— Что это с ним? — поперхнулся Данила.

— Молится Богу.

К этому времени отец Тихон встал с коленей, еще раз перекрестился. Войдя в горницу, он приветствовал хозяина.

— Спаси Христос тебя, Данила.

— Зачем меня спасать? Мне никто не угрожает.

— Все в руках Бога нашего. Нам о жизни земной ничего неведомо, сын мой.

— Какой я тебе сын? Ничего не понимаю! Рассказывай, все, как есть!

Данила внимал повествованию отца Тихона о божественном рождении мальчика по имени Иисус, о его жизни, мученической смерти и воскрешении.

Мало что понял воевода, но рассказ задел его душу. Ночью он ворочался, ему казалось, что из темноты ночи, на него смотрят глаза Бога. Под утро приснился сон.

Идет он по тонкому льду. Под его тяжестью лед прогибается, еще мгновение и стылая вода сомкнется над его головой. Жена и дочь Пелагея просят вернуться, но неведомая сила толкает вперед. Вода хлюпает под ступнями. Противоположный берег уже близок, там какие-то люди, они просят о помощи.

Данила проснулся в холодном поту. Утром попросил Ефросинью узнать у священника толкование этого сна.

После молитвы Тихон сел за стол завтракать. Хозяйка, подавая на стол, поинтересовалась:

— Святой отец, к чему бывают сны?

Священник некоторое время помолчал, видимо вопрос оказался трудным.

— Молись, дочь моя, все в свое время, тебе откроется.

Рассказы о Боге, его Сыне Иисусе Христе нашли в душе жены воеводы, благодатную почву. Со временем к ней присоединились ее подружки. Через некоторое время, места, для всех желающих приобщиться к новой вере, в доме и дворе воеводы не хватало.

Крещение и новые имена приняли почти все прихожане, которые ранее не молились старым Богам. Приняли сами и привели детей своих. Все больше крестилось мужчин, но на молебны они приходили редко. В конце воскресной молитвы, Тихон объявил, что пойдет поутру к князю, с просьбой о строительстве церкви.

Василко проснулся в отличном расположении духа. За завтраком, он следил за солнечным зайчиком, который со стены перебрался на ковш с водой, коснулся ее, и сразу на потолке появился другой зайчик, с цветами радуги. Стряпуха радовалась маленькому чуду и толковала это диво на свой лад:

— К нам скоро придет счастье!

— Какого счастья ты ждешь?

— Мое счастье — это благополучие нашего дома.

Вошел окольничий.

— Прости, князь, но дело неотложное.

— Подожди! Пришла радуга.

Недолго они дивились диву, несмотря на то, что Василко переставлял ковш с водой, радуга ушла, и не вернулась.

— Что там у тебя? Сказывай.

— Священник пришел. К тебе просится.

— Что здесь неотложного?

— С ним целая толпа.

— Я сейчас выйду.

Василко вышел на крыльцо в полном княжеском обличии. Свежий утренний ветер шевелил русые волосы, будто подчеркивая стать князя. Отец Тихон и его паства отбила земной поклон.

— Разреши слово молвить, княже.

— Говори.

— Пришли мы с просьбой великой.

— Я слушаю.

— Церковь надо строить.

— Какая церковь? Ворог у порога. Крепость нужна. Придет монгол и сожжет вашу церковь.

— Ошибаешься, князь, Бог милостив. Он оборонит нас. Нужно только молиться ему, а молиться негде.

Прихожан становилось все больше, они заполонили всю площадь.

Василко, окинув взглядом толпу, вдруг понял, что народ его уже не надеется на княжескую защиту, он ищет ее в вере. Если за короткое время, священник сплотил вокруг себя столько людей, то это только поможет в борьбе со злым монголом.

— Хорошо! Будем строить церковь на этой площади. Отец Тихон придет ко мне, мы решим все вопросы.

Народ низко поклонился.

— Спаси, Христос. Спаси Боже, тебя князь!

Благодарные люди уходили, в их умах Василко еще больше возвысился в сердцах народа, молодого князя полюбили.

С этого дня Тихон стал жить у князя.

Юсуф и Тули работали у Спиридона с раннего утра до позднего вечера. Таскали глину и воду. Приходили в сарай и падали на тулуп в изнеможении. Шли дни, к работе постепенно привыкли, втянулись. Однажды станок гончара оказался не занятым. В минуту отдыха Юсуф на свой страх и риск сел за него. Вокруг него собралась целая толпа. Перерыв закончился, но все смотрели на точные движения рук мастера, которые творили чудо. Спиридон был готов пустить в ход плеть, но, увидев творение, изумился: «Откуда такая красота?» Ваза изящной формы почти готова, осталось только любоваться ею.

Впоследствии, когда творение искусства, высушат, распишут и обожгут, Спиридон отошлет ее князю, в знак благодарности за хорошего работника. С этого памятного дня Юсуф стал работать на столе мастера.

Доходы Спиридона заметно выросли. В его лавке всегда толпились женщины, выбирая посуду. Они обсуждали новости, а когда их не было, сами их придумывали. Не одному мужику перемыли косточки. Иногда вспыхивали женские разборки с криком и руганью. Однажды дело дошло до потасовки. Дородная баба схватила соперницу за волосы, а та, чтобы освободиться подняла ей подол. Всем стало весело, а баба проворно убежала.

У Юсуфа появились средства, за которые он мог купить еду, одежду. Он часто размышлял о своем положении.

Перед бывшим десятником встал выбор: остаться в городе навсегда или бежать. Но побег без основательной подготовки невозможен. Нужен хороший конь, продукты и самое главное, нужно определиться, куда направить свои стопы. Такого места Юсуф не знал. К тому же это опасная затея. При соприкосновении с русским населением его ждет неминуемая гибель. В глубине души он надеялся, что Анна каким-то образом окажется с ним. Он решил остаться, но собирать сведения об обстоятельствах, которые могут помочь совершить побег. Дождливая холодная ночь напомнила, что не за горами зима. Нужен хороший теплый дом. Рубить избу из брёвен они не умели, поэтому Тули предложил строить мазанку из самана* (Пояснения даны в конце книги). В свободные минуты лепили саман, сушили, чем вызвали у местного населения неподдельный интерес. Именно этот способ строительства во многом помог в строительстве крепости.

Мало-помалу стены дома подрастали.

Со временем Стряпуха начала замечать, что Василко старается встретиться с Анной. Несколько раз она выпроваживала его из светлицы. Но он под предлогом и без предлога возвращался.

Анна ходила на луг, но плести венки не получалось. Ей мечталось, чтобы пришел Василко, но боялась даже надеяться на это. Сколько бы тропинкам, по которым ходят влюбленные, не виться, они обязательно пересекутся. Все случилось именно так. Василко подошел к Анне, совсем не стой, стороны, куда глазоньки ее смотрели. Они несколько мгновений стояли напротив друг друга. Лучи ее голубых глаз влекли и ласкали. Он шагнул к ним навстречу. Она не сопротивлялась, а крепко-крепко прижала его к себе. Мягкая трава ласково приняла их в свои душистые объятия.

Возвращались они, не таясь, взявшись за руки. Им не было преград. Нарушены обычаи, но то, что нельзя простым людям, то с легкостью случилось с князем. Увидев молодую пару, Стряпуху рухнула на лавку.

— Ах, я старая карга, как же я вас прозевала. — Она схватила тряпку и пыталась догнать влюбленных, но силы оказались не равны, парочка со смехом убежала.

— Не сердись, мамочка, скоро мы сыграем свадьбу, — пообещала счастливая Анна.

— Она моя жена, моя лада! — подтвердил Василко.

— Подойди ко мне, дочка.

Агафья подошла к сундуку, вытащила белый платок и повязала его на голову Анны.

— Мама! Зачем это?

— В нем большая сила. Ты теперь мужняя жена! Негоже тебе ходить простоволосой.

— Но….

— Бог уже соединил вас. Свадьба это для людей.

Анна благодарно прижалась к старухе, заглянула ей в глаза:

— Спаси Боже тебя, мама!

В лавке Спиридона не протолкнуться. Но никто ничего не покупает. Про «свадьбу», князя люди говорили шепотом, а досужие сплетницы, в открытую смеялись, на ходу придумывая небылицы. Весть молнией разнеслась по городу, и коснулась ушей Данилы Савича. Вернулся домой чернее тучи. Пелагея плакала на груди у матери.