— Ты почти угадал, — раздражённо буркнул Сидор. — Желающие были.

— Ага, — задумчиво буркнул Демьян, внимательно окинув стоящих рядом с ним серьёзно потрёпанных Сидора с Димоном настороженным взглядом. — Значит точно, в горах появились чужие.

Тогда понятно чего это Голова в нам заявился, — мрачно буркнул он. — Начинается большая драчка.

— Кто заявился? — мгновенно насторожились компаньоны. — Чего начинается?

К этому времени большинство встречавших из семейства Дормидонта и проводник давно уже разбрелось со своими делами по двору, занявшись обычными текущими делами, и возле прибывших Сидора с Димоном остался один только старший сын Дормидонта Демьян.

И у Сидора сложилось стойкое впечатление, что тот специально ждал, пока все разбредутся, и только после этого вывалил на них сообщение о появлении в этих краях городских властей.

Димон, следом за Сидором, окинул двор внимательно настороженным взглядом, молча переглянулся с ним, и только после его едва заметного кивка, невыразительным, нейтральным тоном, как бы нехотя уточнил:

— Ты хочешь сказать, что в нам в горы, сюда, на наш перевал заявился кто-то из городских властей?

— Не хочу сказать, а заявляю, — мрачным голосом буркнул Демьян. — Я ясно и недвусмысленно сказал, что заявился не кто-то, а сам Голова. Личность нам всем прекрасно известная.

К тому же, наверное из опасений против неизвестных бандитов, начавших пошаливать в этих безопасных ранее краях, — Демьян с откровенной издёвкой, исказившей его лицо, зло сплюнул на землю, — эта сволочь прихватила с собой целую полусотню из своей личной клановой дружины.

Вот дела им больше не нашлось, как кататься вместе с ним туда и обратно, — зло бросил он.

— Может ты заодно знаешь, зачем он сюда заявился? — тихим, настороженным голосом поинтересовался Сидор.

Демьян окинул стоящих перед ним друзей изучающим взглядом, и, буквально цедя слова сквозь зубы, нехотя проговорил:

— Ну ты же сам по возвращении из города говорил, что вам выдали официальную бумагу на право владения этим перевалом и взимания торгового мыта?

Вот мог бы и сам догадаться, каким следующий его шаг будет. Что он сам заявится сюда лично посмотреть, что оно всё из себя представляет и нельзя ли всё себе отобрать под каким-нибудь хитрым, но внешне совершенно невинным и благовидным предлогом.

Или ты ещё недостаточно узнал нашего милого Голову? — мрачно ухмыльнулся он. — Тогда тебе предстоит ещё масса приятных, чудных открытий.

— Ну…, - хмыкнул Сидор нейтрально. — То, что у всей этой шустрой компашки из города, возглавляемой нашим драгоценным Городским Головой господином Косым, есть такая блядская манера сначала дать тебе какую-нибудь дрянь бесплатно в пользование, мы знаем. Как и то, что потом, когда ты наладишь дело, он попытается отобрать всё себе, — Сидор нехорошо так, со значением, усмехнулся. — Когда ты вложишь в это дело свой труд, мозги, деньги, в конце концов когда наладишь всё, так как надо… Вот тут-то и он, тут как тут. Знаем, сталкивались.

Но здесь? — с задумчивым, настороженным взглядом посмотрел он на парня. — Сюда же надо вложить даже не сотни, а миллионы золотых, чтобы хоть какую-то прибыль отсюда извлечь можно было.

— Этого я не знаю, — недовольно буркнул Демьян. — Да и с чего ты взял, что он собрался что-либо в эту землю вкладывать, — совсем уже мрачно буркнул он. — Больше похоже на то, что он собрался прикрыть наше дело. В этом у него должен быть основной, пиковый интерес.

— Ну да, ну да, — задумчиво пробормотал Сидор, оценивающе, как-то по-новому глядя на старшего сынка Дормидонта. — Очень даже может оно быть и так.

— Но это вы уж с отцом разбирайтесь, — проворчал неохотно Демьян. — Только знайте. Мы тут со своим семейством поговорили и вот тебе наше слово.

Чтоб ноги этой суки здесь не было!

Если хочешь, чтоб мы вас поддерживали, чтоб ни ноги, ни духу ни его, ни кого-либо из городской Старшины здесь и близко не стояло.

Вы нас знаете, мы своё слово держим крепко. Того же и от вас ждём.

Поэтому, что я, что любой другой из тех, кто прибился сюда, к перевалу, тебе так скажет: "Не будет вам от нас поддержки, если хоть одна из этих зажравшихся свиней здесь утвердится. Считайте это нашим наказом. Что угодно делайте, но чтоб духу никого из них здесь не было!"

— Я не очень понимаю, — Сидор, прервав его сумбурный, злой монолог, внимательно присмотрелся к разгорячившемуся парню. — К чему такой высокий слог? К чему такая экспрессия, такой напор?

Чё происходит, Демьян? У тебя что, уха сбежала? — попытался он шуткой сбить возбуждение разошедшегося парня.

— Вернётесь в крепость, узнаете, — угрюмо буркнул Демьян, явно не собираясь посвящать их в произошедшее за время их отсутствия.

— Ты не юли. — сердито одёрнул его Димон. — Дело говори, а то развёл бодягу. Наказ! Мы вас поддержали! Чтоб ноги их здесь не было!

Дело говори! — в полный голос, уже совершенно рассердившись, неожиданно рявкнул он.

Отвернувшись в сторону, Демьян старательно старался не встречаться с ними своим взглядом.

— Да под замком они сидят. Наши парни Голову со всей его бандой в тюрьму посадили.

Неизвестно куда и как исчезнувший, их проводник сейчас приближался к ним, жуя на ходу какую-то огромную булку белого хлеба, которую с большим куском колбасы он держал в правой руке.

С невозмутимым видом жуя огромный бутерброд он, едва прожевав большой откушенный кусок, и чавкая, невнятно уточнил:

— Наш комендант и Голову, и всю его полусотню загнал в подвал под арсенальной башней и там держит под замком. Уже дня три как они там сидят, в узилище.

Проблема только, что загнать то он их туда загнал, а вот что делать дальше — не знает. Точь в точь как с тем охотником и медведем в ваших земных сказках. Охотник медведя в берлоге схватил. А потом и рад бы его бросить, да уже тот его не пускает.

Теперь в крепости ждут вас, чтобы вы с ними сами разбирались. Комендант сказал, что он с арестантами и разговаривать не будет.

— Что? Один комендант загнал в подвал вооружённую полусотню клановых дружинников? — удивлённые Димон с Сидором, переглянувшись, неверяще смотрели на проводника. — Ты часом не брешешь?

— Брешут собаки, а я правду говорю, — вдруг устало зевнул Денис. — И зачем один. Вместе с пулемётом.

Пулемёт в таких вещах хороший товарищ, — одобрительно кивнул он головой.

— Ну вот, — с неожиданным облегчением в голосе встрял в разговор и Демьян. — Дениска точно говорит. Голова сидит в подвале крепости под арестом. Я бы и сам вам сказал, да боялся, что вы меня ненароком прибьёте за такие вести.

По всему его виду было понятно, что парень испытывает нешуточное облегчение, что это не он первым поставил в известность своё непосредственное начальство о столь неординарном происшествии, грозящим нешуточными разборками и большими проблемами в дальнейшем.

— Блин! — полез чесать затылок Димон.

— А как? — мрачно поинтересовался Сидор. — Как это они там смогли целую полусотню загнать в подвал?

— Да легко! — с довольной, расплывшейся от радости физиономией, Денис неожиданно подмигнул Сидору.

Продемонстрировали эффективность действия пулемётов на каких-то залётных ящерах, случайно оказавшихся под рукой, а потом направили пулемёты на бойцов дружины Головы и заявили: "Или вы сейчас добровольно лезете в подвал той полуразрушенной башни, что под арсенал отведена, или мы тут вас всех и положим за ваше блядское поведение".

Слава Богу у тех мозгов хватило не спорить. Полезли как миленькие.

Иначе бы там всех и положили. Больно ребята на них злые были.

Те, как заявились, так тут же принялись порядки свои наводить и командовать. И то не так, и это не эдак. И отсюда подвинься, и здесь не мешай. Пол дня не прошло, как вся крепость на дыбы встала, вместе с посадом.

А что добровольно полезли, — пожал он плечами. — Как тут не полезть, если только что, прямо на твоих глазах, в пять секунд тяжёлый рыцарский доспех с двухсот метров изрешетили до состояния дуршлага. А потом ещё десяток подгорных ящеров изрешетили у тебя на глазах.