– Мы ценим ваше стремление к сохранению мира в регионе, – Фарис Аль Шейбани, облаченный в традиционные просторные одежды, в которых уже которую тысячу лет ходили уроженцы Аравийского полуострова, тонко улыбнулся, буравя своего собеседника взглядом непроницаемых черных глаз. – И мы, в свою очередь, тоже в доказательство стремления к миру готовы освободить матросов с задержанных нашим и иранским флотом танкеров, перевозивших нефть в Соединенные Штаты. Спустя два часа лайнер, на борту которого будут находиться в полном составе команды всех стоящих в наших портах кораблей, всего двести три человека, вылетит в Каир. Я надеюсь, работники вашего посольства в египетской столице успеют добраться до аэропорта.

– Но мы ждали большего, – у Мердока в тот миг перехватило дыхание. Арабы, похоже, и не собирались исполнять свои обещания, почувствовав слабость противника. – Конечно, лично я ценю такой шаг, но этого недостаточно. Мы вывели из Персидского залива большую часть своих боевых кораблей, и вернем в Соединенные Штаты наземные подразделения американской армии, переброшенные из Ирака в Европу для участия в учениях. Ваше правительство, представители вашего короля сказали, что, как только начнется вывод американских войск из Ирака, эмбарго будет снято.

– Вы создали иракскую полицию, вооружили ее по образцу своей собственной армии, ваши лучшие инструкторы обучили этих людей, – спокойно произнес араб, – значит, вашим солдатам нечего делать в Ираке. Пока те подразделения, о выводе которых вы сказали, находятся в Европе, и то, что они не вернутся в Ирак, мало значит для нас. Мой король намерен ждать, пока Ирак начнут покидать ваши войска, находящиеся в этой стране сейчас, в этот самый миг. Тогда действительно можно будет говорить об отмене эмбарго.

Во взгляде саудовского посла, брошенном им на президента США, Мердоку померещилась ехидная усмешка. Что ж, арабы наглядно продемонстрировали крепость своего слова, хотя ожидать от этих хитрых ублюдков чего-то иного было бы сложно, и Джозеф Мердок был готов к такому повороту событий, легко восприняв происходящее. А вот русские подкинули более сложную и неожиданную проблему. О ней сейчас и говорили в Белом Доме.

А в те самые минуты, когда лидер американской нации встречался с послом далекой восточной державы, двое его советников и помощников, отсутствовавшие в Белом Доме, тоже оказались заняты делом. И они тоже встречали гостя из дальних земель.

Сверкающий аэронавигационными огнями "Боинг-737", фюзеляж которого украшала затейливая арабская вязь, а на плоскостях красовались зеленые прямоугольники, знакомые еще со времен войны в Заливе опознавательные знаки саудовских ВВС, медленно, будто нехотя, остановился в конце взлетной полосы, тотчас попав в перекрестье множества прожекторов. Подали трап, и одновременно на летном поле появилась оранжевая цистерна топливозаправщика – лайнер должен был отправиться в обратный путь немедленно.

– Что ж, не будем медлить, – чуть прищурившись, словно целился во что-то, произнес Реджинальд Бейкерс, увидев, что по трапу на бетон посадочной полосы уже спускается человек в развевающихся бедуинских одеяниях. – Идем!

Здесь, на военно-воздушной базе Лэнгли, за долгие годы успели повидать многое. Это место посещали и выразившие готовность сотрудничать с правительством – то есть банально подставившие собственных подельников – южноамериканские наркобароны, и советские перебежчики, выбравшие свободу. Так что едва ли солдаты из подразделений аэродромного обслуживания удивились, увидев настоящего арабского шейха, смуглого, горбоносого, полного гордости.

А вот Николас Крамер, послушно шагавший вслед за шефом АНБ, все же испытал некоторое удивление, хотя он точно знал, с кем именно в таком странном месте была назначена встреча.

– О чем мы должны с ним говорить, – бросил в спину Бейкерсу глава ЦРУ. – И почему все происходит в тайне даже от самого президента? Это похоже на какой-то заговор.

– Спокойно, друг мой, – усмехнулся Бейкерс. – Все законно и не несет ни малейшего вреда национальной безопасности нашей страны. Просто и в Эр-Рияде есть здравомыслящие люди, которые могут оказаться полезными для нас. Наш президент, публично встречающийся с арабами за столом переговоров, так сказать, ведет бой на передовой. Мы же, как заправские "коммандос" будем действовать в тылу врага, дабы скорее разрешить все проблемы.

Глава ЦРУ рассеянно кивнул. В принципе, в происходящем не было ничего необычного, если не считать, что подобные миссии обыкновенно выполняли рядовые агенты, встречавшиеся со своими информаторами, но никак не директор разведывательного управления. Именно это, однако, и вызвало беспокойство Николаса Крамера.

– Приветствую, Ваше высочество, – Реджинальд Бейкерс отвесил арабу легкий поклон. – Позвольте представить вам господина Крамера, руководителя ЦРУ. Полагаю, его присутствие важно для нашей беседы. Николас, это принц Хафиз Аль Джебри.

Аравиец, сохранявший невозмутимо-каменное выражение лица, пристально посмотрел на Крамера, и шефу ЦРУ в этом взгляде вдруг почудилось презрение и насмешка. Но спустя мгновение все исчезло.

– Господа, у меня мало времени, так что я буду краток, – на хорошем английском вымолвил принц. – Нас всех свела вместе общая проблема, проблема, вызванная не вполне взвешенными действиями моего короля, объявившего фактически войну Западу. Нефтяное эмбарго больно ударило и по нашей экономике, и по отношениям между вашей и моей странами.

– Но наша администрация уже выполнила ряд выдвинутых королем Абдаллой условий, – заметил Николас Крамер. – Полагаю, вскоре разногласия будут исчерпаны. Кризис будет успешно преодолен, так что нам едва ли стоит о чем-то серьезно беспокоиться.

– Боюсь, что не вполне разделяю ваш оптимизм, – тонко усмехнулся Аль Джебри. – Уступив требованиям моего короля, вы лишь убедили его двигаться дальше по выбранному пути. Вы удовлетворите предъявленные требования, но он может выдвинуть новые, к примеру, ликвидацию ваших военных баз на аравийском полуострове.

– Черт, – сквозь зубы процедил Бейкерс. – Проклятье! Этого нам только не хватало! Это что, такой способ самоутверждаться у вас там, на Востоке?

– Но это же натуральное вымогательство, принц, – удивленно воскликнул и Крамер, тоже охваченный возмущением. – Нет, они не посмеют! Неужели ваш король пойдет на такой поступок, недостойный монаршей особы?

– Вполне, – пожал плечами Аль Джебри.

Налетевший порыв ветра развевал бурнус принца, и происходящее вдруг показалось Николасу Крамеру сном, странной фантазией – настоящий бедуин на фоне выстроившихся в ряд вдоль взлетной полосы истребителей "Раптор" и "Игл" казался чем-то чужеродным, выходцем из иной реальности.

– Вы показали свою слабость, а наш король почувствовал силу, – бесстрастно произнес араб, взглянув в глаза Крамеру. – Он хочет стать лидером арабского мира, прилюдно унизив великую Америку.

– Если мы пошли на уступки, не стоит спешить с выводами, полагая, что мы слабы, – заметил Бейкерс. – Вам свойственно видеть проявление слабости там, где мы, люди западного мира, подразумеваем здравый смысл, и нежелание собственноручно создавать проблемы самим себе.

Последние слова Реджинальд почти прокричал – грохот турбин прошедшего на предельно малой высоте над авиабазой истребителя F-22A "Раптор" перекрыл его голос. Саудовский принц, в прочем, услышал все, что хотел сказать американец.

– Тем не менее, мой король понял вас так, как хотел, – с изрядным безразличием возразил Хафиз. – И, боюсь, он вошел во вкус, лишившись чувства меры, господа. Переубедить его теперь будет сложно. Получив немногое, он хочет теперь большего.

– Мы этого не потерпим, – решительно произнес Крамер. – Наш президент ценит слово, он сам человек чести. Если ваш правитель пойдет по этому пути, у него будет много неприятностей. Да, конфликт сейчас не выгоден нашей стране, но мы применим силу, если не останется иного выхода. И ваш король не может этого не понимать.