Алек опустилась на стул. У стола, спасая меня, появился официант, и она одарила меня лишь холодным взглядом. Алек заказала ужин, даже не посоветовавшись со мной - салат, курицу с пармезаном и фаршированные артишоки. Голос Алек был мягким, а улыбка настолько очаровательной, что официант даже ни разу не взглянул в мою сторону, чтобы удостовериться, что я согласна с ее выбором.

- Хорошо, дорогая, произведи на меня впечатление. – Ее глаза саркастично сияли.

Я могла бы солгать. Я могла бы выдумать какую-нибудь проблему со статьей или срочное, не требующее отлагательств, дело. Я не была уверена, что смогла бы врать, глядя ей в глаза. Это поставило бы под угрозу то доверие, которое мы пытались построить между нами. Если я сделаю это хотя бы один раз, это станет плохим началом. И у меня не было никаких гарантий, что Алек об этом не узнает.

- Днем мне позвонил Рейнер, прибывал их пароход. Они не были более важны мне, чем ты, Алек, я просто не знала что делать.

Алек смотрела на меня несколько долгих тревожных секунд. Она отвернулась, когда заговорила и ее голос звучал устало.

- Прости, Тори. Я никогда не хотела ставить тебя в такое положение.

Как же приятно испытать облегчение. Я заулыбалась, но Алек выглядела подавленной.

- Я так рада, что ты не злишься.

Принесли салат и несколько минут мы ели в полной тишине.

- Виктория, - неожиданно произнесла Алек очень серьезным тоном.  – Я не ожидаю, что ты прекратишь видеться с Рейнером и Джилл. Я понимаю, что у тебя с ними теплые и близкие отношения. Я не хочу их в своей жизни, но я знаю, что они всегда будут частью твоей. Пожалуйста, не беспокойся больше о моей реакции. И не бойся ее.

Я смотрела на белокурую голову, склоненную над тарелкой с салатом. Эта женщина так отличалась от той, которую я думала, что знаю. Куда делась та женщина? Где была ее злость?

Впервые с того дня как Алек стала приезжать ко мне на выходные, мы не занялись любовью. Она положила голову на мое плечо и спросила меня о свадьбе. Я была удивлена. Почему она спрашивала сейчас? Она приехала через два дня после свадьбы и ни разу не задала ни одного вопроса. Странно проявлять интерес два месяца спустя.

Я прикрыла глаза и попыталась представить свадьбу.

- Их поженили возле утеса. На Джиллиан было бледно-голубое кружевное платье. Церемония была очень красива. Джиллиан проделала превосходную работу, все было организовано ею.

- Джилл умеет принимать гостей, она всегда была превосходной хозяйкой. Она организовывала все их вечеринки, и они всегда были великолепными. Я уверена, что организовать то, что так много для нее значило, было просто.

Когда в Обри Алек рассказывала о своем детстве, она говорила об Англии и о том, как росла с Корделией. Ее единственным упоминанием Виндчейза был тот момент, когда она сказала мне, что в ту ночь, когда умер Брайан Брент, в доме было только три человека. Ей было пять лет, когда она уехала в Англию, и теперь мне было интересно, как много она помнила из своего детства, проведенного в Лос-Анджелесе.

Я заговорила осторожно. Последнее, что я хотела, это вызвать в ней болезненные воспоминания.

- Алек, что ты помнишь о Джиллиан до того как уехала в Моргрув Хаус?

Она перевернулась на бок, подальше от меня. Я повернулась и обвила свои руки вокруг ее тела. Она молчала. Должно быть, те воспоминания были ничем больше чем мимолетными фрагментами жизни сквозь невинные глаза маленького ребенка.

Ее голос был тихим и задумчивым.

- Я помню, что думала, что она очень красива и что я хотела быть похожей на нее, когда вырасту. Она отсутствовала чаще, чем я хотела бы, из-за сьемок в кино. Помнишь, несколько лет назад мы взяли напрокат «Потерянное время»? Я несколько раз была на съемках, но ни разу не видела фильма до того момента. Во время одной сцены я вспомнила, что присутствовала на съемках и сидела в кресле Джиллиан, пока ее снимали. Она была великолепной актрисой.

- Ты хотела быть актрисой? – спросила я. Я почувствовала ее улыбку у своей руки.

- Возможно, хотя я не припоминаю,чтобы я как-то выражала это желание. Я боготворила свою мать. Я помню как сидела у ее ног, наблюдая за тем, как она красится и ловила каждое ее слово.

Пока она говорила, я представила маленькую девочку, сидящую у ног Джиллиан и с обожанием смотрящую на нее. Джиллиан Янг была ослепительной женщиной и если Келлен была слишком мала, чтобы понимать кем была ее мать, для нее она все равно была больше, чем сама жизнь. Ее мать окружала магия и это не ускользнуло от внимания ребенка.

- Чему ты научилась у ног своей матери? – игриво спросила я.

После недолгого молчания она заговорила шепотом.

- Я научилась любить женщин у ног своей матери. - Алек крепче прижалась ко мне и поцеловала мое плечо. – Спокойной ночи, Тори. Я люблю тебя.

Я смотрела в темноту. Детство Алек было нечто большее, чем один единственный акт жестокости, закончившийся смертью Брайана Брента. Что должно было случиться, какое действие должно было произойти, чтобы заставить пятилетнего ребенка забрать чужую жизнь? Я почувствовала как Алек расслабилась в моих руках, погружаясь в сон. Я хотела защитить ее от всего, что могло причинить ей боль. К сожалению, я опоздала на двадцать пять лет.

Я с опаской ждала ужина в понедельник. Я позвонила в Виндчейз в половине четвертого, в надежде, что ужин мог быть отменен. Рейнер только вернулся с медового месяца, который был проведен в отрыве от мира и без какой-либо связи. Я надеялась, что он захочет сразу же влиться в рабочий процесс и останется в своем офисе до вечера.

На звонок ответил один из служащих Джиллиан. Я назвалась и попросила ее к телефону. Вместо Джиллиан я услышала голос своего отца. Мое сердце опустилось. Контроль Джиллиан над моим отцом впечатлял. Он не только не остался в офисе допоздна, а даже пришел домой раньше обычного.

- Привет, папа. Я позвонила, чтобы узнать про сегодняшний ужин. Всё в силе?

Даже я не слышала в своем голове энтузиазма. Я хотела увидеть своего отца, я скучала по нему. Я просто не хотела быть в том доме. Чем ближе я становилась Алек, чем больше я видела то, какую работу она проделала над собой, тем меньше я принимала сторону Джиллиан.

- Да, милая. Мы собираемся готовить на заднем дворе.

Я повесила трубку, пообещав скоро приехать. Понедельник был моим нелюбимым днем. Пустота, которая охватывала меня после отъезда Алек, в понедельник достигала своего пика. Может быть, поездка на ужин в Виндчейз повлияет на меня хорошо. Я послушаю рассказы об их путешествии и медовом месяце, а когда придет пора возвращаться домой уже будет поздно и я буду утомлена.

Я переоделась в джинсы и блузку с длинными рукавами. Дни были теплыми и солнечными, а вечера прохладными. Дорога из моего дома в Виндчейз была зрелищна. Я слушала музыку и вспоминала о последних двух днях, проведенных с Алек.

Она была молчалива и тиха. Она сказала, что выдалась тяжелая рабочая неделя и я почти поверила ей. Такие дни бывали у всех. Меня насторожила ее частая задумчивость и я стала подозревать, а не было ли причиной этого возвращение Джиллиан в Лос-Анджелес. Она напоминала мне ту женщину, которой она была, когда я ее встретила. Она только улыбалась в ответ на мое беспокойство, а я не могла задать ей никаких вопросов, кроме банального «Алек, ты в порядке?». Я не хотела ссориться с ней. Я не хотела спорить с ней из-за Джиллиан Янг. Все, что я могла сделать это дать ей знать, что всегда была рядом, если она хотела поговорить. Я сомневалась, что она когда-нибудь воспользуется этим предложением.

Мне казалось, что все, что было между нами, когда она жила в Лос-Анджелесе, были секреты. Сейчас Алек была открыта и счастлива так, как я никогда не думала она сможет быть. Я начинала понимать, чтобы продолжить жить и преодолеть себя ей пришлось не просто принять свое прошлое. Возможно, Алек смирилась со своим участием в нем, но она еще не простила Джиллиан за ее.