При атаке на Березняги этот 3-й батальон был встречен контратакой и «позорно бежал», потеряв 120 человек и оставив 8 пулеметов. Благодаря стойкости комсостава и коммунистов удалось спасти остальные.

Повстанцы со своей стороны подтверждали, что под Березнягами «отбились от матросов» и взяли 120 пленных, но всех их расстреляли («Пленных тут же расстреляли, так как все казаки были очень озлоблены»).[311]

Перейдя в наступление, повстанцы разбили под Новобогородицком батальоны Калачовского полка и 2-й Богучарский полк (из караульных частей) на линии Лиманский — Глубокая.

24 апреля (7 мая) день неустойчивого равновесия. Боковская конная группа красных двинулась в наступление из района Грушевский — Ягодный, обходя Каргинскую с северо-востока, заняла эту станицу, но была выбита, потеряв 11 раненых.

Курсанты были окружены в хуторе Лиховидове. 13-й кавалерийский полк вел тяжелый бой за хутор Верхне-Чирский.

Красное командование планировало оттянуть 103-й полк обратно на Варваринский, а другими полками с севера ударить на Верхне-Чирский. Курсантам — прорваться на хутор Яблоновский, а дивизиону 13-го кавалерийского полка выдвинуться на Гусынку-Климовку. К Яблоновскому подтягивался 104-й полк, к Колодезному из Тиховского — 107-й. К 8 мая планировалось занять линию Яблоновский — Верхне-Чирский — Варваринский. То есть линия фронта выравнивалась, создавался подвижный резерв (107-й полк), конница прикрывала наиболее опасный правый фланг.

Как видим, в разгар боев идея таранных кулаков сменилась идеей выравнивания фронта, выдавливания.

Казаки в ожидании нового наступления концентрировали силы в районе хуторов Токин — Фролов — Водянской — Базковский. Сюда прибыл с Казанским конным полком (5 сотен) и партизанским отрядом хорунжего Шумилина командир 3-й повстанческой дивизии сотник Егоров, до этого дравшийся под Варваринским. Партизанский отряд сразу же был пополнен за счет казаков 2-й Мигулинской дивизии.

Сами мигулинцы концентрировали силы у хуторов Ейский (3 сотни — до 900 человек) и Наполов (2 пешие и 1 конная сотни — до 1 тысячи человек). Видимо, в эти особые сотни явились стар и млад из названных хуторов. Сюда же прибыли 3 конные сотни, 30 тысяч патронов и 1 пулемет из Каргинской, из 1-й повстанческой дивизии.[312]

25 апреля (8 мая) в 6 утра начали наступления экспедиционные войска 9-й армии. Батальон лыжников двинулся из Усть-Хоперской на хутора Чеботарев и Ягодный. Несмотря на это, с угрожаемого участка были сняты конная и пешая сотня Вёшенского полка Отдельной бригады и переброшены в хутор Меркуловский на поддержку казанцам и мигулинцам. Более того, 5-я повстанческая дивизия нанесла отвлекающий удар всеми четырьмя полками — попыталась прорваться в Хоперский округ, — но была отбита, оставив на поле боя, по данным красных, 100 убитых и 70 раненых.

Экспедиционные войска 8-й армии 25 апреля (8 мая) к 20 часам за день боев заняли линию Тиховской — Калиновский — Варваринский — Наполов — Лиховидов.

Повстанческая ударная группа из хуторов Бодянского — Фролова — Базковского в сумерках бросилась вперед. Встречным ударом был отброшен наступавший на хутор Ейский 104-й полк. Казанская конница и партизанский отряд прорвались на хутора Провальский — Колодезный и достигли хутора Сетраков. Оттуда казанцы повернули и нанесли удар вдоль дороги Мешковская — Федоровский — Казанская. В станице Мешковской ими был захвачен и уничтожен штаб 1-й экспедиционной бригады, комиссар бригады Михайлов — зарублен. Связь между красными бригадами прервалась.

2-я повстанческая дивизия навалилась на разрозненные красные части. Как сообщали красные, «упорство, доходящее до безумия, проявили казаки, когда возникала возможность захватить патроны».[313] Утром 26 апреля (9 мая) курсанты и батальон Кронштадтского полка вновь оказались в окружении в хуторе Лиховидове и с трудом пробились на хутор Поповский. Красные оставили Мигулинскую и едва удержали от подходивших мигулинцев и вёшенцев Мешковскую.

Казанская конница, возвращаясь из рейда, вышла к своей станице, но на переправе через Дон была прихвачена 103-м Богучарским полком, который стремительно, но в порядке уходил из Варваринского и Мигулинской. После боя, доходившего до рукопашной, казанцы переправились, потеряв убитыми начальника партизанского отряда хорунжего Шумилина и одного из инициаторов восстания подхорунжего Алиманова.

Советское командование признавало, что только после прорыва 25–26 апреля (8–9 мая) у Мешковской было уделено должное внимание возможности прорыва повстанцев на соединение с Донской армией.[314]

27–28 апреля (10–11 мая) повстанцы вели упорные бои за овладение Мешковской и Скельным, где держали оборону курсанты. В бою погиб командир 2-го батальона Мигулинского пешего полка В. Сергеев. Под политкомом экспедиционных войск Колегаевым была убита лошадь, сам он сильно расшибся.[315]

28 апреля (11 мая) в штабе Южного фронта было получено ложное сообщение, что повстанцы прорвались на Миллерово, и последовал приказ экспедиционным войскам наступать с севера и востока, чтобы оттянуть силы повстанцев,[316] а 29 апреля (12 мая) — приказ экспедиционным войскам об обороне и удержании позиций. Наконец. 30 апреля (13 мая) пришло успокоительное донесение, что 28 апреля (11 мая) у Мешковской казаки понесли большие потери, а причина наступления — отсутствие патронов, которые они думали захватить в Мешковской.

Впрочем, наступление советских войск с севера было невозможно. 3-я бригада экспедиционных войск 8-й армии была расстроена, батальоны 3-го Кронштадтского полка отказались идти в наступление во второй раз после первого неудачного боя.

Северная группа экспедиционных войск 9-й армии 27 апреля (10 мая) заняла хутор Ежовский, но была там окружена и после 8-часового боя еле прорвалась и ушла на Усть-Бузулуцкую, в бою были потеряны 1 орудие и 6 пулеметов (еще 4 пулемета потерял конный дивизион), добровольческие отряды красных казаков «в бою предательски перешли на сторону повстанцев»[317] (речь идет о входивших в северную группу с 13 (26) апреля дружинах Акишевской, Алексеевской и Усть-Бузулукской станиц).

Дороги на Акишевскую и Тишанскую для повстанцев были открыты. В близлежащих хуторах вспыхнуло восстание, но к вечеру было подавлено, причем был отдан приказ «зачинщиков расстреливать на месте, а не таскать по штабам».

Но казаки (их силы на этом направлении красные определяли в 7–8 полков кавалерии, 2 полка пехоты, 2 орудия, 4–5 пулеметов) на север не пошли.

Северо-восточный участок повстанческого фронта за весь период восстания оставался самым стабильным, «неподвижным», так как здесь красные удерживали на правом берегу Хопра станицу Слащевскую и рядом с ней хутор Крутовской, как своего рода плацдарм, с которого могли перейти в наступление вглубь Верхне-Донского округа. Сама станица Слащевская высилась на меловом косогоре, и доступ к ней был только с южной стороны. Взять ее было очень трудно. Бои шли в основном севернее Слащевской, где повстанцы и противостоящие им заамурцы «упражнялись в наездничестве». Оставить Слащевскую без присмотра повстанческое командование не могло.

Во время разлива, когда Слащевская и Крутовской были отрезаны от левого берега и главных сил, повстанцы пытались захватить Крутовской. Ночной атакой хутор был взят, а защищавшие его красные казаки после рукопашной загнаны по пояс в воду. Однако, стоя в воде, красные оторвались от повстанцев, которые в холодную воду не полезли, и открыли огонь. Повстанцы, не имея патронов, сначала прятались за плетнями, но с рассветом «с большой досадой» ушли из хутора.