— А какое ещё разрешение? — удивлённо вытаращился на него Пафнутий. — Сказали что для коптильного цеха, спокойно и взяли.
— "Ясно. Увидели что привезли доски и взяли сколько им надо было, без спросу. Вот чего профессор жаловался что на стройке материал куда-то пропадает".
— Ладно, — хриплым, нейтральным голосом проскрипел Сидор. — Потом разберёмся.
— Ну а кто мне скажет что вот это такое? — кивнул он на короткий ряд новеньких изб бараков, выстроившийся в одну линию сразу за обоими теремами мастеров. — Кто это тут мне уже целый городок под боком успел отстроить? Раз, два, три… Ого! Целых семь домов уже поставили?
— На моей земле, на мною расчищенном участке? Может ещё и огороды на моём поле разобьёте? — хриплым, каким-то неживым голосом поинтересовался он.
— Я ж тебе говорил, что ты нас совсем забросил, — с лёгкой усмешкой на губах заметил Пафнутий. — Это бараки для жилья рабочих, что к нам сюда Голова направил. А где же им ещё жить, не в лесу же?
— Пока тебя не было, они как видишь, успели, — насмешливо добавил Мишаня. — Ну, мы им конечно помогли, — с довольным видом кивнул он головой. — Доску дали, стекло…
— Что? — перебил его Сидор. — Стекло? — ткнул он пальцем в сторону своей новой стройки — Стекло оттуда?
— Откуда же ещё? — удивлённо уставились на него оба мастера. — И стекло, и гвозди, и доска, и брус. У тебя там оно всё одно без дела лежало, а тут людям строиться надо.
— Потом деньги отдадут, — синхронно махнули оба мастера руками. — Не боись! Ребята сказали, как только заработают, так сразу и отдадут.
— Когда? — потрясённо смотрел Сидор на обоих мастеров. В происходящее откровенно не верилось.
— Да какая тебе разница? Хоть через год, хоть через два. Отдадут же, — недоумённо уставились оба мастера на Сидора. — Когда смогут, тогда и отдадут, — Мишаня небрежно отмахнулся рукой, как от занудливого надоеды. — У тебя же его много. Да и всё одно без дела стояло. Черви твои подождут, а людям сейчас надо.
— Интересная философия, — медленно проговорил Сидор, глядя на мужиков уже каким-то новым, любопытствующим взглядом.
— А кирпич вон там что здесь делает?
— Где? — повернулись оба мастера вслед руке Сидора.
— А! Возле пацанской землянки, что ли?
— Землянка теперь пацанская? — медленно повторил вслед за ними Сидор. — Пацанская, это я так понимаю, потому, что в той халупе до сих пор Дашка с Колькой живут? — холодно усмехнулся он одними губами. — Для них жильё построить, значит, времени не хватило.
Холодные, заледеневшие глаза его мрачно смотрели на ничуть ничем не смущённых мужиков, совершенно спокойно выкладывающих ему просто чудовищные в Сидоровом представлении вещи.
— А? Ну да! — синхронно кивнули оба мастера.
— А кирпич, так это…, - оба с непонимающим видом уставились на Сидора. — Так печь же коптильную будем перекладывать, чтоб новые коптильные шкафы влезли.
— Вон они стоят, — кивнули оба куда-то в сторону.
Перед потрясённым Сидором, на дальней краю разворотной площадки, прямо перед воротами последней справа коптильной полуземлянки, стояли давно им заказанные и так до сих пор не полученные, как он ещё этим утром думал, новенькие коптильные шкафы. Шкафы, которые, как вчера жаловался профессор, он безуспешно ждал у себя на стройке вот уже как четвёртый день, и которые ему до сих пор так почему-то и не привезли кузнецы, постоянно ссылаясь на какую-то непонятную загруженность.
— "Вот значит чем они были загружены, — холодная, злая мысль буквально потрясла Сидора. — А я то, дурак, думал, что у них на сопроводительной бересте была описка, двойной счёт".
— А кто разрешил менять старые на новые? — холодным, злым тоном поинтересовался он.
— А зачем нам чьё-то разрешение? На тебя же работаем, от твоего имени и заказали.
Флегматичности и безмятежному виду обоих самодовольных вредителей, их полной отрешённости и пофигизму можно было только позавидовать. Как и абсолютной уверенности в правильности того, что они делают.
— Посмотрели как у вас там, в новом цеху получается, так и себе решили сделать.
— А то что за это деньги платить надо, вам, я так понимаю, не важно? — злая усмешка перекосила лицо Сидора. — И то, что у нас каждая монетка на счету — вас так же не интересует, — злобно усмехнулся он.
— Это твои дела, — равнодушному и безмятежному виду Пафнутия в другой раз и в другом месте Сидор наверное позавидовал бы. Но не здесь и не сейчас. — А наше дело коптить. Как можно больше и как можно лучше. Что мы и делаем. И с новой печью мы ещё больше рыбы сделаем, а значит и сами больше заработаем.
— Нас свои заработки интересуют, а не твои финансовые проблемы, — холодно отрезал он. — Нас интересуют объёмы, наличие рабочих и новая коптильная печь, что по нашим расчётам на четверть увеличит выход товара. А как ты там будешь со своими поставщиками договариваться, это уж твоё дело.
— Ты с нас столько дерёшь, что волосы на голове дыбом встают, так что не грех тебе и поделиться. И досками, и участком своим, и кирпичом на новую печь, — сердито закончил он.
— Ладно, — медленно протянул Сидор, чувствуя, что начинает постепенно звереть. — С этими новыми рабочими, добровольными помощниками, я потом разберусь. Ну а насчёт денег, которые я с вас, несчастных и обделённых имею, я, пожалуй, тоже разберусь. Не откладывая, прям счас! Не гоже таких хороших людей заставлять работать за медяки.
— Судя по вашим новым сапогам денег вы уже заработали в достатке. И судя по массе стоящих на подводах ящиков с копчёной и солёной рыбой, довольно таки немалые. Так что будет лучше нам с вами, ребятки, расстаться. Сделаем так, как вы с самого начала и хотели. Будете работать сами по себе и только на себя.
— А Мане я скажу, чтобы она вас рассчитала, — холодным, злым тоном отрезал он. — Как раз и весна на носу, так что пора и вам о своём, персональном лове подумать. Сети закупить, оборудование всякое подготовить. Деньжата, чай, уже есть. А нет… — сами разберётесь.
— Ну…, - на миг как бы задумался он, а на самом деле попытался справиться с сильным нервным спазмом, перехватившим горло от бешенства, — мало ли что вам самим надо для работы. Спасибо, что поработали, хоть и недолго. Дальше мы уже сами как-нибудь справимся, без вас.
— Конечно нам без вас будет трудно, — еле выговорил он эти слова. Хотелось просто и без затей дать мужикам в морду. — Качества такого, конечно уже не будет, но по поводу качества, я с Советом, помнится, и не договаривался. Так, что им снова придётся открыть свои коптильные цеха, а заодно восстановить и собственное соленье. Вот и с саботажем, что вам так досаждал, заодно и справимся. Да и объёмы копчения, что-то явно несогласованные со мной я тут вижу. К тому же ещё и селёдка эта откуда-то взялась, калиброванная, — Сидор неожиданно громко и грязно выругался.
— Всё! — резко оборвал он свою речь, чувствуя, что начинает постепенно заводиться и медленно, но верно приходить в стадию неконтролируемого бешенства.
В этом состоянии он мог наворотить таких дел, что самому потом было бы стыдно. Так что он поспешил надавить на себя, скрывая бешенство.
— Всё, — тихо повторил он, — я ушёл. Завтра с утра к Маше за расчётом. Вы оба безусловно правы. Поборы с вас надо прекратить! Немедля! И вам лучше работать на самих себя, одним. Так оно честнее будет. Для вас!
Резко развернувшись, Сидор быстрым, нервно подскакивающим шагом двинулся обратно в сторону неоконченной ещё стройки.
— Да, — резко остановился он и, развернувшись к остолбеневшим друзьям, сердито добавил, — Городского Голову я предупрежу, чтобы немедленно сократил подвоз рыбы, так как мы о таком объёме точно не договаривались. И селёдке его нехрен тут делать! Хочет солить — пусть это делает в другом месте. — И резко повернувшись, скрылся за углом сарая.
— Ты чего-нибудь понял? — только через пару минут смог выговорить ошеломлённый подобным поворотом Пафнутий. — С чего это он на нас накинулся, как бешеный. Чего я такого сказал?