52. Луций находил нужным вызвать лампсакиян и смирнейцев и выслушать их; так и сделали. От лампсакиян прибыли Парменион и Пифодор, а от смирнейцев Койран, которые позволили себе вольность речи. Это рассердило царя, ибо беседа имела такой вид, как будто царь дает ответ своим обвинителям перед римлянами, поэтому он оборвал на середине речь Пармениона словами: «Будет уже говорить вам, ибо не перед римлянами, а перед родосцами я согласен разобрать наши пререкания». На сей раз стороны так и разошлись, ни на чем между собой не согласившись (Сокращение, О посольствах).

53. Из истории Египта. Бесславная гибель этолийца Скопоса.

...Многие жаждут громких и славных подвигов, но у немногих бывает решимость на совершение их. Условия для исполнения предприятий смелых и отважных были более благоприятны у Скопаса¹⁹⁶, нежели у Клеомена, ибо, когда замыслы Клеомена были обнаружены заранее, он мог рассчитывать только на содействие собственных рабов и друзей; однако он не отчаялся, испытал все, что было в его силах, честную смерть предпочитая позорному существованию. Скопасу напротив, благоприятствовало то, что в его распоряжении был сильный отряд, помогало и младенчество царя, но он был захвачен среди сборов и размышлений. Так, когда Аристомен узнал, что Скопас собирает в собственном доме друзей и совещается с ними, он послал к нему нескольких щитоносцев с требованием явиться в совет. Скопас до того растерялся, что, с одной стороны, не находил в себе мужества сделать то, что теперь требовалось, а с другой — и это было хуже всего — не решался последовать и царскому зову, пока беспомощность его не стала известна Аристомену, который велел окружить его дом войсками и слонами; потом послал к нему Птолемея, сына Эвмена, в сопровождении отряда воинов с приказанием привести к нему Скопаса, а если тот не пожелает идти сам, доставить силою. Когда Птолемей взошел в дом Скопаса и объявил, что царь зовет его, тот сначала не оказал внимания словам Птолемея и, глядя на него долго и пристально, как бы угрожал ему и удивлялся его смелости. Когда Птолемей подошел к нему ближе и дерзко схватил его за плащ, Скопас просил у присутствующих защиты. Но тут появились в доме в большом числе солдаты Птолемея, и кто-то сообщил, что извне дом оцеплен солдатами; тогда Скопас покорился необходимости и вместе с друзьями последовал за Птолемеем. 54. Как только он вошел в совет, царь в немногих словах изобличил его вину, после него говорил Поликрат, только что прибывший из Кипра, наконец Аристомен. Вообще все обвинения содержали в себе то же, что приведено выше; было только прибавлено обвинение в тайном совещании с друзьями и в неповиновении царской воле. В этих преступлениях обвинили его не только члены совета, но и соприсутствующие иноземные послы. С целью изобличить Скопаса Аристомен привлек большое число различных значительных людей Эллады и особенно послов от этолян, явившихся сюда для заключения мира; между ними был и Доримах, сын Никострата. Когда по выслушании обвинений Скопас пытался было представить кое-что в свое оправдание, никто не слушал его, ибо безумие отличало дела его, и потому тотчас его вместе с друзьями Аристомен велел отвести под стражу, а в ближайшую ночь отравил Скопаса, всех родственников его и друзей. Только Дикеарха он казнил после пытки и бичевания, подвергнув его каре, заслуженной преступлениями по отношению ко всем эллинам. Это был тот самый Дикеарх, которого Филипп назначил вождем всего флота и поставил во главе всего предприятия, когда вознамерился овладеть предательски Кикладами и городами на Геллеспонте. Будучи послан на дело явно нечестивое, он не только не думал, что совершает какую-либо гнусность, но надеялся своею непомерною наглостью устрашить самих богов и людей. Всюду на местах корабельной стоянки он сооружал по два жертвенника, один Нечестия, другой Беззакония, возжигал на них жертвы и чествовал их как истинные божества. Вот почему, полагаю я, он получил подобающую мзду за богов и людей: как своею жизнью он оскорблял человеческое естество, так и конец ему был определен необычайный. Что касается прочих этолян, то царь дозволил всем желающим возвратиться с достоянием своим по домам. 55. Жадность Скопаса к деньгам известна была и при жизни его, ибо ни один человек не мог равняться с ним по корыстолюбию; после смерти жадность Скопаса обнаружилась еще яснее, так как у него найдены были большие запасы золота и утвари. Пользуясь для своих выгод содействием грубого и пьянствующего Харимарта, он вконец расхитил государственную казну.

Как скоро царский двор благополучно покончил с этолянами, придворные занялись приготовлениями к провозглашению Птолемея царем¹⁹⁷ не потому, чтобы возраст царя побуждал их спешить с этим, а потому, что они были убеждены, что управление приобретет устойчивость и снова начнется время процветания государства, если будут думать, что царь стал самодовлеющим правителем. Сделав пышные приготовления к празднеству, они совершили его с великолепием, приличествующим царскому сану, причем наибольшие услуги по устроению празднества оказаны были, как полагали тогда, Поликратом. Человек этот еще в юности, при жизни отца¹⁶* царя, почитался надежнейшим и дельнейшим из числа придворных; то же было и теперь, при нынешнем царе. Так, когда ему доверено было при обстоятельствах трудных и переменчивых управление Кипром и взимание там налогов, он не только сохранил остров за отроком, но и собрал значительные суммы денег, с которыми теперь и явился к царю, управление Кипром передав мегалопольцу Птолемею. Благодаря этому Поликрат нашел у царя радушнейший прием и в последующее время приобрел себе большое состояние, но затем с возрастом весь погряз в разврате и пороках. Подобным образом обесславил себя на старости лет и Птолемей, сын Агесарха. При удобном случае мы не замедлим рассказать, каким непристойным поведением они запятнали себя, находясь у власти (Сокращение).

*От XVII книги истории не сохранилось ничего.

**Зима.

***Как у эллинов.

****В Фтиотиде.

⁵*Публий Сульпиций Гальба.

⁶*2600 человек.

⁷*Т.е. вслед за македонянами.

⁸*Соответствующее место VI книги не сохранилось.

⁹*Публия Корнелия Сципиона Старшего.

¹⁰*Ил. XIII 131 сл. Пер. Гнедича.

¹¹*Луций Эмилий Павел.

¹²*Сын Аттала I.

¹³*Царь афаманов.

¹⁴*Публий Корнелий Лентул.

¹⁵*Сын Антиоха.

¹⁶*Птолемея Филопатора.

ПРИМЕЧАНИЯ

Относительно размещения отрывков по книгам представляют затруднения конец XVI книги, XVII и XVIII. Первая из этих книг, посвященная событиям собственно 201 и 200 гг. до Р.X. (553 и 554 гг. от основания Рима), содержит в себе в нынешней редакции отрывки известий и о событиях 198 г. до Р.X. (556 г. от основания Рима), в 39-й главе. Основание для такой редакции дает свидетельство Иосифа Флавия о принадлежности последних отрывков к XVI книге (Antiquit. XII 3 3). Тогда следовало бы допустить, что XVI книга обнимала события двух последних лет 144-й олимпиады и двух первых 145-й; но так как несомненно, что в XVIII книге излагались события двух последних лет 145-й олимпиады (197—196 гг. до Р.X. или 557— 558 гг. от основания Рима), то для XVII книги не оставалось бы ни одного года событий. Ниссен переносит две последние главы XVI в XVII книгу, которые, таким образом, и были бы единственными уцелевшими отрывками XVII книги. Показание Иосифа в пользу XVI книги ослабляется тем, что в одном из списков вместо шестнадцатой названа явно ошибочно одиннадцатая книга; у Иосифа в оригинале вместо 16-й могла находиться 17-я книга.

Что касается этой последней книги, то согласно общему распорядку материала у Полибия, на долю ее должны быть отведены события первых двух лет 145-й олимпиады, 199 и 198 гг. до Р.X. или 555—556 гг. от основания Рима. Перечень событий этого времени составлен Ниссеном на основании показаний Ливия, Диодора, Плутарха, Аппиана, Иосифа (Krit. Untersuchungen, 326), и к XVII книге Полибия относящим только главы 38 и 39 нашей XVI книги. Других известий о событиях того же периода от Полибия не сохранилось, что объясняется тем, что древний эпитоматор не сделал извлечений из XVII книги. Древнейший и авторитетнейший список сокращений, список Urbinas CII, равно как и с него списанные относят к XVIII книге те самые отрывки, которые в более поздних списках и в печатных изданиях до Гульча приурочены к XVII книге. Основания для исключения XVII книги из издания Полибия выяснены достаточно уже Швейггейзером (Т. II, р. V sequ. р. XI; Т. VII, р. 303—306), но впервые применены к размещению отрывков по книгам Гульчем, у которого на месте XVII книги читаем: Libri XVII nullae reliquiae in codicibus Polubianis exstant. Швейггейзер, следуя за Валуа, предпочитал средний путь, как и более поздние издатели, именно: 17 первых глав, — 12 из древних извлечений, 5 так называемых извлечений Валуа, — отделял для XVII книги, отвечающей XXXII книге Ливия, а дальнейшие 38 к XVIII книге, которой соответствует XXXIII книга Ливия. То же распределение мы находим у Беккера и Диндорфа. Отрывками XVIII книги исчерпывается важнейший источник Полибиева текста, так называемое древнее сокращение (Excerpta Antique). XVIII книга Полибия обнимала события третьего и четвертого годов 145-й олимпиады, 197—196 гг. до Р. X. или 557—558 гг. от основания Рима. Отрывки нашего автора пополняются Ливием (XXXII 32—40; XXXIII 1—19), Плутархом (Flamin. 5—9), Аппианом (Maced. 8. 9). Об отношении Ливия к Полибию в этой части истории говорит Ниссен (о.с. 22, 24, 26, 29, 32, 139—141).