* * *

Вета так и не смогла уговорить полковника спрятать ее на время в камеру на корабле. Старый солдат всегда считал, что у женщин внутри головы беспорядочно копошатся насекомые, порождая совершенно безумные мысли. Именно поэтому Ди Риенцо посоветовал корабельному врачу напичкать девушку снотворным и уложить спать на несколько суток. Вета покорно приняла лекарство, улеглась на древнее ложе, и тело сразу стало безвольным, словно принадлежало тряпичной кукле. Тревоги последних дней словно испугались власти божества сна и отступили, растворились в царстве покоя.

Ночь неумолимо приближалась, а остановить время, не дано никому, даже богам. Боги сами его заложники и рабы. Лучи в последний раз коснулись цепочки гор, и темнота наступила очень быстро, почти без сумерек. Защитный купол засиял всеми цветами радуги, словно пытался разогнать черноту, а потом и сам потускнел, словно понял свое бессилие. А дальше был просто сон, заменивший погруженную в темноту реальность.

Вета встала и с удивлением осмотрелась. Она восседала на сверкающем троне и сотни подданных склонились в зале, приветствуя прекрасную правительницу. Но ей было все равно. Пусть ждут. Синелицая рабыня поднесла хозяйке зеркало, и Повелительница Неба стала рассматривать свое лицо, совершенное, неподрожаемо красивое, но безжизненное, подобно восковой маске. Тонкие пальцы коснулись накрашенных губ, щек, шеи, с которой свисали массивные украшения. И еще кожа, сверкавшая белизной, на мгновение сменилась антрацитовой чешуей и на мгновение, лишь на мгновение, трон заняла ящероподобная тварь. Виночерпий поднес чашу в виде черепа, украшенную драгоценными каменьями, губы коснулись холодного металла и язык ощутил солоноватый привкус крови.

Действие снотворного исчезло, словно его и не было. Сколько прошло времени? В темной комнате оно просто не существовало, это самое время. Вета открыла глаза, хотела встать, но лишь с трудом повернула голову в сторону двери, из которой повеяло ледяной затхлостью. И еще неожиданно раздался смешок, ехидный, скрипучий. Наверное, так смеются злобные карлики из страшных сказок, довольные очередной удачно совершенной пакостью. На Янтарисе дядя вечно пугал племянницу рассказами о трярямах, которые похищали непослушных детей, делали из них себе подобных и наслаждались страданиями тех, кому уже никогда не быть человеком. Маленькая Вета визжала от страха, накрывалась с головой одеялом, а посмеивающийся дядюшка гладил ее по голове и уходил в зал таверны принимать полуночных посетителей. Она долго не понимала, зачем он работал по ночам. Только потом девушка поняла, что дядя Джад оказывал благородным и не очень дворянам услуги деликатного свойства, поставляя всякого рода красоток для плотских утех. Благодаря этому его заведение и держалось наплаву не один десяток лет.

Сырость, насытив черноту, образовала сгусток, еще более черный, который начал расти, распадаясь на два пятна. Пятна вытянулись в две полных колбаски, которые устроили дикий танец, переплетались подобно двум спиралькам, вздыхали почти как люди, пока не превратились в человекоподобные тени. Стена осветилась неярким светом, и из нее вышел Хранитель. Он уже не казался добрым старичком, а скорее детским кошмаром, трярямом-переростком. Куда исчезла благообразность, можно сказать, величие в общении? Старческие, трясущиеся призрачные руки потянулись к телу девушки, а девушка то даже закричать не могла, лишь глаза, и без того большие, стали еще больше, но в них сейчас отражался только ужас. Купец, оценивающий товар на рынке – вот на кого сейчас был похож Хранитель. И от этого ощущения по щекам Веты потекли слезы.

- Моя досточтимая госпожа должна быть довольна! Не бойся, дитя. Это совсем не страшно и совсем не больно. Элавета восхищена твоей волей, и часть твоего разума станет ее частью. Это великая честь! И твой спутник будет доволен тобой. Он ей понравился. Он не будет страдать, когда надоест моей госпоже. Она мне это пообещала.

Сгустки тьмы, недавние совсем сгустки, стали людьми, до боли знакомыми людьми, демонами в человеческом обличье. Вот это настоящее колдовство! Не каждому дано поселить демона в плоть, а тот, которому это удалось, воистину их царь и бог. Нет для демона более ценного подарка, чем плоть, живая, способная ощущать боль и просто жить. Вот уж кто полностью соответствовал демонической сущности, так это Анна и Айвен. Вете казалось, что их лица постоянно меняют очертания, как и положено ликам Хаоса. Нет! Она им не подчинится! И те, кто еще совсем недавно были людьми, самодовольно и самоуверенно усмехнулись, словно прочли мысли жертвы.

- Вставай! Госпожа ждет! – хрипло сказала Анна, подошла к ложу, и коснулась камня на орихалковом ошейнике.

Вета смогла пошевелить руками и ногами, но каждое движение было словно в замедленной съемке. Медленно девушка встала, свесила ноги с ложа, хотела отвесить пощечину Анне, но движение было таким медленным, что «демоница» без труда перехватила удар, покачала головой и звонко рассмеялась. Вета всхлипнула, и потянулась было за одеждой, но Айвен и его подруга подхватили жертву под руки и потащили в коридор.

В башне было пусто, невероятно пусто, словно все члены экспедиции в одночасье вымерли и были съедены тьмой, да так, что и костей не осталось. Единственным живым и сладко храпевшим существом был часовой, охранявший вход в подвал, стены которого сочились неярким светом. Ее подданные боятся тьмы! Стоп! Ее? Видно она это прошептала вслух, потому, что Анна злорадно расхохоталась.

- Привыкай! Дикарка! – недовольно прошипела демоница, раздраженная попыткми сопротивления - Жаль шкурку нельзя портить. Красота Дочери Неба должна быть совершенной. Давно бы тебе рожу расцарапала! Чего стала!

Анна подтолкнула пленницу в спину, пока Айвен открывал узкий проход в подземелье. Снизу веяло сыростью, затхлый воздух перехватил дыхание, и Вета закашлялась. Босые ноги ступали по скользким мокрым ступеням, мелкие насекомые старались забраться по щиколоткам как можно выше, и стало достаточно холодно, настолько холодно, что тело покрылось «гусиной кожей».

Лестница привела в просторную комнату, из которой через резную арку вел проход вглубь подземелья. Но самым невероятным был работающий фонтан, выбрасывавший светящиеся струи прозрачной воды почти под самый потолок. Чаша, основание фонтана, потревоженная временем, не потеряла своего изящества, можно сказать утонченности, присущей работе великого мастера. На каменных гранях не было изображения злобных тварей, всесильных богов, лишь орнамент. Очень странный, следует отметить орнамент. Линии, геометрические фигуры не давали от них оторваться, завораживали настолько, что Вета подавленная их величием застыла, словно каменная статуя.

Сколько прошло времени, сколь долго ее вели, янтарийка не знала. Очнулась только в огромной пещере, гигантском склепе правителей Мнайдры. Такой красоты царства сверкающих камней Вета никогда не видела. На мгновение она забыла и о царевне-ведьме, и о холоде, и даже о любимом супруге. Каменные полупрозрачные колонны переливались всеми цветами радуги, казались фантастическими фигурами, украшениями сказочного дворца. На ум пришла сказка о хозяйке Медной Горы, рассказанная Александром при перелете на Терру. Только вот в сказке все было не так плохо, хотя и чуточку печально, но совсем не как происходит сейчас в действительности.

- Хватить глазеть по сторонам! Госпожа ждет свое новое тело! – прошипела над ухом Анна и, подталкивая пленницу в спину, повела ко входу, самому роскошному из всех ведших в усыпальницу.

- Не пойду! – топнула ногой Вета, ощутив, что оцепенение, опрокинутое ее собственной волей, спало.

Нрав у подруги Александра был далеко не кротким. Это только при муже она была ангелом, а на самом деле под пышными волосами точно прятались рожки неукротимого чертенка. К тому же она припомнила уроки самообороны, которые старательно вдалбливай ей сэр Брас, ставший потом ее супругом. Янтарийка резким движением выдернула руку, развернулась и лягнула ногой Айвена в причинное место. Сказать, что парень удивился, значит не сказать ничего. Он согнулся, глаза от удивления расширились, а рот судорожно открывался, словно у рыбы, выброшенной на берег умелым рыболовом. Анна отскочила в сторону, пытаясь увернуться от разъяренной красавицы, но сделала это не очень проворно. Удивленно провела рукой по щеке и с долей ужаса рассматривала кровавую полосу. Удивление тут же сменилось в ней яростью демоницы. Анна подпрыгнула на месте, хотела ответить ударом Вете, но поскользнулась на камнях и растянулась рядом со своим, корчившимся от боли напарником. Или это помогла ей упасть сама пленница?