— Осторожней, — пыхтел Кирилл, — ты мне своими огромными ластами зубы повыбиваешь.

Они прошли два поворота лестницы, прежде чем достигли следующей площадки. Там, где на их этаже была толстая деревянная полированная стенка, здесь прорисовывалась пыльная кирпичная кладка. Кирпич был современный.

— Прежний директор узнал об этой лестнице, — пояснила Заваркина, — и дал указание заложить проход. Проверить наличие других он не догадался.

— А где мы? — поинтересовалась Дженни.

— Да, это место видно с улицы? — подхватил Кирилл.

— Не видно. Это самый стык корпусов. Раньше эта лестница была снаружи старого здания. По ней можно подняться на чердак, — Заваркина показала рукой вверх и вниз, — а можно спуститься в подвал и оттуда выйти в парк. В ту часть, куда вам ходить запрещено.

— Нам везде можно, — самодовольно заявил Егор, не сводя с нее глаз.

— Кроме недостроенного манежа, — буркнула Дженни.

Заваркина улыбнулась и кивнула головой наверх. Ребята пошли дальше.

Еще два поворота, и процессия, наконец, уперлась в конечную цель. Ею оказалась низенькая дверца с огромным ржавым кольцом вместо ручки.

— Момент истины, — сказала Заваркина и с силой потянула за кольцо.

Ничего не произошло. Когда она опустила свой слабосильный фонарь пониже, ребята увидели большой и ржавый засов.

— Ну и какой дурак его закрыл? — спросила она сама себя и дернула засов вправо. Раздался лязг, дверь накренилась, выскочила из петель и стала падать вперед. Егор и Кирилл подхватили ее.

— Вот почему ее закрыли, — догадался Кирилл, — она только на засове и держалась.

За дверью оказалось большое пыльное помещение, заваленное всякой всячиной. Один угол был доверху завален книжками, в другом — пылился патефон. Помещение освещало большое полукруглое окно.

— Господа, посвящаю вас в одну из тайн школы Святого Иосаафа, — пафосно сказала Заваркина, заходя в помещение и обводя его рукой, как свою собственность.

Ребята пролезли в низенькую дверцу (Егору для этого пришлось сложиться ровнехонько пополам) и рассредоточились. Кирилл кинулся разглядывать книги, Егор — патефон, а Дженни приглянулась старая и пыльная кресло-качалка. Только Соня стояла посередине и улыбалась.

— Где мы?

— Это чердак, — Заваркина скинула какой-то хлам со старого кресла в стиле шестидесятых годов прошлого века, уселась в него и закурила, — он идет над половиной помещений старого здания. Над остальными — система вентиляции.

— То есть за углом продолжение? — спросил Кирилл и, не дождавшись ответа, отправился туда.

— Знание о нем передают из поколение в поколение. Только несколько людей, учащихся в одно время, должны о нем знать.

— И скольким людям еще можно сказать?

— Если честно, вас уже многовато, — усмехнулась Заваркина.

— А дым в кабинет не просочится? — обеспокоился вернувшийся Кирилл. Заваркина отрицательно помотала головой и протянула ему пачку.

— С улицы этих окон не видно, — продолжала она, — только если издалека, с крыши какого-нибудь высокого здания. Но если кто-то и приглядится и заметит вас этом окне, то подумает, что обознался. Вы можете выходить на крышу и загорать там голышом. Можете кидаться оттуда презервативами с водой. Или прыгать самим. В общем, делайте что хотите, только никому не рассказывайте ни о чердаке, ни о лестнице, ни о подвале. Другой выход на крышу — это спуститься с нового здания. Если вас там застукают — не убегайте через чердак. Всегда помните, чердак — это святое. О нем никто не должен знать. Пусть лучше думают, что вы подделали ключ от чердака нового здания или просочились через замочную скважину.

— Да пусть меня лишаем поразить, если я кому-нибудь об этом ляпну, — Кирилл простодушно улыбался.

— Ты чего в крови? — спросила у него Заваркина озадаченно.

— Эта стерва меня расцарапала, — Кирилл кивнул на Соньку, — в шкафу.

— Ммм, — протянула Заваркина, — страсть одолела? Где-то здесь была кровать.

Дженни вернулась из-за угла, озираясь со смесью восхищения и испуга.

— В книгах и сериалах, если герои находят чердак, то их всегда подстерегают неприятности, — сказала она.

Соня усмехнулась. Все смотрели сериал «Проклятая школа», идущий на одном из развлекательных каналов. В нем действительно герои нашли чердак, и на них посыпались «приключения»: убийство историка, нацисты и гены инопланетян, вживленные в некоторых школьников, отчего те начали светиться в темноте.

— Уверяю вас, это совершенно безопасный чердак, — Заваркина сощурилась на солнце, как кошка, — опробован поколениями старшеклассников Иосаафа.

— Что вы… ты что здесь делаешь? — спросила Соня.

— Пришла кое-что забрать!

Заваркина прошла в угол к огромному пыльному сундуку, заваленному всякой всячиной. Она не без труда откинула крышку, подняв облако пыли. Егор, заглянув внутрь, хлопнул себя по ляжкам и воскликнул, заикаясь:

— Ни х-хрена себе!

Глава шестая. Сказки тетушки Анфисы

Сундук открытым был больше самой Заваркиной. Ребята с любопытством столпились вокруг. Внутри сундука лежало оборудование для бала на Хэллоуин.

Нечто оранжевое бросилось им в глаза. Только наклонившись пониже, они смогли разглядеть, что это китайские фонарики разных размеров, выполненные в виде хэллоуинских фонарей-тыкв. Под ними лежали гирлянды в виде плотных оранжевых резиновых трубок, какие-то бархатные платья, парики, игрушечные кандалы, бутафорская мертвая голова, какие-то блюда, маска ведьмы и коктейльные палочки с пластмассовыми глазными яблоками на кончиках.

— Откуда столько всего?

— А что это?

— А это?

Ребята наперебой задавали вопросы и доставали из сундука предметы один причудливее другого.

— Это что? — поинтересовался Кирилл, достав какие-то перепутанные веревки, — парашютные стропы?

— Трапеция это, — пояснила Заваркина и нырнула в сундук с головой, — для воздушных гимнастов. Вернее, ее кусок. Остальное там, в углу.

— Откуда это? — спросила Соня и нетерпеливо дернула Анфису за рукав.

— Украдено у попечительского совета. И из театральных мастерских, — Заваркина вынырнула, отряхнула пыльные руки и огляделась по сторонам, — вернее, воровалось за всю историю проведения Бала. Отсюда невыразимое количество и отменное качество.

— Почему отменили Бал? — спросила Соня у Заваркиной настолько требовательно, что сама удивилась.

Та лишь пожала плечами.

— Где-то мы переборщили.

— В смысле?

— Бессмысленно переборщили, — непонятно ответила Анфиса, — слишком много тыкв, маскарада, слишком активно пытались удивить и напугать прохожих.

— Бала действительно не будет?

— Бал будет, не будь я Заваркина!

В их глазах появилось то, что Анфиса расценила как надежду.

— Как они могли его отменить?

— Я Катенькой оденусь, — ляпнула Дженни.

— Тебе пойдет, — сказала Заваркина с усмешкой. Дженни сконфузилась.

— Катенька, может, и самая известная легенда Святого Иоасаафа, но уж точно не самая веселая, — пропел Кирилл, закуривая сигарету, любезно поданную ему Заваркиной, — в Муравейнике все больше студентов-самоубийц упоминают.

— Кружок философов? Это выдумки! — уверенно произнесла Софья.

— Не совсем. Просто философский кружок — это часть истории про Катеньку, — Заваркина забралась с ногами в кресло. Было видно, что она в прошлом немало часов в нем просидела. — Настоящей истории, а не того усеченного и приличного варианта, который преподносится горожанам. История-то от этого усечения не слишком выигрывает. Кажется сопливой и ненастоящей.

— А какая она на самом деле? Неприличная?

— Ну, могу рассказать…

Егор отряхнул от пыли коробку с книгами, стоящую рядом с креслом Заваркиной и уселся сверху. Кирилл присел на низенький подоконник. Соня, перебирающая в углу старые танцевальные чешки, тоже навострила уши. Только Дженни продолжила бродить по чердаку, делая вид, что ей неинтересно.