— Но… Ты же сказал, что знаешь, — растерялась она.

— Я такого не говорил, — возразил он. — Я только сказал, что без меня ты его не найдёшь.

«Ах, да! Джамранские речевые нюансы…».

Лаборатория пустовала. Рокен запер дверь и снял маску. Женя тут же стянула свою и швырнула на стол.

— Фу-у! И где её откопали? У меня всё лицо чешется!

Она демонстративно потёрла ладонями щёки.

— Придётся терпеть, — заметил Рокен, направляясь вглубь лаборатории. — Если хочешь добраться без потерь. До шестого терминала путь неблизкий.

— Как далеко? — кисло осведомилась Женька, не веря в успех предприятия.

— Километров десять — это в длинном поперечнике ядра. А если кружным путём… Намного дальше.

Он включил главный синхронизатор и релейно-сенсорный блок лабораторного пульта весело замигал.

— А на поезде? — Женя уселась на стул, неподалёку. — Сократим хотя бы часть пути.

— Не получится, — покрутил головой Рокен. — Чрезвычайная ситуация. Поезда остановлены. Шлюзы опломбированы и причалы задраены.

— Это чтобы кводилоиды не расплодились по станции?

— Вроде того, — кивнул генетик.

— И как ты собираешься выяснить дорогу? С помощью компьютера?

— Вроде того… Точнее, через геносканер по генетическому следу командора.

— Погоди-ка! Доступ к генокодам Талеха только у Миритина.

— Не только, — рассмеялся Рокен, подключая оборудование геносканера и выуживая из встроенного шкафчика инъектор. — А ты на что? Вашу ручку, мадам! Точнее, пальчик…

План Рокена оказался предельно прост. Пока он вычленял Талеховы гены из Женькиной ДНК и запускал параметры генопоиска, Евгения тоже занялась полезным делом. Подключилась к гала-сети Ролдона и углубилась в сведения о кводилоидах.

Как и следовало ожидать, она нарыла данные всего из трёх доступных источников и все разноречивые…

Сперва — в окезо-маркафских справочниках, затем — в информационной базе джамрану, и напоследок — на земных форумах… Женя объединила информацию, перевела синегарские и джамранские характеристики на земной лад и получила относительный портрет типичного кводилоидного сообщества. Поодиночке они не существовали.

Итак, получилась дикая помесь хатифнаттов[43], Гаммельнских крысоловов и человечков в зелёном из страны фей… Только обитали кводилоиды не под холмом на вересковой пустоши, а приходили из Магелланова облака — места не менее опасного и мистического. В Магеллановы облака никто не летал. Конгломерат объявил их зоной космической аномалии или «рор-наих» — «территорией запрета», в переводе с джамранского. Там отмечались явления таинственные и жуткие. Которых, впрочем, никто не видел. Как и смельчаков, что больше оттуда не возвращались.

— Из шестого терминала тоже, — пугал Рокен, — никто не возвращался.

Генетик работал с образцами и поглядывал краешком глаза на Женькины изыскания.

— Поищи в энциклопедии галактических мифов, — с усмешкой предложил он, когда Евгения, памятуя о рассказах Грантала и Грегори, перерыла всю базу Ролдона, но отчётов о ресторанных погромах так и не нашла…

— Я его засёк! — объявил Рокен, в то время как Женя наткнулась на статью: «Кводилоиды против алконавтов»… Показалось, что её содержание хоть немного прольёт свет на сущность загадочных инопланетян.

«Кводилоиды разделывались со всеми, кто питал нездоровое пристрастие к алкоголю, и…».

Женя вовремя обнаружила, что «статья» помечена жанром «фантастический триллер» и с облегчением вздохнула. А то уже подумывала грешным делом вылить в унитаз всё маркафское розовое, что тайком от Талеха хранила у себя в шкафу.

— Надевай маску, и пойдём, — позвал Рокен. — Я настроил коммуникатор на генопоиск в пределах станции.

Так и не выяснив доподлинно, кто такие кводилоиды, как они выглядят и чем с ними бороться, Женька пустилась навстречу судьбе. То есть, на поиски неуловимого командора. А сопровождал её верный друг и рыцарь круглосуточного обмена — Рокен Эрадор А-Джаммар…

— Ева, смотри под ноги, — прошипел джамрану.

Она замечталась, споткнулась, и чуть не уронила их обоих.

— Это всё проклятая маска! — возмутилась Евгения. — Ограничивает обзор…

Но вспомнив о вторжении, резко умолкла и нервно огляделась…

Однако ничто не свидетельствовало о нашествии. Напротив, станция была необычайно тиха, пуста и относительно стерильна. В сонных коридорах приглушённо горел свет. Ярко освещались лишь основные палубы и транспортные узлы.

— Все попрятались, — констатировал Рокен, — ибо боятся кводилоидов. И правильно боятся. Так… Нам туда!

Он развернул схему Ролдона-2 и обозначил направление до мерцающей точки на противоположной стороне ядра, в трёхстах метрах от корпуса…

Талех!

Вначале создалось впечатление, что он висит в открытом космосе, а потом его окружили светящиеся контуры, продолжая территорию станции. Но подступ к терминалу схемой не указывался…

— Главное, не удаляться, — пояснил Рокен. — Постараемся максимально приблизиться к метке…

— Значит, Талех говорил о генетических метках? — догадалась Женя.

Вернее, полагала, что догадалась.

— Не знаю, какие метки имел в виду командор, — задумчиво проговорил Рокен, — но сигнал у нас один. Как путеводный маяк…

Но всё оказалось далеко не просто… За час блужданий по коридорам, палубам, ответвлениям и тупикам, они ни на йоту не приблизились к месту назначения.

— Ничего не понимаю, — бормотал Рокен, едва они покинули сектор для персонала и брели по широкой палубе гостевого сектора. Женька периодически озиралась в поисках кводилоидов. Пока ни одного не заметила и, честно говоря, даже разочаровалась.

«Какое же это нашествие? Если только, захватчики не невидимки…».

— Что-то здесь не так, — заподозрил Рокен.

И они остановились на распутье, а точнее на площадке коммуникационного узла перед лифтом. — Мы ведь идём по направлению к сигналу…

«Какая-то игра «Зарница»…».

В детстве Женя играла… Она невольно глянула под ноги, подняла глаза к потолку и её осенило!

— Рокен! Не получается горизонтально — давай вертикально.

И решительно шагнула к лифту. Сбоку на панели загорелся джамранский символ «тархи[44]» — первая буква имени Талеха. Створки разъехались, приглашая.

— Умница! — обрадовался Рокен, и они запрыгнули в лифт.

— Вверх, — немного поколебавшись, скомандовала Женька, и кабина тронулась.

— Роки! Вот что он подразумевал под метками! Надо было сразу воспользоваться лифтом.

— Погоди радоваться, — благоразумно ответил Рокен. — Терминал остался на прежнем уровне…

— Ой! А куда мы едем? Я же не назвала этаж…

— Стоп! — воскликнул Рокен.

Лифт остановился между уровнями.

— Зачем? — удивилась Женя.

— Посмотри…

Джамрану ткнул пальцем в схему. Они потеряли источник сигнала. Тот не идентифицировался.

— Как это?

— Вот и я задаюсь этим вопросом уже в течение часа…

— Тессеракт? — робко предположила она.

— Исключено. Есть и другие способы манипулировать пространством… Вниз!

Лифт начал опускаться… Сигнал появился.

— Сработало! — ликовала Женя.

На реле кабины зажёгся символ «аххи» — вторая буква имени Талеха.

— Слишком просто, — нахмурился Рокен, ожидая подвоха.

— Просто?!

По мнению Женьки — ничего простого. Сплошная перепутанница!..

Кабина остановилась, открылась и потоком воздуха из вентиляционного раструба их вышибло в коридор.

— Неожиданно, — заметил Рокен, поднимаясь и потирая ушибленные колени.

Вот Женька ничего не ушибла. Она свалилась на Рокена. Лишь поправила плащик и устремилась вперёд. А впереди было так интересно…

Сферическая часть станции разительно отличалась от дисковой. На что Евгения давно обратила внимание. Там — перекрытия из блоков, светлые панели, лёгкие переборки, просторные палубы с отражателями и пружинящие покрытия под ногами. Здесь — металлопластиковые полы, арочные своды, тёмные сегменты коридоров, и громоздкие люки. При восстановлении станции после войны, дисковое ядро и верхнюю полусферу отстроили, используя новейшие материалы и технологии. Нижняя полусфера пострадала меньше, и её отремонтировали практически без изменений.