику Вечности. Моя сестра ожидает их там и до их прибытия будет охранять душу Талы.

Госпожа!.. — только и смог сказать орион-альбатрос. Видение в небесах улыбнулось, начало таять и пропало.

Верховная жрица упала на колени. Слезы благоговения струились по ее лицу. Потрясенная, она вглядывалась в небо, где только что растворилось видение.

Клининг склонил голову в глубоком почтении. Он думал о том, какие чувства испытал его камарин при этом видении.

Дикен Энно распростерся на земле и не отваживался встать, а Олли все стоял, разинув рот и глядя в небо. Наконец он очнулся.

Нандур, кто это был?

Мать всего сущего!

Мать?.. Но она совсем не похожа на мать. Это… Это же сама Красота мира!

С небес раздался нежный смех:

Для столь юного мужчины ты неплохо говоришь комплименты. А твои рыжие волосы мне особенно хорошо удались!

Олли растерянно огляделся по сторонам, потом поднял глаза к небу. Какое отношение эта Прекрасная Дама имеет к его волосам? Наверное, над ним снова подшутила красавица верховная жрица Народа Травы. Об этом никто не знал: Олли она очень нравилась.

Возьмитесь за руки. Полет будет долгим, — торопил их орион-альбатрос.

Олли взял на руки Клининга и, пунцовый от смущения, сжал ладонь верховной жрицы. Тихий шелест — и вот уже Дикен Энно изумленно оглядывался по сторонам: друзья исчезли. Могли бы хоть попрощаться, что ли.

Пока, Дикен, до встречи! — раздался голос Нандура.

Старина Нандур! Дикен растроганно покачал головой.

В ЦЕНТР ВСЕЛЕННОЙ

Орион-альбатрос мчался сквозь бесконечные дали Вселенной. Его острые глаза на лету исследовали мелькавшие галактики. Нандур знал большую часть Вселенной и бесчисленные народы, населявшие ее, и все же ему надо было оказаться именно на крохотной Голубой планете, единственной обитаемой в Солнечной системе Млечного Пути, чтобы найти настоящих друзей. Он вдруг со всей ясностью осознал свою миссию: он нес тех, которые должны найти героя с чистым сердцем. Им предстоит встретиться со Смертью и выжить. Нандур озабоченно покачал головой. Что же сделало бессильными законы Космоса? Неужели его друзья — верховная жрица полузабытого культа, крохотный маг и этот наивный рыжеволосый мальчик — это и есть те, кому суждено найти Избранного?

Нандур впервые усомнился в Провидении Предвечной Девы. Но, какое бы задание он ни получил от нее, он выполнит его.

МОРЕ ТИШИНЫ

Нандур смотрел, как медленно меняются световые сочетания Космоса. Живописная роскошь населенных галактик уступала место глубокой, спокойной мистической синеве. Чем больше они приближались к центру Вселенной, тем значительней становилось расстояние между отдельными галактиками и тем меньше — число их. Нандур знал: как только они минуют Юнгатарин — последнюю обитаемую галактику, которая двигалась вокруг своей оси, почти невидимая в сгущающейся синеве, — та часть Космоса, где царит жизнь, останется позади и они попадут в так называемое Море тишины.

Море тишины охватывало центр Вселенной и ограждало Источник Вечности от всякой жизни. Обыкновенно орион-альбатросы облетали эту запретную зону стороной. Лишь Время и Ее дети переступали воображаемый порог этих бесконечных просторов.

Напряжение Нандура возросло, когда краем глаза он увидел голубые звезды Юнгатарина. И вот последние огни жизни исчезли в пространстве позади него.

Орион-альбатроса охватила мистическая синева и абсолютная тишина.

Нандур, а почему вдруг стало так тихо? — прошептал Олли.

Тсс! Тихо, Олли. Не нарушай священный покой.

Что за священный покой? — прошептал Олли еще тише. — Ведь все всегда одинаково священно.

В любой галактике Нандур едва мог бы его услышать, но в Море тишины шепот мальчика звучал довольно громко.

Тсс. Мы уже почти на месте.

Жаль, что у Нандура в оперении нет окон, — тихонько прошелестел Клининг.

Нандур устало вздохнул: болтают, как малые дети.

ИСТОЧНИК ВЕЧНОСТИ

Смерть, стоявшая на краю Источника, взглянула вверх: кто это нарушает бесконечную тишину Вечности? Это мог быть кто-то из старших сестер с крохотной Голубой планеты из далекой галактики, которую называют Млечный Путь. «Красивое название, — подумала Смерть. — От него веет, материнским молоком, рождением, становлением, ростом и расцветом. Жизнью». Смерть любила жизнь. Она порой завидовала существам бесконечных галактик. Конечно, их жизнь бывала порой очень короткой, но всегда яркой, напряженной, иной раз жесткой и даже жестокой, но всегда полной высшего смысла.

Разумеется, ее задача в Космосе была очень важной. Она приносила умиротворение, сознание исполненного долга, но Смерти часто хотелось немного больше… — жизни. Впрочем, она, разумная дочь, понимала свою ответственность перед матерью Временем и не желала иной участи.

Смерть знала, что без нее сделалось бы невозможным продолжение жизни во Вселенной. По велению Времени она собирала души существ, которым Время судило завершить существование, без различий и выбора, и сопровождала их к центру Вселенной, к Источнику Вечности. Там им предстояло опуститься в сверкающие воды, где они соединялись в духовную субстанцию, начало всего живого.

Прекрасный лик ее был печален впервые за много веков: на Голубой планете душа великого мага воззвала к ней из Священной рощи Ситуры. Он попытался постичь тайну Просветления. И, каки сотни душ до него, потерпел крах, был повергнут и разбит. Еще ни одному существу Голубой планеты не удавалось достичь Просветления Суламы. Покачав головой, Смерть взяла душу бедного мага, понапрасну вынесшего столько страданий. Нет, она никогда не поймет этих странных существ, Зачем страдать ради того, что так просто?