- Вы, госпожа, желаете повторить опыт Астардиты? – поинтересовался советник, дерзко смотря на принцессу, - Я бы не советовал. Она весьма плохо окончила свои дни.

- Знаю! Все семейные предания мне еще в детстве вдалбливали кому не лень! Но я умнее, чем моя бабка, если ты этого еще не понял. Ты ей помогал из-за идиотской любви, а мне помогаешь из-за страха. Страх надежнее! Посмотри на свое лицо! Вот лучшее из доказательств! А ведь раньше ты был красив и совсем не похож на синюю глину.

- Прекрати, Элавета, я не собираюсь тебя в чем-либо убеждать или разубеждать, – советник покорно кивнул, и стал сосредоточенно рисовать на теле рабыни символы, смысл которых уже мало кто помнил, кроме, пожалуй, его самого и Элаветы - Мне нужно твое начало, госпожа!

- Сейчас дам, - согласилась принцесса.

Элавета окинула взглядом комнату, вытащила из едва заметной стороннему глазу ниши сверкающий шар с треногой, установила его над креслом и щелкнула пальцем, призывая синелицую рабыню.

Да. Как жизнь несправедлива. В истинности этих слов приходится постоянно убеждаться. Именно потому царственных особ вечно окружают негодяи и предатели. Или трусы, подхалимы и дураки. Манаол был убийцей, его помощница совсем недавно, лет сто назад, женой брата. Она выдала мужа фариозусам и открыла Элавете путь к трону. По доброте душевной та, не убила преступницу, а всего лишь сделала из нее послушную куклу, живой механизм. Хотя, если задуматься, это равносильно смерти, а то и пострашнее.

- Тварь! Помоги мне! – приказала «кукле» будущая базилисса, сбрасывая плащ на кресло. Та старательно принялась выполнять указание.

Элавета разделась, немного поежилась от холода и легла рядом с рабыней на стол. Манаол оценивающе взглянул на обеих и приказал Твари принести шар. Его взгляд злил Элавету. Заставлял нервничать.

- Хватит пялиться! Начинай! – прошипела принцесса и закрыла глаза.

Манаол только пожал плечами, установил над дамами специальное устройство, нажатием на едва заметную выпуклость открыл верхнюю крышку, а потом набрал код. Внутри шара загудело, по поверхности побежала цепь огоньков, и сверкающий кокон накрыл женщин. Манаол видел лишь смутные очертания фигур, полупрозрачные контуры тел. Впрочем, на самом деле его больше интересовали алые иероглифы на поверхности кокона. В них и был заключен смысл успешности эксперимента.

Пока все шло хорошо. У Астардиты же тогда не получилось. Сверкающий кокон разорвал базилиссу на мелкие части, причем так, что и хоронить то было нечего. Внучка оказалась умнее. Недаром Элавета долго изучала старые записи, предварительно экспериментировала на рабынях, чтобы разобраться в древних устройствах. Разобралась. Манаол опять посмотрел на синюю руку и бессильно сжал пальцы в кулак. Он ненавидел ее, но бессилен был причинить какое-либо зло, а надежда на неудачу в эксперименте, похоже, не оправдалась.

Кокон стал медленно гаснуть, а потом и вовсе исчез, рассыпался сверкающими брызгами под потолком. Принцесса открыла глаза, внимательно осмотрела себя, удовлетворенно кивнула. Элавета провела ладонью по животу рабыни, прислушиваясь и присматриваясь, затем хищно и удовлетворенно усмехнулась и легко соскочила с лабораторного стола.

…Вета резко проснулась от того, что ее кто-то толкал в плечо. Янтарийка недовольно взглянула на Михаила, встала с ложа и потянулась, словно дикая кошка. Внутренне она вся дрожала.

- Чего тебе?

- Ну, ты и соня. Скоро ужин, а она почивать изволит на царском ложе. Не жестко, принцесса? – улыбнулся парень, - Госпожа Тетис просит помочь на кухне.

- Сейчас иду, - буркнула Вета, достала гребень и принялась расчесывать волосы, - Исчезни, я хочу переодеться!

Девушка принялась вытаскивать свои вещи и раскладывать их на кровати. Ей все время казалось, что за ней наблюдают, настойчиво так, рассматривают каждый сантиметр тела. Хорошо было этой принцессе расправляться с любовниками и воздыхателями. Раз и все, только прах остался. Если это Михаил подсматривает, то пожалеет очень сильно. В прах его, конечно, не рассыплю, но мало не покажется!

Вета недовольно повернулась к двери и застыла. Стена возле ложа стала белой, словно молоко, а потом засветилась золотистыми иероглифами, которые складывались в незнакомые слова. Еще мгновение и слова стали понятны, словно вспомнилось нечто давно забытое, навеянное недавним сном. Из тускло сверкавшей стены в комнату шагнул полупрозрачный старик в длинных одеждах и церемонно поклонился. Хранитель Очага приветствовал Вету, как хозяйку через пять тысяч лет возвратившуюся в свои покои.

* * *

Время в заключении тянулось медленно, подобно тягучему джему обволакивало, притупляя чувство голода. Сколько прошло времени, друзья не знали, просто сидели в камере, думая каждый о своем. Александр вздыхал о Вете, думая, как та переживает, сделав ставку на случайный шанс удержать счастье в далеких, неведомых мирах, а вот Диего лихорадочно размышлял о побеге, продумывая различные варианты, один безумнее другого. Александр же считал, что будет время, когда шанс предоставится сам. А пока он тосковал.

- Амиго! Ты как? Сейчас бы стаканчик вина, да острой ветчины, хлеба и папелито! Да, с сеньоритой, ах да сеньорой Ветой, все отлично, подумай лучше о нас, - периодически Диего пытался растормошить товарища.

- Ты можешь заткнуться, Дибор? И так - тошно. Не надо дергаться! Если бы нас хотели убить, то давно бы это сделали. Отсюда не убежишь. По-крайней мере пока! Зачем тратить силы на бесполезные попытки! Как только я обнаружу пусть даже мельчайший шанс, так сразу встану в боевую позицию!

- А ты, друг Ксан, думай! Приведи меня к их планетолетам, а там уже моя забота. Я, конечно, не умею водить аппараты незнакомой конструкции, но лучше взорвемся, чем сидеть в этой клетке и ожидать на какие пытки или опыты тебя отправят.

- Заткнись, ради всех святых! Я не космический Сид Компеадор! Глупая жертвенность не по мне! Предпочитаю сначала выяснить, как взорвать врагов! Погибать интересно только в их компании! Причем врагов должно отправиться на тот свет, как можно больше! Осмотримся пока, понаблюдаем!

- А жаль! – натянуто улыбнулся Диего, - Мне тоже далеко до Алессандро Невского. Честно обещаю, бросаться ни на кого не буду, если только не отправят на арену гладиаторов и не дадут трезубец мирмилона.

- Молчи уже! Занимался я когда-то гладиаторскими боями! Ничего хорошего! Рисковать своей шкурой ради увеселения всяческой богатой мрази! – прошипел Александр, - Это тебе не за пиратами на пограничье гоняться. Ого! По-моему, к нам заявились посетители.

Стена опять, как в прошлый раз, бесшумно раздвинулась, и в узилище в сопровождении стражников вошел «сенатор», или кто он там еще в этом забытом провидением и Богом месте. Он презрительно скривился, видно ощутив следы сладковатого дыма, сделал предупреждающий жест охранникам, внимательно взглянул сначала на Александра, потом на Диего, достал из складок тоги непонятную маленькую коробочку и, зашевелил губами, похоже, принялся считывать какую-то информацию. Судя по всему, он остался доволен и улыбнулся, подобно пиратскому Веселому Роджеру, скалящийся череп которого гламурно обтянут желтой пергаментной кожей. «Сенатор», видимо решив, обезопасить свою драгоценную персону, достал короткую серебристую палочку, прицелился и короткими импульсами фиолетового луча, на всякий случай, обездвижил пленников. Сделал рукой знак, охранники тут же поспешно уложили Александра и Диего на антигравитационную (так решили обездвиженные пленники) платформу, которая медленно выплыла в коридор, развернулась и со скоростью торопливого пешехода полетела по длинному светящемуся тоннелю.

- Хоть какая-то определенность, - хмыкнул Диего, - Посмотрим на местный виварий для опытов.

- Да иди ты, знаешь куда, со своим висельным юмором, везут неизвестно на чем и неизвестно куда, а он про какую-то определенность говорит! - огрызнулся Александр, правда, огрызнулся неуверенно, понимая, что друг в чем-то прав.