Горячий воздух ударяет в лицо, уши закладывает от резкого раскатистого воя, а весь мир сужается до двух огромных синих глаз, взгляд которых, кажется, пронзает насквозь...

  Я резко села, хватая ртом воздух. Сердце трепыхалось в груди испуганной пташкой, в висках пульсировала боль - как всегда после этого странного бессмысленного кошмара, что был моим спутником с детства.

   Несколько раз глубоко вздохнув, я прикрыла глаза, и сердце замедлило свой панический стук. Усмехнулась, окончательно отогнав прочь остатки кошмара, и встала с кровати. За окном стояла ночь, полная луна ярко освещала небольшую комнатушку, что уже пять лет была моим домом. Набросив халат и подпоясавшись, я подошла к единственному окну комнаты и открыла ставни. В лицо тут же дохнуло осенней сыростью и прохладой. Я оперлась руками на подоконник и, запрокинув голову, сделала глубокий вдох. Налетевший ветер взметнул прядь волос, прошелестел по крыше, закрутился вокруг водосточной трубы и унесся дальше, за угол дома. Выглянув в окно, я окинула взглядом безлюдную улицу.

   До рассвета оставалось еще два часа, и все мирные жители славного города Оратана, столицы могущественного Варамарка, тихо спали в своих теплых постелях или, на худой конец, где-нибудь в углу портового сарая на ворохе тряпья. Гулять по улицам среди ночи мог лишь герой или дурак. Потому как освещены в Оратане были лишь улицы Западного Квартала, где жили богатеи и маги, да Крест - дороги, соединявшие порт и трое ворот города. Те же, кто крался или прятался в тени зданий на неосвещенных улочках, легко разменивали жизнь полуночного прохожего на его кошелек или даже на простой теплый плащ.

   Впрочем, кроме ночных обитателей Оратана на освещенных призрачным лунным светом улицах можно было встретить и тех, кто поддерживал в городе закон и порядок - городскую стражу.

   Словно отвечая на мои мысли, из-за угла вынырнуло шестеро воинов. Пляшущие на ветру языки их факелов, мгновенно осветили узкую улочку, вывеску лавки травника, под самой крышей которой располагалась моя комната, вывеску пекарни, что находилась на другой стороне. Улочка была короткой. Так, скорее переулок.

   - Ты уверен, что он сюда подался? - высокий бородатый стражник, не снимая ладони с рукояти клинка, обернулся к седому воину, что шел рядом.

   - Нет, не уверен. Он же по крышам шел. К тому же... Сам знаешь... Эти Тени...

   - Хааррэш его раздери! И почему именно в нашу смену. Нет, чтобы подождал хоть полчасика.

   - Ага, ты ему, Карс, при встрече так и скажи, - шедший позади первых двух стражников воин ехидно рассмеялся.

   Я тоже. Еле слышно, себе под нос. Если наша доблестная стража так громко ищет того, кого ищет, то ловить его им явно не охота.

   Впрочем, я их понимала. Тени... Клан очень дорогих для заказчика наемных убийц, шпионов и воров. Говорят, первый из Теней был сыном мага, которому отец сохранил жизнь. До этого, детей, наделенных способностями Теней, убивали сразу после рождения. Тот сын мага основал Клан. Как он смог спасти других обреченных детей, история умалчивала. Смог. Теперь же Клан существовал вопреки недовольству магов, потому как использовать Теней было проще и во многом безопаснее, нежели уничтожить Клан. Считалось, что воин-Тень способен проникнуть куда угодно, где есть тень - а тень есть везде, так или иначе - и лишь магические ловушки и охранные заклинания могли ему помешать. Да и то, ходили слухи, что не такой уж помехой была для Теней магия. Мол, не действовала она на них. Ну а кому охота, чтобы из невзрачной тени возле стены вдруг выскользнул клинок и вспорол бок.

   Наверное, поэтому стражники прошли по улочке, даже не взглянув вверх. Я проводила взглядом их спины понимающим, но от этого не менее презрительным взглядом. Ну не любила я городскую стражу, с детства не любила. Слишком много раз приходилось уносить свои босые ноги от излишне ретивых стражничков. Ловить преступников им было боязно, а вот за голодными детьми-попрошайками гоняться - это всегда пожалуйста.

   Вздохнув, я отогнала прочь нахлынувшие картины детства. Я росла на улице, хотя смутные воспоминания того, что дом и семья были, порой тревожили сердце. К сожалению, они были или слишком похожими на сказку, или слишком тяжелыми, чтобы чем-то помочь, и я быстро научилась отгонять их прочь.

   Тем не менее, я всегда мечтала о большем. Намного большем.

   Наверное, когда в пятнадцать лет судьба свела меня с пожилым лекарем Ильяром Сактором, я... ухватилась обеими руками за этот подарок. После того, как оправилась от жестокой лихорадки.

  Взгляд в прошлое.

  - Что ты здесь мокнешь?

   Скрючившаяся в луже под окном, маленькая, насквозь промокшая девчушка подняла на подошедшего мужчину большие каре-зеленые глаза. Взгляд затравленного зверька. Пустота и обреченность. Ее губы посинели, а тело била крупная дрожь. Тонкое льняное платьице, подпоясанное веревкой. Босые ноги.

   Мужчина присел на корточки и протянул руку ко лбу девочки. Она попыталась отшатнуться и ударилась затылком о стену.

   - Тихо ты, спокойно. Не должно тебя так колотить, лето все-таки...

   Мужчина коснулся лба девочки и поджал губы, пожевал седые усы.

   - Так я и думал. Жар. Вставай, - произнес Ильяр Сактор, поднимаясь.

   Он не был уверен в принимаемом решении, но понимал, что отвернуться и уйти не сможет. Все-таки у него была советь. Если он не поможет этой девочке, она умрет. Тем более что помочь мог.

   Девочка смотрела на мужчину из-под полуопущенных ресниц. Или не смотрела.

   Вновь опустившись на корточки, Сактор выругался сквозь зубы: девочка потеряла сознание. Встав и отперев дверь в свою лавку, он откинул на плечо полу плаща и подхватил девочку на руки. Ее голова запрокинулась, каштановые волосы сосульками разметались по плащу.

   Сактор плечом толкнул дверь и вошел в полутемное помещение лавки. В нос тут же ударил острый запах трав. Мужчина быстрым шагом пересек зал, в котором встречал и обслуживал посетителей, толкнул дверь в следующее помещение, взбежал по лестнице на второй этаж и, войдя в свою комнату, уложил девочку на кровать. Быстро спустился на первый этаж, вытащил из нескольких ящичков нужные травы, поставил на огонь котелок с водой.

   Когда с отваром, полотенцем и сменной рубахой - своей, иных в этом доме не было - Сактор вошел в комнату, где оставил потерявшую сознание девочку, последняя резко захлопнула стоявшую на столе шкатулку и отпрыгнула прочь. Знакомый взгляд затравленного зверька. Вот только на этот раз он не вызвал у Сактора прежних чувств.

   Медленно закрыв дверь, мужчина поставил миску с отваром на тумбочку возле кровати, положил рубашку и полотенце поверх смятого покрывала. Он молчал, потому как сам не знал, что теперь делать, как поступить. Его чуть не обокрала эта от силы двенадцатилетняя девчушка... Но ведь у нее действительно был жар, а виновата ли она, что выросла по жестоким законам улицы?

   Сактор вздохнул.

   - Вытрись, переоденься. Я принес отвар, который собьет твой жар. Пока ты переодеваешься, я отвернусь. Раньше хотел выйти...

   Мужчина многозначительно умолк и, подойдя к столу, отвернулся.

   Девочка замерла в нерешительности. Бросила взгляд на дверь, на кровать. На ливень за окном. И поняла, что не сможет выйти на улицу. Там был холод и дождь.

   Голова туманилась от боли, руки дрожали, и лишь переодевшись в большую, но сухую и теплую рубашку и юркнув под одеяло, она почувствовала себя живой. Впрочем, ей все равно было холодно.

   Сактор обернулся, подошел и сел на край кровати.

   - Как тебя зовут?

   - Лина...

   - А меня Ильяр Сактор. Я - травник. Лекарь.

   Девочка принюхалась к миске с отваром, что Сактор взял с тумбочки.

   - Ты должна это выпить. Весь. Он не вкусный, но тебе станет легче.

   Девочка скривила губы в скептической усмешке, и Сактор понял, что ошибся в ее возрасте: она была старше года на два-три.