— Ну и что мы с этим добром делать будем?

Сидор с растерянным видом стоял перед горой оружия, сваленного перед входом в землянку, и недоумённо смотрел на не менее растерянных Корнея с профессором, первыми встретивших обоз и сваливших несколько возов оружия прямо перед входом.

Торговцы, по их словам куда-то торопились, и поэтому не стали ждать пока они сами переносят и складируют его у себя в арсенале. И теперь прямо перед входом в землянку высилась куча беспорядочно сваленного на земле острого железа и всяческой оснастки. И всё это надо было теперь разбирать.

За подобное хамское отношение хотелось возчиков откровенно убить.

— Ну? — Корней с задумчивым видом взял в руки какую-то саблю. Не смотря ни на что, вид у него был доволен. Похоже, оружие на него всегда действовало положительно. — Конечно это не самого лучшего качества, но вполне добротное, — заметил он, внимательно рассматривая блеснувшее на солнце лезвие. — Вторая часть уже в лагере.

— Чего вторая часть, — рассеянно уточнил Сидор.

— Оружия, дубина. Ты, наконец то, проснёшься? Или тебя следует чем-то огреть, по примеру Маши.

— Я вот думаю, — так же задумчиво, пробормотал Сидор, не обратив на его подначку никакого внимания, — а, нафига оно нам, да ещё так много, если с вояками у нас ничего не получается.

— Отберём лучшее, сделаем себе персональный арсенал, — с глубокомысленным видом заметил профессор. — Остальное попробуем всё же продать тому же Городскому Совету, а можем и попридержать, на всякий непредвиденный случай. Вдруг появятся охотники и у нас послужить.

— Корнеюшка! — обратился он к стоящему рядом, не слишком довольному вояке. Судя по его виду, тому всё происходящее тоже не очень нравилось. — А что у нас с людьми? Есть просвет?

Глубоко задумавшись, Корней надолго замолчал, внимательно глядя на них в упор холодным, мрачным взглядом. Видимо устав играть в гляделки, он чуть ли не через несколько минут упорного молчания, всё-таки выдал длинную матерную, сложносоставную фразу, основной смысл которой сводился к одному простейшему постулату: "Всё так, как я и думал, мать, мать, мать!"

— В общем, всё именно так как и следовало ожидать, — с тяжёлым, обречённым вздохом мрачно констатировал он. — Как только узнали, что дальнейшее обучение связано с дополнительной оплатой и за свой счёт, все массово стали покидать наши ряды. Сейчас, наверное, уже все к местам предложенной службы добрались, — невесело пошутил он.

— Так, глядишь, скоро и охотников у тебя обучаться не будет, — вид у Сидора был совершенно убитый. — Особенно теперь, когда они знают, что их будут от тебя распределять по дальним медвежьим углам.

— Господи! Да здесь все углы медвежьи, — усмехнулся Корней, мотнув раздражённо головой.

— Профессор, — заинтересованно посмотрел на того Сидор, — а вы, чего молчите?

Не глядя на Сидора с Корнеем, тот стоял перед кучей сваленного на земле оружия и с задумчиво рассеянным видом о чём-то упорно думал.

— Для тренировочного лагеря на такое количество курсантов, как желают готовить городские власти, ни в самом Берлоге, ни вокруг места нет. Не занимать же на самом деле собственные пахотные чернозёмные земли под учебный полигон для нужд города.

— Или городские власти к этому и стремятся? — хмыкнул он. — Значит, что? Опять начинать заново? С новыми людьми?

— И на новом месте, — нехотя кивнул головой Корей

— Сходи, поговори, — посмотрел он на Сидора. — Попробуй договориться с Головой об устройстве другого лагеря, чтобы он не препятствовал. Или хотя бы не мешал.

Глава 13 Поиск нового места

За всей этой вознёй с новобранцами, как-то забылось то, что творилось в это время на Медвежьей Поляне. А там, всё разворачивались полным ходом. Практически весь участок был уже свободен от пней. Продолжались и учебные бои между различными командами.

Так что, к середине зимы на бывшей вырубке, теперь уже чуть ли не официальном городском спортивном поле, ежевечерне устраивались учебные схватки различных команд. Энтузиасты даже устроили из разного хлама нечто вроде трибуны, из не сожженных до поры пней, снега, льда и кучи каких-то веток, расположив их по кромке леса, чтобы не занимать место для соревнований.

Таким образом, к середине зимы у Сидора на Медвежьей поляне была готовая к посевной площадь в количестве не менее ста гектар, а то и чуть больше, поскольку в азарте расчистили ещё дополнительные участки, не учтённые первоначальным планом работ. И теперь, на взгляд довольного Сидора там было не менее ста десятин чистой, пахотной площади.

Неплохо, особенно если учесть, что осенью начиналось всё с одной сотки. Неплохо, если не обращать внимания на всё более и более становящееся озабоченным лицо Корнея, с каждым близящимся днём завершения работ по Поляне понимавшим, что скоро отсюда его выгонят.

Зима кончалась, а места, где Корней мог бы учить своих курсантов, до сих пор не было. За зиму Совет так и не решил эту проблему. И как для всех становилось очевидным, решать не собирался.

Странно. Свободной земли рядом с городом было полно, деньги у Совета на обустройство городского учебного центра и оснащение его всем необходимым были, желания что-либо сделать — нет.

— Ты что-нибудь понимаешь?

Заскочив как-то по дороге в Долину на минутку в Берлог, Сидор застал на поляне занятого муштрой Корнея, и решил поговорить по перезревшей уже проблеме.

— Я понимаю одно, — мрачный Корней старался не смотреть в глаза Сидора. — После окончания манёвров, после того как мы неожиданно стали обладателями довольно внушительной крепости, пусть до конца так и не построенной, прошло уже изрядное количество времени, зима кончается, а проблема с учебным центром так и не решена.

— Наверное, они думают или надеются, что я здесь так и останусь. И у города рядом, под боком, и делать им больше ничего не надо. Всё решилось как бы само собой.

— А потекут ручьи, и ты меня отсюда выгонишь, чтоб пахоте не мешал. Я тебя правильно понимаю?

Отойдя с Сидором на край поляны, чтоб не мешать людям заниматься, Корней с угрюмым видом наблюдал за тем, что творилось на поле. В сторону Сидора он старался не смотреть.

— Правильно понимаешь, — мрачно буркнул Сидор. По степени мрачности его физиономия не уступала Корнеевской. Проблема с Медвежьей поляной волновала его всё больше и больше, а выхода, реального выхода не просматривалось. — Уткнулись в то, с чего всё и началось. Нужно место, где ты мог бы учить своих курсантов.

— Говоря твоим языком, за что мы с Совета могли бы тянуть бабки, — мрачно буркнул в ответ Корней.

— Ну да, — согласился Сидор. — Надо свои же денежки постепенно возвращать. Хоть как-то.

Учебный центр Корнея он всегда рассматривал как один из самых надёжных способов зарабатывания средств для компании, и лишаться хорошо налаженного дела не собирался.

— Надеюсь, ты понимаешь, что для нас это поле совершенно неприемлемо использовать под учебный полигон и для проведения спортивных и военных соревнований горожан. Богатейший чернозём, так близко к городу. И такое бездарное для нас использование.

— Что хорошо для всех, не очень хорошо персонально для нас, — с явной неохотой согласился с ним Корней.

— Коряво изложено, но, по сути, верно, — согласно кивнул Сидор. — Надо теперь искать другое место.

— Надо. Но где?

— А что скажешь по поводу поймы Каменки?

— Единственное место рядом с городом, где есть хоть какое-то разнообразие рельефа, — понимающе кивнул головой Корней. — Холмы, старицы, овраги, ручьи, болота твои любимые, — Корней скупо улыбнулся, вспомнив, как тот постоянно матерится в адрес окрестных болот.

"Нелюбовь" Сидора к болотам Корней совершенно не понимал. Он не видел никакой разницы между самыми разнообразными формами рельефа окружающей местности и поэтому, когда Сидор начинал в его присутствии рассуждать, что все болота в округе надо осушить, чтоб ни комаров с мошкой, ни хлябей под ногами не было, этого он откровенно не понимал. В его представлении это был пустой, не нужный никому труд. К тому же высокозатратный, как по деньгам, так и по работе.