Я молчала. Правильно истолковав мой ответ, Шут взял меня за руку и повёл за собой.

Впереди замаячила какая-то дверь. Подойдя поближе, я остановилась в нерешительности.

Шут фыркнул, подошёл к двери и распахнул её. Сказал:

— Вот, любуйся. Один шаг, и ты снова — фи, как пошло, — всего лишь человек.

Я пригляделась, и цветовой хаос собрался в слегка мутный рисунок. Мертвенно-бледная молодая девушка лежит на полу среди свечей. Лёгкие каштановые волосы рассыпались пушистым ореолом. Это же я! Я уже собралась шагнуть, ведь меня манило туда, но тут в голову пришёл вопрос:

— А ты всегда принимаешь облик хозяина карт, каким бы он ни был?

— Да.

— Но ты же только что описал сам себя. У тебя что, и характер всегда разный?

— Видишь ли, ирония в том, что внешности разные, но суть та же. Для того чтоб иметь дар, надо быть не обычным человеком. Не в плане физиологии — нет. Просто в душах у них есть кое-что общее. За века мне попадались малодушные и благородные, честные и лживые, жалостливые и безмерно жестокие. На первый взгляд, сброд совершенно разных людей. Но почему тогда дар получили они, а не кто-то из их родственников? Суть в том, что Древняя Сила выбирает тех, кто ближе ей, тех, для кого не существует правил. Ты никогда не замечала, что именно такие люди и оставляют в истории глубокий след? Для них нет границ, и они похожи, что б они не выбирали. По-любому они — это я. А теперь подходи. Один шаг — и ты дома. Что толку размышлять? Просто действуй.

Я молча смотрела в портал. Да, там моё тело. Но что-то не так. Но что? Свечи! Ведь когда я гадала, свечи стояли на столе, а не на полу. Да и не могла я упасть настолько ровно! И руки сложены. Я туда не пойду!

В этот миг туман развеялся, и я увидела…. Да, свечи… и ещё гроб…

— Смышленая! — звякнул за спиной смешок.

Меня охватил ужас. Я понеслась вперёд — мимо стен, колонн, химерных фигур. Голова не соображала — я бежала, сломя голову, и увидела ещё одну дверь — такую же. Значит, не думать о последствиях? Я резко рванула ручку на себя.

Знакомая комната и девушка на полу! Кажется, победа! Я почти шагнула, но что-то заставило меня обернуться.

За спиной стоял Шут. Он оставался моей копией, но в глазах его бушевало неистовство хаоса. Но в то же время я чувствовала — он не станет мне мешать.

— Ты ошибся. Я это сделала не из тщеславия, не из желания выделиться. Я просто хотела знать, кто я, и быть кем-то.

— А в чём разница?

— Я не пошла за тобой — значит, она есть, — ответила я и шагнула в портал.

Я открыла глаза. Поморгала. Закрыла их. Снова открыла. Поверить не могу! Моя комната! Ну, наконец-то!

На радостях я сделала довольно резкую попытку встать. Стоило сначала прислушаться к самочувствию — комната завертелась, как на каруселях.

В общем, на то, чтоб убрать свечи, спрятать карты и дойти до постели, у меня ушло минут 10. Последние метры я преодолела шагом, которым приговорённые спешат к эшафоту. В следующий миг я рухнула прямо поверх покрывала. Лунный свет заливал комнату — казалось, что по чувствам, как по мелу, кто-то провёл мокрой тряпкой. Все мысли и желания, отношения и воспоминания спутались. Мгновение спустя веки отяжелели и опустились, как странный занавес. Я уснула…

Яркий утренний луч. В его отсветах пляшут пылинки. Появилась, блеснула, исчезла. Надо же. Прямо как люди.

Что я видела во время гадания? Иллюзию? Обман? Или правду? При чём тут та девушка, Марк, Дима? Почему в видении он был вместе с Анной? Странно, но в видении этой девчушке уделялась куча внимания, а Филоны вообще не было видно. Словно всё крутится именно вокруг Ани…но это абсурд. Мои скитания по странному миру доказывают, что это были плавно перебегающие глюки, на которые вряд ли стоит обращать внимание. Но вопросов стало по-любому больше, а ответов ни одного. Ещё погадать? Ой, что-то как-то не слишком хочется. Может, как-нибудь потом…

Так, ладно. «Рота, подъём» и всё такое. Пора приступать к труду и обороне.

Бабушка Аля на кухне активно болтала с кем-то по телефону, бросаясь фразами типа: «Да, да, конечно. Как я тебя понимаю!» Пожав плечами, я принялась сооружать бутерброд, попутно вспомнив мнение маман насчёт неминуемого гастрита. Тем временем Алика аккуратно положила трубку и сказала:

— Лина, у меня к тебе просьба.

Честно говоря, начало меня совсем не обнадёжило, но, представив, что случится, если бабушка всё расскажет маман, изобразила полную готовность к сотрудничеству.

— У меня важное дело, и меня не будет дома до вечера. Мне нужно ехать в Андреевку, к сестре.

А, ясно. Скажет что-нибудь сварить — сжарить — спечь — убрать. Неприятно, но не смертельно. В конце концов, всегда можно сделать домработу быстро, а качество — дело десятое. Халтуру всегда можно списать на несвоевременный телефонный звонок (отключенные свет и воду, приход подруг, головную боль и т. д.)

— Тёте Алине надо к врачу. Они приведёт Лизочку, а ты за ней присмотришь.

О НЕТ!

— Бабушка, может, не надо?

— Надо, Лина, надо. Ты не переживай, она не долго — всего-то часов до восьми.

Я сидела и с лёгким мстительным удовольствием смотрела за темноволосой быстроглазой девчонкой лет 5, самозабвенно обмалёвывающей дорогущие обои в гостиной красным маркером. Когда она закончит сей шедевр, надо будет «заметить» безобразие и наорать на неё. Кстати, интересно, а что она изображает? Может, стол? А вдруг стул? Хм. Неужели корова?

Да уж, подфартило мне знатно. Тётя Алина в больнице! Да она вообще там чуть ли не живёт. При этом её шаткого здоровья хватает на две рюмки коньяка в день (для кровообращения), горяченную ванну (против кожных паразитов) и ежечасные скандалы с мужем (если тот дома, что бывало редко). Но она ходит в бассейн, на целебные грязи, на массаж, принимает кучу витаминов, завтракает исключительно йогуртами самой дорогой фирмы и при любом намёке на болезнь несётся к врачу. Лично я считаю, что причина этого — слишком частые командировки мужа. Маман же идеалистично считает, что «этой дуре силиконовой некуда денег девать». Наверно, истина где-то посредине, но факт остаётся фактом: маленькая Лизочка вечно кочует по кружкам в сопровождении няни. Когда же у той выходной, Алина оставляет чадо кому-то из своих родственников. Сегодня счастье перепало мне.

Меня коробят люди, во весь голос орущие: «Я люблю детей!». Если любить всех детей, то только на завтрак. Дети — не ангелы, они просто маленькие взрослые. И лет эдак с 4 они бывают эгоистичными, манерными, лживыми, дерзкими. Я способна любить лишь тех людей, которых знаю и уважаю за определённые черты характера. И эгоистичная, вредная, язвительная Лизочка не является любовью всей моей жизни. Но тут уже ничего не поделаешь.

— Инна! — почему она меня так называет, не могу понять. Я вскинула глаза. Шедевр, появившийся на обоях, поражал многомерностью и многоцветностью. Да, Малевич рядом не валялся. Впрочем, мне какое дело? Квартира всё равно не моя.

— Смотли, какая лосадь! Тебе нлавится?

Лизочка, довольная тем, что я не заметила её «в процессе», явно гордилась собой. Ей хотелось насладиться видом моего вытянувшегося лица. Не дождётся!

— Да, просто прелесть. Ты — будущий художник, — с каменным выражением лица бросила я, не отрывая взгляда от книги. Вообще-то я не читала, но, не будь её у меня в руках, Лизочка мешала б мне думать. Сейчас, услышав мой ответ, девочка нахмурилась. Ей явно не нравилось оставаться без внимания и хотелось, чтоб я пришла в ужас от вида испорченных обоев.

— Ты не смотлела. Посмотли.

Стараясь подавить ухмылочку, я медленно подняла голову и посмотрела на рисунок.

— Ну вот, смотрю. Кстати, это точно лошадь? По-моему, больше смахивает на красный стул.

Лизочка просто позеленела. Надо же: такая маленькая — и такая вредная! Сразу и не скажешь, что она — моя родственница.