Еще одна попытка отчаявшегося материалиста Хофера — стремление связать ностальгию с изменением атмосферы. Допустим, жил человек в горах, где воздух свеж и разрежен, и спустился работать в долину. А там воздух другой. Вот он и стал чувствовать дискомфорт при дыхании, а затем и нарушился привычный обмен веществ. А ностальгия это всего лишь следствие этих материальных процессов…
И здесь все не сходится. Как показывают истории болезней, которые мы цитировали, девочки испытывали тоску по родному дому всего в часе ходьбы от него — то есть по равнине километров семь, а в горах — и того меньше. И что же, так сильно там отличается атмосфера?
Хофер предпринимает новую попытку и стремится объяснить возникновение ностальгии не «жизнью души», а хотя бы внешними факторами, которые можно зафиксировать в наблюдении, пусть даже они не физические, а культурные. К. Ясперс приводит его слова:
«…Изменившийся образ жизни, изменение атмосферы и чужие обычаи способствуют вспышке ностальгии. В качестве признаков, которые создают опасность ее возникновения, он называет неприятие чужого уклада жизни, предрасположенность к меланхолии, повышенную восприимчивость и раздражительность от подначек и шуточек в своей адрес, отстраненность от чужих способов проводить свободное время и развлекаться»[102].
Согласимся, что это весьма слабое подтверждение материализма. Ностальгию вызывает не чужой уклад жизни, а неприятие его, то есть внутреннее состояние души. Восприимчивость и раздражительность, неприятие чужих способов проводить досуг — это тоже внутренние качества души. Выходит, душа все же влияет на тело!
Так и не определившись с факторами, которые вызывают ностальгию, материалист И. Хофер вдруг принимается излагать чисто умозрительную теорию происхождения тоски по родине, которая сразу же заставляет вспомнить о ленинском риторическом вопросе: «Мыслит ли человек при помощи мозга?». По Хоферу оказывается, что ностальгия имеет совершенно определенную локализацию в веществе мозга:
«Интерес представляют взгляды Хофера на этиологию, патогенез и локализацию тоски по родине. Она, по его мнению, локализована в наиболее глубокой внутренней части мозга, куда выходит бесчисленное количество нервных волокон, по которым осуществляется непрерывный прилив и отлив жизненных сил (Spiritus animales). Сущность болезни заключается в расстройстве способности воображения; при этом жизненные силы переходят через “полосатый” холм, в котором локализована идея отечества, и, таким образом, пробуждают в душе только эту идею. От этого они (жизненные силы. — А. П.), в конечном итоге, устают, истощаются, путаются и сбиваются, что и вызывает игру воображения. Происходящая почти постоянно вибрация (vibratio) жизненных сил в волокнах белого вещества головного мозга, где запечатлеваются мысли о родине, приводит к тому, что душа оказывается без остатка занятой мыслями о родных местах. Симптомы ностальгии возникают потому, что скованные жизненные силы больше не попадают в другие части мозга и не могут исполнять свои определенные природой функции. Аппетит больше не возбуждается; желудочный сок теряет способность химически преобразовывать пищу; пищевая кашица проникает в кровь в более сыром состоянии; состав крови оказывается более густым, и в нем возникает меньше жизненных сил, чем раньше, а те немногие, что еще остаются, истощаются благодаря продолжительному психическому напряжению мозга. От этого скудеют произвольные и рефлекторные движения, замедляется циркуляция крови; более густая кровь вызывает замедленное сердцебиение, растягивает сосуды и вызывает страх. Таким образом, все заканчивается смертью. Хофер заканчивает этот абзац словами: “А все это может происходить только из- за способности воображения”»[103].
Остается только гадать, откуда Хофер знает, в каком именно отделе мозга локализованы мысли о родине и способность воображения. Но, поскольку причины возникновения ностальгии уверенно предполагаются материальными, следует закономерный вывод: и лечение ее должно проводиться тоже с использованием сугубо материальных средств — к примеру, слабительного.
«Прогноз зависит от того, можно ли вернуть больного на родину или нет. Терапия направлена на улучшение расстроенной способности воображения и на ослабление симптомов. В отношении первой, если она еще не пустила прочных корней, он (Хофер. — А. П.) рекомендует слабительное, благодаря чему выводится балласт непереваренных веществ из пищеварительного тракта. Для ослабления симптомов он рекомендует различные микстуры»[104].
Разумеется, эти объяснения вызывают больше вопросов, чем дают ответов. Главный из возникающих вопросов — почему отправка на родину больного ностальгией действует на него подобно слабительному? Ведь человек, которого отправляют домой, сразу же выздоравливает от ностальгии и телесных недугов. И от слабительного, по мнению Хофера, можно ожидать такого же эффекта? Но разве же отправка на родину действует подобно слабительному?
Шутки шутками, а ведь сегодняшние сторонники чисто медикаментозного лечения психических недугов исходят, сами не сознавая того, из посылок, ничуть не менее удивительных…
Ностальгия по версии Ларрея: приговор медицинскому вульгарному материализму
Продемонстрировав, насколько забавны материалистические объяснения ностальгии, диссертант К. Ясперс еще некоторое время продолжает сохранять вид объективного наблюдателя, а на самом деле коллекционирует наиболее смехотворные из материалистических объяснений, данных в последующие годы. Он отмечает, что после выхода в свет книги Хофера в исследованиях ностальгии надолго наступил застой. Только тридцать лет спустя, в 1710 году, врач Цвингер переиздал работу Хофера, добавив к ней несколько примеров ностальгии, но присовокупив глубоко идеалистическое замечание: он заявил, что ностальгия может вызываться чисто психологическим фактором, а именно слушанием песен альпийских пастухов.
Впоследствии врач Шойхцер развил материалистический тезис Хофера о влиянии атмосферы на тоску по родине. Он полагал, что швейцарцы — у которых наиболее распространена ностальгия[105] — живут в горах, где воздух легок и мягок. Естественно, такой нежный воздух соответствующим образом воздействует на пищу и напитки швейцарцев. Они привыкают от рождения к нежному воздуху и соответствующему утонченному рациону. Но стоит им спуститься с гор на равнину, как иной воздух и иные, более грубые продукты питания оказывают на них губительное действие. Сжимаются тонкие волокна кожи, замедляется циркуляция крови, и в результате возникает тоска по родине. Шойхцер заметил, что ностальгией страдают, прежде всего, люди с тонкой кожей и люди, привыкшие употреблять в пищу молоко (на разной высоте над уровнем моря, при различии химического состава воздуха, которым дышали коровы, оно отличается, и молоко равнины фатально вызывает тоску по родине).
Можно предполагать, что диссертант К. Ясперс включал в диссертацию все эти материалистические рассуждения с ехидной улыбкой. Ведь было совершенно ясно, что они построены на голых измышлениях — никаких химических анализов и анатомических исследований не проводилось. Утонченность воздуха — это, скорее, поэтическая фантазия. О, сколь тонок разреженный воздух в горах. Нежнейшее молоко дают там нежнейшие коровы. Из него делают нежными руками своими швейцарцы воздушный шоколад… Нечто подобное мы сегодня слышим в рекламе шоколада “Milka”, но едва ли относимся к подобной рекламной поэзии как к науке. Правда, ученые XVIII века тоже фантазировали с удовольствием, но фантазии эти были бедноваты. Их явно не хватало, чтобы представить себе альтернативные эксперименты. Что, к примеру, будет, если поднять в горы жителя долины и оставить жить там, в Альпах, в нежном воздухе и на нежнейших воздушных продуктах? Он, конечно же, ни в коем случае не сможет почувствовать тоску по родине, ведь произошел переход с «толстой» пищи на «тонкую», куда более совершенную…