Поэтому самым неожиданным результатом эксперимента на ферме Ходжа для Бирка явился размер прибылей от законной торговли, которую он намеревался использовать только в качестве маскировки. Честный доход от продажи Перу Валису выведенных по его заказу гибридов роз превысил прибыль за прошлые полспана от менее почтенных предприятий и облегчил возможность сокрытия контрабандных операций. Создав ферму Ходжа, Бирк теперь жил на законные доходы, ни в чем себе не отказывая и откладывая на будущее более сомнительные заработки.

Бирк понимал, почему очень немногим удавалось одновременно извлекать прибыли из законной и незаконной торговли. Опасности мнимого членства в Консорциуме были вполне реальными. Калонги редко использовали могущество своей цивилизации в полную силу, но ходили слухи об исчезновении целых планет, обитатели которых слишком упорно испытывали терпение Консорциума. Даже Бирк, хотя он и действовал в качестве торговца Консорциума, не пытался претендовать на права, которые дает подлинное членство. Отказавшись принести присягу повиноваться закону Консорциума, Бирк промышлял контрабандными заработками, лишь слегка расширяя их за счет законного членства своих детей. Он знал только одного крупного дельца, занимавшегося незаконной торговлей, который осмелился принять на себя все привилегии и весь риск полного членства, и завидовал смелости Пера Валиса, решившегося на столь опасную ложь.

Внешне невзрачный маленький Пер Валис не производил особого впечатления, но Бирка восхищал его профессиональный прагматизм. Пер отлично знал границы своих возможностей и никогда не преступал их, чтобы не привлечь к себе внимание Консорциума. Он также предусмотрительно избавлялся от возможных источников официальных жалоб, прежде чем такие лица могли причинить неприятности.

Благодаря такой безжалостной практичности, любые дела с Пером Валисом несли в себе элемент личного риска, но ни один соли не мог испугать воина-эссенджи из клана Реа. Соблюдать осторожность по отношению к могущественным калонги было разумно, но бояться соли, даже обладавшего влиянием Пера Валиса, казалось нелепым.

Страх сам по себе был недостойным чувством. Какая женщина-реа стала бы прятаться за кустами, как та рыжеволосая девушка-соли, скрывая свое любопытство? Виктория, ее сестра, больше понравилась Бирку своим откровенным предложением, чем поразительным сходством со знаменитой прабабушкой. Она удивила его — это также говорило в ее пользу.

Бирка заинтересовало, случай или сознательное намерение привели Тори к нему. В любом случае следующий шаг требовал тщательного обдумывания. Очевидно, какие-то неприятности с законом вынудили молодую женщину вернуться на Арси после долгого отсутствия и изменить имя. Оба этих факта вызывали беспокойство, а Бирк не мог запросить официальное досье Виктории Мирель, так как доступ к базе данных являлся привилегией исключительно членов Консорциума. С другой стороны, столь деликатное поручение он не доверил бы даже никому из своих детей. Тем не менее от мисс Тори Дарси было нелегко отмахнуться, учитывая то, что она дочь любимой наложницы Пера Валиса и правнучка Мирель с Аттии.

Бирк удовлетворенно обдумывал предоставившиеся ему возможности. Ферма Ходжа помогла ему наладить отношения с Пером Валисом, но знакомство с Тори Дарси открывало новые перспективы. Вообще-то Бирк намеревался конкурировать с Валисом, но ведь тот мог стать полезным союзником.

Бирк полагал, что Тори добивается от него контракта о покровительстве, так как прибыльная профессия наложницы была традиционна в ее семье. Такая возможность казалась ему привлекательной — легенды о Мирель завораживали даже эссенджи, — но любой легальный контракт нес риск для человека, чьи единственные документы, якобы выданные Консорциумом, были фальсифицированы. Подделка лицензии на ферму Ходжа потребовала квалифицированной помощи одного кууи — специалиста по изготовлению фальшивок.

Бирк не намеревался заключать какое-либо серьезное соглашение, которое, в случае чего, безоговорочно ставило его под юрисдикцию закона Консорциума. Он наслаждался благами пребывания в общественных структурах Консорциума и не собирался сковывать себя рамками кодекса калонги.

Тем не менее мысль о покровительстве затронула Бирка, хотя он и не хотел в этом себе признаваться. Однажды он уже брал женщину-соли и теперь сожалел об этом. Никакая соли не может сравниться с Акрас.

Нет, ему следует избегать темы покровительства, пока он не убедится, что мисс Дарси разделяет терпимость ее семьи в отношении успешной независимой деятельности. Она не торопилась перейти к обсуждению этого вопроса, очевидно считая, что сможет добиться лучших условий контракта, затягивая время и пробуждая в нем желание. Возможно, Тори еще не решила, как далеко ей следует заходить, а может, она пыталась определить степень нарушения закона, с которой Бирк Ходж сумеет смириться. При мысли об этом Бирк снова улыбнулся.

Неуверенный стук в дверь каюты прервал размышления Бирка. Улыбка на его лице сменилась выражением недовольства. Ему не нравилось делить с кем-то свой корабль, хотя он нуждался в наемных служащих, чтобы поддерживать образ бизнесмена. Прежде чем отпереть дверь, Бирк постарался изобразить на лице вежливое спокойствие.

Снаружи стоял молодой соли, подняв руку и, очевидно, собираясь постучать снова. Гость быстро провел пальцами по волосам, как будто этот жест входил в его первоначальные намерения. Густые мохнатые брови выразительно приподнялись над голубыми глазами, словно посмеиваясь над нервозностью их обладателя.

— Что вам нужно, Сквайр? — спросил Бирк, используя насмешливое прозвище, которое его сын Калем дал молодому человеку — отпрыску древней аристократии.

— Я хочу поговорить с вами о весточке, которую получил от Сильвии. Она просит меня не посылать ей писем, пока не закончит учебу в университете.

— Я не диктую своим детям, как себя вести, — раздраженно отозвался Бирк. Он не намеревался обсуждать слова, которые сам отправил от имени Сильвии. Так как его дочь не пожелала отказаться от привязанности к другу Калема, Бирку пришлось взять дело в свои руки. Сильвия должна понять, что он не станет мириться с неповиновением.

— Мне казалось, что вы всем диктуете, как жить, мистер Ходж, — сухо заметил Сквайр.

— Если бы сарказм пользовался спросом на рынке, вы могли бы кое-чего добиться, Сквайр. К несчастью, вы ошибочно принимаете острый язык за орудие силы.

Сквайр скрестил на груди худые руки, загоревшие под жарким солнцем Стромви.

— Вы велели Сильвии держаться от меня подальше, не так ли?

— Я просил вас вразумить моего сына, а не ухаживать за моей дочерью. — Калем постоянно разочаровывал Бирка, так как напоминал свою мать-соли, но поведение Сильвии оказалось неожиданным ударом. Конечно, он не собирался говорить о своих чувствах этому самодовольному молодому человеку, внушившему его дочери мысль перечить отцу. Бирк надеялся произвести на свет достойных наследников, но ему не удалось найти для этой цели вторую Акрас. Он не нашел даже еще одну эссенджи.

— Я друг вашего сына и ваш гость, а не наемный работник, — взорвался Сквайр, демонстрируя оскорбленную гордость. — Когда Калем попросил меня занять его место в этом путешествии, я охотно согласился. Но я не ожидал, что вы будете обращаться со мной как с одним из эксплуатируемых вами стромви, пока ваш сын наслаждается каникулами на Эспри-2 за мой счет.

— Для разумного молодого человека у вас на редкость мало здравого смысла. Вы пришли сюда жаловаться или просить?

— Почему вы велели Сильвии не отвечать на мои письма?

— Потому что у вас слабая воля и нет честолюбия. Моей дочери нужен сильный мужчина, раз уж ей самой не хватает силы.

— Мне казалось, что вашего честолюбия хватит на всю семью.

Бирк холодно улыбнулся:

— Вы ленивый неудачник, но вам не откажешь в наблюдательности. Можете использовать это как рекомендацию для вашего следующего босса. Вы не вернетесь на ферму Ходжа.