– Да, будь осторожен, любовь моя, – сказал Кевин, посмотрев вниз, словно Его Величество Король, – Один неверный шаг на этих ступенях – и ты вообще сюда не поднимешься.

– Ничто меня не остановит от того, чтобы забраться наверх и уничтожить твою ПОДЛУЮ ЗАДНИЦУ, – быстро ответил Эдвард, тон его голоса был низким и смертоносным, когда он шагнул на следующую ступеньку.

Затем Эдвард ощупал следующую ступеньку, и я услышала хруст стекла. Я закричала, когда Эдвард схватился за поручень со своей стороны. Он отодвинул кроссовку от новообразовавшейся рваной дыры и встал там, где стекло было прочнее. И я приложила руки к груди – мое сердце колотилось подобно сумасшедшему, который стучит в дверь своей камеры.

– ЭДВАРД! – пронзительно вскрикнула я, и слезы потекли из обоих глаз.

– Я в порядке, – тут же заверил он меня, – Я в порядке, Белла.

– Ладно, – я тихонько плакала, стоя внизу, – Ладно, хорошо. Будь осторожен – ПОЖАЛУЙСТА, Эдвард.

– Я буду осторожен, прости, – теперь он тщательно ощупывал каждую последующую ступеньку обеими руками и из-за этого его подъем немного замедлился.

Затем, слетев с катушек, я не слишком тихо принялась разглагольствовать вслух, расхаживая взад-вперед.

– Что же ты, блять, за КРУТОЙ ДОМИНАНТ, если прячешься за спиной у маленькой девочки?! – проскрипела я сквозь зубы, – Заставляешь, блять, СЛЕПОГО ЧЕЛОВЕКА карабкаться по сломанным стеклянным ступеням, чтобы он ПОДРАЛСЯ С ТОБОЙ!

– Белла, – сказал Эдвард, делая попытку успокоить меня, в то время как он, несомненно, находился во власти своего личного ночного кошмара, поднимаясь высоко вверх по миллиону ступеней. Падение оттуда точно убило бы его, и картинка в голове с Эдвардом, падающим на это стекло, продолжала разъедать мне мозг.

– Прости, прости, – сказала я, выдыхая, но в моем голосе совершенно не слышалось сожаления, когда я потянула себя за концы волос.

Мне не хотелось отвлекать его, чтобы он не разбился насмерть, поскользнувшись на осколках стекла из-за меня и моей тирады.

Я совершенно не видела ни Кевина, ни Кэти с этого места, …но время от времени я слышала его голос, когда он очень тихо говорил с ней. Я не могла разобрать, что он говорит, но меня тошнило уже при мысли, что он вообще с ней говорит, и даже при мысли, что он дышит с ней одним воздухом. Я была уверена, что Эдварда это тоже беспокоит и вынуждает спешить там, где нужно идти медленно и осторожно. Вероятно, Кевин делал это умышленно, чтобы лишний раз помучить Эдварда.

– Не торопись, Эдвард, – попросила я его нежным голосом, пристально глядя на его спину, – Сосредоточься.

– Хорошо, Белла, – сказал он, и его голос прозвучал так, словно он ценит мою поддержку. Я была уверена в том, что он напуган, …но он хорошо это скрывал. Я задалась вопросом – думал ли он о том, что ничего не видит.

Мне хотелось сказать ему намного больше.

Я с тобой, Эдвард. Я здесь. Ты не один. Ты никогда не останешься один. Я очень сильно тебя люблю. Я очень горжусь тобой. Посмотри, как далеко ты зашел. Ты вовсе не раб. Ты вовсе не слаб.

Но я не могла продолжать отвлекать его. Сейчас он был высоко. Я должна была заткнуться и дать ему сосредоточиться. Я должна была отпустить его, хотя все внутри меня противилось этому, и дать ему сделать то, что он должен сделать.

– Очень хорошо, мой зверек, ты почти добрался, – сказал, наконец, Кевин, когда Эдварду оставалось преодолеть всего несколько ступеней.

– Да, готовлюсь поцеловать тебя в зад на прощание, – пробормотал Эдвард, – И я НЕ… твой ЗВЕРЕК.

– Поторопись, дорогой, мы тут по тебе соскучились, – посоветовал Кевин с нежной улыбкой, держа в одной руке револьвер, а другой – Кэти за руку.

Наконец, Эдвард добрался до последней ступеньки, …и я увидела его стоящим прямо надо мной, на стеклянном полу, в тусклом голубом свете. Я задрожала, задаваясь вопросом – что теперь будет. Кевин убьет Кэти? Бросит ее на пол? Убьет их обоих? Мой отец однажды сказал мне, что у сумасшедших людей нет никаких разумных причин для поступков. Они могут сделать все, что угодно. Они не руководствуются никакой логикой.

Я пару раз прошептала имя Эдварда, застыв в ожидании, пока он стоял наверху, выглядя таким сильным и храбрым, …и я вытянула шею, чтобы послушать, что они сейчас скажут друг другу.

КэтиPOV

Я знала, что все испортила, не послушавшись Беллу, …когда дала Кевину поймать себя. Поначалу я думала, что это не станет проблемой для папы… или для Беллы, …и была этому рада.

Но когда я увидела своего папу, стоящего здесь, после того, как он поднялся наверх по всем этим ступенькам, всего побитого и потного, я поняла, что все мы в большой беде. Я знала, что этот парень, Кевин, хочет увезти моего папу с собой. Он снова хотел забрать у меня моего папу, и я не собиралась позволить этому случиться во второй раз. Не думаю, что я смогу потерять его снова, … и пообещала себе, что не потеряю. Я должна была быть крутой, как Белла сейчас, …и помочь своему папе всем, чем смогу. Я пыталась вспомнить все, чему Питер научил нас в тот день… о драке и самозащите.

– Я здесь, Кевин, – наконец, сказал мой папа, и я заметила, что у него странные глаза. Он продолжал смотреть вниз, а потом поднял глаза вверх, …и тогда я увидела, что они все опухшие и немного кровоточат, …и это меня напугало. Кевин повредил папе глаза?

– Очень хорошо, раб, – гордо сказал Кевин, словно говорил с ребенком, который получил табель с отличными оценками или что-то в этом роде.

– Я не твой раб, почему ты этого не видишь, Кевин? – спросил папа очень спокойно и почти грустным голосом.

– Все, что я вижу – это свою собственность, которая упрямится, – Кевин свирепо посмотрел на папу. Папа посмотрел в его направлении и сейчас выглядел действительно печальным.

– Это все, что ты видишь? – мягко спросил он.

– Хватит этого дерьма, – перебил его Кевин, теперь со злостью в голосе, – Ты хотел подраться в последний раз, так что давай, любимый. О, но сначала одна маленькая штучка.

И тогда Кевин направил свой револьвер на стеклянные ступеньки, по которым папа только что карабкался наверх, и выстрелил! Звук был ужасный, и я закричала, прикрывая ухо рукой.

Папа осмотрелся вокруг своими опухшими глазами, и я услышала, как он выкрикнул мое имя. Наверное, он подумал, что Кевин выстрелил в меня. А звон разбивающегося стекла был таким резким и громким, что он не услышал, как я крикнула ему:

– Я в порядке, ПАП!

Я услышала, как внизу закричала Белла и я посмотрела вниз, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Она отпрыгнула в сторону, чтобы увернуться от осколков стекла, но подняла глаза вверх и увидела меня, и она обняла себя руками и попыталась мне улыбнуться. Я махнула ей рукой, давая понять, что со мной все хорошо, но она все равно плакала.

– КЭТИ? – снова позвал меня папа, когда звон стекла утих.

– Я здесь, пап, – сказала я, громче на этот раз, – Я в порядке.

Он глубоко выдохнул от облегчения, а Кевин сказал:

– Я делаю это просто, чтобы убедиться, что на этот раз ты не сбежишь раньше, чем все закончится, малыш.

– Я не собираюсь сбегать, Кевин, – сказал папа, сейчас выглядя действительно сумасшедшим, – Я покончу с этим прямо сейчас.

Я хотела рассказать папе про наручники, …но Кевин сказал, что сделает больно Белле, если я расскажу.

– Мне нравится, – сказал Кевин папе, – Пора тебе занять свое место.

– Это может закончиться лишь двумя способами, Кевин, – сказал папа, – Или я отправлюсь домой со своей семьей, …или умру. Но я никуда с ТОБОЙ не поеду. Ни сегодня, ни завтра, …никогда. Ты можешь принять это и уйти? Почему ты так зациклен на МНЕ? Я не понимаю этого!

– Это очень просто, зверек, – Кевин улыбнулся моему папе и полушепотом сказал:

– Я люблю тебя.

Оууу. Я должна спасти папу от ЭТОГО.

– Я не люблю ТЕБЯ, – сказал мой папа сильным и вроде как в то же время милым голосом, – Пожалуйста, …ты можешь просто дать нам уйти? Неужели это действительно стоит того? Стоит того, чтобы ты потерял за это свою жизнь?