— Зачем мне нужны твоя большая квартира, твой большой город и твои трамваи? В жизни я их не видела, а пятерых детей, слава богу, вырастила, и не босяками они стали… Никуда я не поеду. Здесь моя земля, здесь мои отец и муж, твой папа, похоронены, пусть земля им будет пухом, здесь и меня вы похороните… — И уже совсем другим тоном принималась отдавать распоряжения по своим похоронам. И, помню, всегда добавляла — Только Саньку с Омаром на поминки позвать не забудьте. Мне легче в земле лежать будет…
И когда бабушка умерла, Санька, может быть, горше всех других переживал эту потерю…
А Шолом-Алейхема, между прочим (и об этом пишет Шполянский), в Израиле недолюбливают. Может быть, потому, что, отдав в свое время какую-то дань сионизму, он быстро охладел к нему, поняв его враждебность интересам еврейских народных масс, идеям добра и дружбы, которыми жили писатель и его герои.
Но это уже другая тема.
В. ШПОЛЯНСКИЙ:
«…Объем наших фактических знаний об Израиле был, в общем-то, достаточно скуден и основывался по большей части на письмах „оттуда“. Тенденциозность в сочетании с малым объемом более или менее объективной информации и постоянный рост официальных израильских изданий на русском языке (нелегально поставляемых в СССР. — Б. К-), описывающих прямо-таки рай земной новых иммигрантов, уводили нас все дальше и дальше. Нас больше прельщали глянцевые обложки, чем содержание… Сведения „оттуда“ как будто специально были рассчитаны на то, чтобы внушить самый безудержный оптимизм…»
Здесь я вынужден отклониться от текста Шполянского. Как известно, обману поддается только тот, кто умышленно закрывает глаза на правду, предает лишь тот, кто способен предать. Будем откровенны: поток «радужного оптимизма» «оттуда» падал на почву, уже унавоженную националистической пропагандой и мещанскими, потребительскими устремлениями.
Но вместе с тем нельзя закрывать глаза на то, что в израильской пропаганде на Советский Союз письма «оттуда» — одно из составных звеньев — и немаловажное — продуманной, организованной и щедро материально поощряемой провокации против нашей страны.
Уже первые иммигранты, выехавшие из СССР в Израиль для «воссоединения с родственниками» или поддавшись сионистской пропаганде, испытали чувство глубокого разочарования, отчаяния, и это крушение надежд, пессимизм не могли не отразиться в письмах, посылаемых ими на их бывшую Родину.
Сионистам главное было выманить людей в Израиль, чтобы «фактором количества» утверждать свое «право» на захваченные арабские земли, что же до положения этих новых олим{13} — это уже дело второстепенное. Среди бывших советских граждан вспыхивали забастовки, они посылали петиции во многие международные организации, воздвигали баррикады на улицах, чтобы был услышан, наконец, их голос протеста против отсутствия работы, жилья, засилья бюрократии, религиозного фанатизма и самой откровенной дискриминации новых израильтян.
Израильское правительство, естественно, не могло не быть обеспокоено этим. Нет, конечно, не бедами бывших советских граждан, а тем, чтобы об их отчаянном положении, их протестах не узнали за рубежом. Новым иммигрантам предоставили кое-какие льготы, но это только усилило неприязнь и антагонизм к ним старожилов, также испытывавших последствия безработицы, инфляции, страх перед перманентным состоянием войны с арабскими соседями. Чтобы как-то разрядить напряженную обстановку, выпустить социальный пар, правительство даже созывало съезды олим из СССР.
На одном из таких сборищ, по поводу которого даже официальная израильская пресса вынуждена была отметить, что в зале съезда главенствовали пораженческие настроения людей, глубоко разочарованных жизнью в Израиле, выступила сама госпожа премьер-министр Голда Меир. Послушайте, что она говорила, это весьма симптоматично!
«Мне очень больно слышать, с каким упоением и энтузиазмом здесь говорят, что у нас все плохо. Сердце мое переполняется болью, когда я думаю, что в России узнают, что происходит здесь» (подчеркнуто мною. — Б. К.).
Между прочим, это было сказано в 1973 году, когда Шполянский, прельщаясь «глянцевыми картинками» о жизни в Израиле, собирался выехать туда. Строки эти взяты из официального отчета. Правда, израильские спецслужбы не включали их в рекламные буклеты, тайно переправляемые «нужным людям» в СССР.
И пожалуй, этот раздел я завершу еще одной цитатой — приведу несколько строф из стихотворного фельетона, опубликованного в израильской русскоязычной газете «Оплот» (1975, 22 июня) под заголовком «Письма пишут разные».
Фельетон этот длинный и, думаю, дальше цитировать не стоит: злая ирония его автора и так понятна. Завершая словами: «Израиль зависим от писем», он с тем же сарказмом призывает писать «правдивые письма» родным и знакомым за рубежом, выманивая их лживыми посулами на «землю предков».
Одно только разве можно добавить: эту газету я нашел среди бумаг, оставленных Шполянским…
Чужая душа — потемки, и своя, добавим, также, недаром еще древние говорили: познай самого себя.
Шполянский не был бы Шполянским, и его рукопись не стоила бы и капли внимания, если бы, несмотря на все попытки уйти от ответа на главный вопрос: «А почему же ты оставил Родину?» — он не сказал бы правды. Пусть скороговоркой, мимоходом, с недомолвками, но все же правды.
В, ШПОЛЯНСКИЙ:
«…Сегодня мне трудно воссоздать более-менее четкую картину побудительных причин моего выезда из СССР… Мне хочется только сослаться на слова одного из уважаемых мной людей, который точнее многих других определил мои побуждения в тот момент, когда узнал о моем предстоящем отъезде. О моих побуждениях он отозвался просто: „авантюризм“, Мои возможности определил словами: „не пропадет“..
И пожалуй, этими словами можно начать и закончить перечень побудительных причин, которые привели меня к выезду из СССР».
Правда, несмотря на эту заключительную фразу, Шполянский, как вы заметили, не этим начинает и, поверьте, не этим заканчивает «перечень побудительных причин к выезду из СССР». Мы уже прочитали несколько страниц, предшествовавших этому выводу, и он еще на нескольких страницах «объясняет», как бы спохватившись, характер своего «авантюризма» и раскрывает, что он понимает под словом «не пропадет» и почему и как он не пропал. Но все же эти определения уже ближе к истине, и на этом мне хотелось бы остановиться особо.
В 1982 году в журнале «Новый мир» был опубликован очерк советского публициста Александра Овчарен-ко «Размышляющая Америка». Автор, в частности, рассказывает о том, как в одном из американских университетов, Нортвестернском, он участвовал в диспуте на тему «Будущая война будет войной без победителя» и после окончания дискуссии беседовал с человеком, который считал ограниченную ядерную войну неизбежной и даже… необходимой. Опущу подробности их разговора и приведу лишь заключительные фразы.