Moralité

Il a choisi de combattre: s’est-il bien demandé ce que combattre veutdire? C’est surtout endurer, sans les mépriser, des peines multiples,très souvent perdues ou d’une portée infirme. On ne commence pas dansla vie par livrer de grandes batailles decisives. On est déjà heureuxde se maintenir, à la sueur de son front, tout au long d’une lutte obscureet qui chaque jour est à recommencer. En prenant pierre à pierre despetites villes récalcitrantes et une province qui se refuse, ce futur roifait tour à fait figure de travailleur, bien que son travail soit d’ungenre spécial. Il lui faut vivre d’abord, et pauvre il paie en travail.C’est dire qu’il apprend a connaître la realité en homme moyen.Voilà une nouveauté considerable: le chef d’un grand royaume et quisans lui irait en se dissociant, debute en essuyant les misères communes.Il a des ennemis et des amours pas toujours dignes de lui, ni les uns ni lesautres, et qu’il n’aurait certainement pas en faisant le fier.

Cela pourrait très bien le rendre dur et cruel, comme c’estgénéralement le cas pour ceux qui arrivent d’en bas. Mais justement,lui ne vient pas d’en bas. Il ne fait que passer par la condition des humbles.C’est ce qui lui permet d’être généreux et de se réclamerde tout ce que dans l’homme il peut у avoir d’humain. D’ailleursl’éducation reçue pendant ses années de captivité l’avaitpreparé à être humaniste. La connaissance de l’interieur del’homme est bien la connaissance la plus chèrement acquise d’uneépoque dont il sera le prince. Attention, c’est un moment unique dansl’histoire de cette partie du monde, qui va s’orienter moralement, et mêmepour plusieurs siècles. Ce prince des Pyrenées en passe de conquerirle royaume de France, pourrait écouter les conseils d’un Machiavel: alors,rien de fait, il ne réussira pas. Mais c’est le vertueux Mornay qui ledirige et même qui le soumet a des épreuves qu’un autre netolérerait pas. Les secrets honteux de la personne la plus venerée,voyez Henri y être initié et en souffrir en silence: vous aurez lamesure de ce qu’il pourra faire pour les hommes.

Он избрал путь борьбы: но спросил ли он себя, что означает этот путь? Аозначает он прежде всего — готовность выносить, не уклоняясь от них, многиестрадания, зачастую либо напрасные, либо почти бесполезные. В жизни не начинаютс больших и решающих битв. Уж и то хорошо, если в поте лица своего тывыдерживаешь бой, исход которого не ясен и который надо каждый день начинатьсызнова. Камень за камнем овладевая непокорным городом, а затем целой южнойпровинцией, наш будущий король воистину подобен труженику, но труд у него —особый. Ему прежде всего надо жить, он беден и потому трудится. Вследствиеэтого он познает действительную жизнь, как ее познает обычный человек. И этопоразительное новшество: государь огромного королевства, которое без негораспалось бы, начинает свой путь с обычных человеческих лишений. У него естьвраги и любовные связи, и те и другие не всегда его достойны, и, конечно, их небыло бы, держись он гордецом.

Это могло бы сделать его черствым и жестоким, как зачастую бывает с теми,кто вышел из низов. Но он-то не вышел из низов. Он лишь познал, что такоеунижение. И это делает его великодушным и помогает обращаться к тому, что естьв человеке самого человечного. Впрочем, воспитание, полученное им в годы плена,подготовило его к тому, что он стал гуманистом. Знание человеческой души,давшееся ему так нелегко, — это самое драгоценное знание эпохи, в которую онбудет государем. Обратите внимание — оно, в своем роде, явление единственное вистории нашей части света! На него будут морально опираться многие, и даже втечение нескольких веков. Этот принц из Пиренеев, стремящийся завоеватьфранцузское королевство, мог бы внять советам какого-нибудь Макиавелли: тогда —провал, ничего бы ему не удалось. Но им руководит добродетельный Морней и дажеподвергает своего короля таким испытанием, каких другой не стал бы терпеть.

Итак, Генрих посвящен в постыдные тайны наиболее почитаемой особы и молчастрадает: вот образец того, что он способен будет сделать для людей.

VIII. Дорога к престолу

Все изменится

Сначала многое еще не ладилось. Состоялся торжественный въезд царственныхсупругов в их столицу По; но вскоре выяснилось, что тут была допущена ошибка.Марго пришлось терпеть немалые обиды от ревностных гугенотов за то, что онаходила к папистской обедне. И она решила раз навсегда, что больше в По ее ногине будет. Кроме того, король Наваррский влюбился там в одну из камеристокМарго, что было ей гораздо неприятнее, чем когда он имел дело только сфрейлинами матери. Однако все обошлось, так как с Генрихом вновь случился егообычный приступ слабости и необъяснимой лихорадки. Головная боль не оставлялабольного ни днем, ни ночью, он требовал, чтобы его то и дело перекладывали скровати на кровать, чтобы ему непрерывно освежали голову и говорили ободряющиеречи.

Конечно, он терпит, он храбр, все храбры. Многие выдерживают, когда имотнимают ногу, и они притом находятся в полном сознании. Да любой офицер, еслион уже не может пользоваться своей ногой, сам настоит на том, чтобы ее отнялии, привязав деревяшку, опять будет служить королю Наваррскому. Все это пустяки.Нестерпимо другое: внутреннее шатание, исчезновение естественной для человекауверенности в себе и страх, страх.

Заболел он в Озе, где некогда благодаря своей отважной стремительностиспасся от смертельной опасности и где он дерзнул на смелое новшество, выказавсебя человеком. Именно там он пролежал семнадцать дней в постели, решив, что онтеперь повержен, отринут, уничтожен, не способен завершить труды и деяния,которые привык считать себе по силам. Обычно они настолько казались ему посилам, что он предавался, сверх того, еще чрезмерным наслаждениям и истощающимстрастям. Зато самый выносливый, человек лежит иногда как сраженный,отрекается от себя, и нужно, чтобы другой в него поверил, если это ещевозможно. Этим другим и оказалась Марго, его поистине верная жена, сколько быеще любовников она себе ни завела… Все время, что он болел, она нераздевалась, ночи напролет сидела возле него, ободряла его и гнала прочьбредовые страхи. Потом, уже оправившись, он сказал слова, которых от него ещеникто не слышал: — Это предрешено свыше. — Что именно, — знали только он дажена. Оба поняли это совершенно ясно после тех ночей, проведенных в Озе.

Пребывание в этом городе, столь насыщенное скрытым смыслом, сделало ихнаилучшими друзьями… По возвращении в Нерак королеве Наваррской былопредоставлено завести себе двор по своему желанию, и даже сделать из своегоповелителя изысканного молодого щеголя, кем он и становился не раз, когда тоготребовали обстоятельства. Теперь он был им в течение десяти месяцев, носилсамые дорогие одежды из Голландии бра из Испании, сплошь бархат да шелк, пурпурда золото. Своей королеве он накупил одних вееров десять штук; один сверкалярче другого. Доставал ей душистую воду, самые роскошные платья и дажеперчатки, сделанные из цветов. Держал для нее карликов, чернокожих пажей, птиц«с островов». У нее была в парке «Ла Гаренн» своя часовня, где она слушалаобедню; потом устраивались приемы под колеблющимися кронами деревьев; тамбыла музыка, были стихи, были танцы, служение прекрасным дамам, и в прозрачномвоздухе парка все казалось проникнутым какой-то светлой и стройной простотой. Вте дни в Нераке, под колеблющимися кронами деревьев, придворные изысканнотомились и безрассудно мечтали. Очень ясным было небо, серебряным его свет, икроткими были вечера…

Души размягчались: пусть оружие ржавеет без употребления. Генрих самоличносделал полный перевод записок Цезаря о войне с галлами, а также о гражданскойвойне. Перья он получал из Голландии, чернила из Парижа, бумагу золотил егокамердинер. Он любил, чтобы у книг были роскошные переплеты; он уже тогдаприказывал украшать их, когда сам ходил еще в поношенной куртке. Он всегдатребовал для духа прекрасной формы: в письмах, распоряжениях и даже в песнях,которые впоследствии пели по его желанию солдаты во время битв, он выказывалсебя тем лучшим писателем, чем больше учился великим деяниям; одно совершал онради другого, да выразительное слово так же рождается из души, как и прекрасноедеяние.