- Пару лет назад здесь обвалилась кладка. Видишь... - она подняла лампу выше и указала вверх на стену. Тусклый свет не мог осветить ее всю, и там, где он не доставал, в сумраке зияла черная дыра. - Камни по краям держатся только чудом. Поэтому приходится опасаться и их. Если упадут, проломят нижний пролет... и, может быть, чей-то череп...

   Коротко рассмеявшись своей, по ее мнению, остроумной шутке, женщина двинулась дальше.

   Мы осторожно преодолели опасное место, держась за веревочные перила, и, пройдя площадку, попали в узкий переход. В нем оказалось светлее, так как по бокам были маленькие оконца, когда-то бывшие бойницами. Мы прошли его и очутились в соседней башне.

   - Так что насчет привидений? - она непонимающе обернулась ко мне. - Вы спросили, боюсь ли я привидений.

   - Ах, это! - Жанин вновь довольно хихикнула. - Я спросила просто так, чтобы напугать тебя. И ты чуть не свалилась, значит напугалась!

   Она рассмеялась гораздо громче, но, видя, что я не настроена веселиться вместе с ней, обижено умолкла. Я подумала, что зря настраиваю ее против себя, мне нужны будут в этом доме союзники. Поэтому доверительно сообщила:

   - Если честно, то я очень испугалась. Страсть как боюсь всяких привидений и духов.

   - Ну, во всех замках должно быть свое привидение и душещипательная история к нему, чтобы разбередить нервы, - немного смягчившись, ответила она снисходительным тоном. - Если ты так боишься, то тебе лучше не оставаться тут.

   - А что, в Китчестере тоже есть?

   - Не совсем, чтобы есть... Иногда мы слышим странные звуки: то кто-то скулит и воет, да так надрывно и протяжно, будто волк, попавший в капкан; а миссис Гривз однажды слышала плач. Я же сама ничего не слышала... Сплю, как убитая, меня ни одно привидение не проймёт... Но я то знаю, кто здесь виновник! Ему нравится мучить и изводить нас. Даже сейчас, повзрослев, не оставил свои идиотские шуточки.

   - Вы говорите о Дамьяне? А зачем ему это надо?

   - Уж я то знаю своего сына! - Жанни обернулась, и в свете лампы ее пухлое лицо показалось мне восковой маской с темными кругами вместо глазниц. - Хочет нас всех в могилу свести!... Мы пришли. Граф приказал приготовить тебе здесь. Вон та, ближняя дверь, - комната Джессики; а дальше по коридору - моя. Дамьян и полковник Редлифф - ниже этажом. А Уолтеры в спальнях рядом с солярием. Эллен нужен свежий воздух...временами. На первом этаже - служебные помещения.

   Жаннин распахнула дверь и, стоя в дверях, пропустила меня. Комната была очень уютной. Как и в любой спальне, здесь царила кровать, чуть сдвинутая к окну, под бархатным вишневым балдахином, обвязанным на резных столбиках желтыми веревками с кисточками. В узком пространстве между ней и окном с синими тяжелыми занавесями, стоял туалетный столик. Сбоку от двери - комод с китайской вазой, часами и чугунными подсвечниками в форме ангелочков, держащих свечу. За ним выцветшая старая ширма, скрывающая встроенный в угол шкаф и единственный стул. В другом углу - растопленный камин. Стены снизу и до середины обшиты толстыми деревянными панелями, на полу темный с коротким ворсом ковер.

   - Ужин в девять. Созывают гонгом. Это любимое занятие Джордана - бить в гонг. Бить приходиться по два раза, тут и в главном крыле. Для Джордана это священный ритуал, и он исполняет его с точностью до секунды. У него даже металл звенит как-то торжественно. Пока его нет, этим будет заниматься миссис Гривз... Если хочешь, я могу тебя проводить - в первый день я сама заблудилась. Но тут все легко, просто спускаешься по лестнице и выходишь в малый холл. Сбоку увидишь дверцу, иди в нее. Не заблудишься!

   Выпалив все это, она захлопнула дверь, и ее торопливые шаги раздались по коридору.

   Ожидая свои вещи, я подошла к окну. Оно выходило как раз на ту сторону, где были оранжереи, но их полностью скрывали высокие крепостные стены. Зато прямо под окном вплотную друг к другу стояли маленькие домики. Передо мной раскинулась мозаика из серых, заросших мхом, черепичных крыш с частоколом высоких беленных дымоходов. Почти все крыши венчали черные замысловатые флюгера, и от их разнообразия у меня запестрило в глазах: плоские петухи с разлапистыми хвостами, изогнутые черные коты с вздыбленной шерстью, лохматые ведьмы в остроконечных шляпах, оседлавшие метлы, резвящиеся на волнах русалки и огнедышащие драконы. Пока я изучала их, солнце подкатило к горизонту и, соприкоснувшись с зеленым лугом, затопило все вокруг розовым светом, отчего и черепица, и дымоходы, и металлические фигурки, и увитые дикими розами изгороди меж домов обрели вдруг в неровной закатной дымке трепещущие очертания, став похожими на хрупкий волшебный мираж. Я любовалась и чувствовала, как меня наполняет глубокая радость.

   Стук в дверь вернул меня к реальности.

   - Войдите, - крикнула я звенящим голосом. Смутившись переполнявших меня чувств, я прокашлялась и сделала серьезное лицо. Мне не хотелось, чтобы слуги считали меня легкомысленной. Дверь отворилась, и в комнату заглянуло настороженное личико с рыжими давно нечесаными патлами. Огромные глаза с испугом уставились на меня, а прямо на кончике носа среди крапинок веснушек примостилась уже подсохшая, но довольно внушительная капля малинового варенья. Над верхней губой и на щеках краснели сладкие разводы, как раз такие, какие оставляет круглое отверстие горшочка. Мальчишку, видно, только что оторвали от увлекательного занятия поедания варенья, и он был настолько раздосадован, что даже не потрудился вымыть лицо. Улыбаясь во весь рот, я снова пригласила его.

   Какое-то мгновение он еще прятался за дверью, но потом решился и, широко распахнув ее, повернулся ко мне спиной и, пятясь, стал с трудом втаскивать мой сундук. "А покрупнее никого не нашлось!" - сердито подумала я, и подошла, чтобы помочь. Но паренек убрал мою руку и со словами "я сам" доволок его до кровати. Там он остановился, пыхтя и раздувая щеки. Ростом он был чуть выше самого сундука, и я поразилась, как он мог протащить его по крутым лестницам. И хотя для взрослого человека сундук был не тяжел, для ребенка он был просто неподъемным!

   - Все, леди? - выдавил он тоненьким голоском. Мальчик больше не выглядел испуганным, хотя все еще смотрел настороженно. Я вынула кошель и достала монетку. Мальчишеские глаза загорелись, но он остался недвижим, засунув руки в широкие карманы завернутых до колена штанин. Я протянула ему пенни. С достоинством взяв ее, он прищурил левый глаз, осмотрел монетку, затем натер ее до блеска длинным рукавом и только после убрал в карман. Но уходить не собирался. Я раскрыла сундук и начала раскладывать вещи. Мальчик внимательно следил за мной.

   - Ты здесь живешь? - спросила я. Он махнул в сторону окна. Где-то в домах, поняла я. - Ты всегда таскаешь багаж? Сундук слишком тяжел для тебя.

   - Нет, леди. Нам нельзя заходить на хозяйскую сторону. Я больше по конюшне... - мальчик гордо выпятил грудь, отчего я сделала вывод, что его помощь на конюшне просто неоценима. - А вещи и там всякие мелочи это на Эдди. Только его нет. Он ускакал в Чейзмор по поручению мистера Клифера, так сказала миссис Гривз.

   Мальчишка осмелел и стал топтаться вокруг меня, изучая содержимое сундука.

   - Можешь называть меня мисс Сноу. Тебя как зовут?

   - Леми Стоун. Когда я вырасту, я тоже буду работать в замке, вот увидите, леди!

   - Я знаю Била и Грейс Стоунов. Они тебе случайно не родня?

   - Ага! Дядька с теткой! А вот матушка говорит, что ребеночек тети Грейс будет мне братиком или сестренкой. Только я еще не решил точно, кого хочу - братика или сестренку. Наверное, все-таки братика, девчонка визжит больно.

   Я подумала, что надо будет навестить Грейс и поздравить ее. Мы не виделись с той поры, как я перестала посещать деревенскую школу. Я расспросила мальчугана о его семье, и он, довольный, что я разговариваю с ним "по взрослому", тараторил без умолку. Его бабушка всю жизнь проработала на кухне, помогая миссис Гривз, а мать вместе с другими женщинами убирала дом и прислуживала хозяевам. Отец, старший брат Била и Грейс, служил при конюшне, а вот дед был "самым главным во всем замке", потому что опускал и поднимал мост.