Я привел эту легенду не для того, чтобы просвещать читателя библейскими сказаниями. Шполянский, как и обещал, начал свою рукопись «от начала начал», с «первого еврея», и я лишь следовал его тексту, правда, значительно сократив его.

Эту свою главу, первую по порядку, В. Шполянский озаглавил «Высокие Договаривающиеся Стороны», имея в виду, как это видно, с одной стороны, бога, с другой — Авраама. Следующая глава с той же долей иронии названа «„Синайская акция“ Моисея».

Оговорюсь. В своеобразном предисловии к своему труду, озаглавленном «Введение в действие», перечисляя источники, которыми он пользовался, Шполянский, наряду с некоторыми, как он подчеркивает, «серьезными и объективными» (по его терминологии «чистыми». — Б. К.) израильскими, американскими, западноевропейскими исследованиями, называет в числе первых и Библию (Ветхий завет).

Однако, подчеркивает он, «я не ставил своей целью критику Библии, поскольку моей задачей является сионизм, а критическое исследование его не располагает к юмору». И вместе с этим библейские сюжеты и цитаты из Ветхого завета обильно оснащают рукопись, и в том есть своя логика.

Всякие аналогии, а тем более исторические, относительны. И тем не менее Шполянский к ним прибегает. …На фронтоне израильского парламента (кнессета), пишет он, здания, стоящего в глубине от дороги и в удалении от жилых домов, окруженного простенькой, но очень дорогой (благодаря сложной системе сигнализации и защиты) оградой, даже издали читаются слова: «Еврей, твоя земля — от Нила до Евфрата».

В этой связи Шполянский приводит небезынтересный факт. В 1975 году, по свидетельству председателя раввинского союза, члена конференции еврейских президентов (религиозных и сионистских организаций США. — Примеч. В. Ш.) раввина Штейнфельда, Мена-Менахем Бегин был признан одним из лучших израильских… ораторов. Сам по себе этот факт не стоил бы и капли внимания, если бы не сопутствующие ему комментарии американского раввина, опубликованные в израильском еженедельнике «Неделя» (на русском языке) 18 мая 1975 года со ссылкой на газету «Едиот ахронот».

«Многочисленные израильские спикеры (ораторы. — В. Ш.) рассказывают американцам, как важны те или иные территории для обороны Израиля. Это не убеждает американца. Он не понимает этого и спрашивает: „Разве такая-то территория, необходимая для вашей обороны, дает вам право отнять ее у владельцев-арабов?“

Бегин, заявил американцам, что спорные территории принадлежат нам не только потому, что обеспечивают нашу обороноспособность, но потому, что во всех поколениях принадлежали нашим предкам, как об этом сказано в Библии… У среднего американца, заключает раввин, сильно развито религиозное чувство…»

Оставим в покое «среднего американца» и его «религиозное чувство» — стоит ли говорить, что израильско-американское политическое и стратегическое сотрудничество основано отнюдь не на библейских канонах. «Аннексировать чужие земли, опираясь на Библию, удерживать их, опираясь на американское оружие» — так лаконично выразил смысл политики тель-авивских ястребов один из поэтов.

Однако вернемся к Библии.

«В этот день заключил господь завет с Аврамом, сказав: потомству твоему даю я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата:

Кенеев, Кенезеев, Кедмонеев,

Хеттеев, Ферезеев, Рефаимов,

Аморреев, Хананеев, Гергесеев и Иевусеев». (Быт., гл. 15, ст. 18–21).

Вот так — ни больше ни меньше, а земли десяти народов — взял и подарил! Ни за что ни про что, как говорится…

В. ШПОЛЯНСКИЙ:

«…Библия никогда не дает ответа на вопросы о том, когда происходили те или иные события.

„Переговоры“ Аврама с богом, согласно библейской хронологии, должны были иметь место где-то в 1800–1700 годах до нашей эры.

Пространство, протянувшееся от Нила до Евфрата, по географии тех времен было очень значительным — настолько значительным, что еще „за несколькими далями“ многие чувствовали край земли. Поэтому обещание бога Аврааму практически означало отдать ему „весь мир людской“».

Такое обещание было тем более странным, что это пространство не только не отличалось пустотой, но скорее наоборот — было переполнено народами и государствами, из которых как минимум два насчитывали уже многие сотни лет устоявшихся цивилизаций… Это были, по терминологии не столь далеких времен, Ассиро-Вавилония и Египет…

В этой связи очень интересно звучит справка из «Еврейской энциклопедии», приведенная на странице 222 двенадцатого тома:

«История П. [алестины] не совпадает с историей еврейского народа. До появления евреев здесь с глубокой древности жили другие народы, образовавшие целую сеть государственных единиц с относительно высокоразвитой культурой. История еврейского народа связана с П. [алестиной] в продолжение всего около 1400 лет…»

И все же вспомним надпись на фронтоне кнессета: «Еврей, твоя земля — от Нила до Евфрата» и утверждение Бегина, что эта территория «во всех поколениях принадлежала нашим предкам». Поистине неисповедимы пути твои, господи, по трактовке сионистов, конечно…

Итак, мы оставили «двенадцать колен израилевых» на пороге «египетского пленения» и последовавшей за ним «Синайской акции» Моисея. Период этот, как утверждает Библия, охватывает четыреста лет. И связан он, в первую очередь, с именем Моисея. Именно он, по Библии, возглавил «исход» евреев из Египта, ему приписывается авторство Торы (Пятикнижия), первых пяти книг Ветхого завета.

В, ШПОЛЯНСКИЙ:

«Не в укор Библии будь сказано, но египетская цивилизация, оставившая значительные памятники материальной культуры, как-то не отметила присутствие евреев ни в дни их свободной жизни, ни в дни рабства. „Десять казней египетских“^{11} должны были потрясти все государство и оставить о себе хотя бы какой-нибудь письменный знак, но ни они, ни исход евреев из Египта в анналах государства отмечены не были…»

Евреи покинули Египет «пред Ваал-Цефоном», который ныне называется Суэцем, и их путь в Иерихон, «в землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед» (Исх., гл. 3, ст. 8), протяженностью всего около тысячи километров, продолжался, как говорится в Библии, сорок лет.

Еще в прошлом веке один из французских писателей-антиклерикалов остроумно назвал это утверждение Библии невероятной небылицей «божественной утки, которая подается священнослужителями к столу верующих». Хромому калеке, писал он, не потребовалось бы и трех месяцев, чтобы пройти этот путь, если бы даже он как следует отдыхал в придорожных трактирах.

Шполянский пишет, что сорокалетние блуждания по сравнительно небольшой территории (кстати, он провел в Синайской пустыне около двух недель и о ее размерах судит не понаслышке. — Б. К.) нужны были Моисею для того, чтобы под влиянием «испытаний» вытравить из памяти, из сознания евреев мораль, сформированную под влиянием четырехсотлетних контактов с египетской цивилизацией, и заменить ее другой моралью, другими законами, которые и вырабатывались Моисеем эти сорок лет.

Поэтому Моисей и водил евреев так долго по пустыне, взад и вперед, и «учил их жить», применяя при этом политику «кнута и пряника».

«Кнутом» были своеобразная «селекция», а проще — беспощадное уничтожение той части евреев, которая являлась наиболее стойким носителем морали, нравственности, культуры и культов места исхода, т. е. более высокой и поэтому обладающей большим влиянием и силой примера египетской цивилизации, наказания в виде «мора», «медных змиев» и прочих «прелестей».

«Пряником» были бесчисленные «чудеса» в настоящем в виде манны и перепелов, падающих с неба, и обещания «страны обетованной» — в будущем.

Блужданиям по Синайской пустыне помимо «Исхода», который я уже цитировал, посвящены еще три книги Моисеевы — «Левит», «Числа» и «Второзаконие», но, право же, пересказ их только утомит читателя, да и не в этом наша цель. Приведу в заключение лишь одно из замечаний Шполянского.