В одном из окон дворца стоял принц Филофей в позе «Чертополох». Жевал редьку.

Измора протянула руку к чаше фонтана — в ней, как бы сотворясь из прозрачных теней, возникла фигура мальчика с Золотой трубой.

Король поспешно стал перед мальчиком на колени.

— Здравствуй, мальчик. Спаси, а. Не сочти за труд. Мы виноваты. Мы! Я ездил во Францию… А королева считала, что спички и интегралы нельзя брать без спроса…

Принц в окне сменил позу «Чертополох» на позу «Роза».

— Труби, — сказала Измора.

Волшебный мальчик поднес к губам Золотую трубу.

В королевстве Иперхай, где делали пилюли, король отчитывал дочку за перерасход сахарной пудры.

— Доза! — восклицал он. — Главнее дозы только норма.

— Ах, оставьте, — отвечала принцесса. — Главнее всегда любовь… — Тут она услыхала Золотую трубу и посмотрела на себя в зеркало.

Принцесса в другом королевстве зевала, в третьем — косила траву, в четвертом — гладила братьям рубашки, в пятом — ела взбитые сливки. Но все они, и в королевстве двадцатом, и в двадцать пятом, услыхав Золотую трубу, посмотрели на себя в зеркало.

Сборы в королевстве Трибуксир

В королевстве Трибуксир жители работали по железу.

Ковал кузнец. Сгибали трубы жестянщики. Гвоздильщики рубили гвозди. К тому же мужское население, подражая королю Крузербасу, в свободное от работы время любило состязаться на шпагах, саблях, пистолетах.

Возникали и другие шумы. Например, младший сын булочника, человека по природе тихого, но пытливого, проглотил жука и теперь ревел во всю глотку. Не потому, что жук его кусал, но от обиды — жук не желал жить у мальчишки в животе и пробивался на свободу.

Старший сын булочника, тоже пытливый, радиолюбитель, поставил в клумбу с душистым горошком трехкиловаттный ритмизатор. Включит его на всю мощность — горошек нырнет в землю и замрет. Выключит — горошек высунется из земли и как бы оглядится, и все вздрагивает, вздрагивает, как заика.

Шум в Трибуксире нарастал, когда требовалось сказать необходимое или услышать важное.

Две женщины бранили трубочиста. В клубе шла спевка. В церкви репетировали колокольный звон. Скулил и лаял пес Сижисмон Ничей. Его личные блохи Лоис и Артеуза жгли его, как кипяток, как кислота, — они мечтали попасть во дворец.

Ормандиора, или попросту — принцесса Ори, сдавала экзамен по физике мелких частиц.

Когда раздались звуки Золотой трубы, старый опытный профессор Мирро захлопал в ладошки — принцессе комплимент. За ним и другие опытные профессора пустились аплодировать. Принцесса заалела от смущения. Слух ее, и внутренний, и внешний, как бы закупорился ватой…

«Волшебную музыку могут заглушить только аплодисменты».

Услыхала Золотую трубу молоденькая и очень хорошенькая служанка Флорина. Она стояла в тронном зале у зеркала. Уж она изгибалась и так и этак — и услыхала. Помигала растерянно и бросилась к телефону.

— У вас что слышно? — кричала она.

Шум работы по железу достиг тут наивысшей силы.

Положив трубку, Флорина сдвинула трон в сторону — под троном оказался люк в подполье.

— Тетушка Елиза! — позвала Флорина. — Тетушка Елиза!

Королевская экономка, тетушка Елиза, вылезла из подполья и сообщила растерянно:

— Двенадцать банок компота лопнуло. Вот такую головку сыра съели мыши.

— Да плюньте вы на этот сыр. Вы слышите трубу?

Тетушка Елиза прислушалась и улыбнулась.

— Какая прелесть…

— Чему вы улыбаетесь? Она же выиграет. А он дурак ушастый.

— Кто? — тетушка Елиза продолжала улыбаться.

— Принц Филофей. Я позвонила в королевство Иперхай. Там у меня подружка служит в горничных. Там все ревут.

— А им-то что реветь? — сказала тетушка Елиза, гневно подперев бока. — Принцесса Лимфатуза Иперхайская известная лентяйка, кряква, неумеха… Зови принцессу Ори.

Ее любимица принцесса Ори фехтовала во дворце замка со своим отцом — королем Крузербасом.

— Хотя ты физику сдала на пять, — выкрикивал король, — рано задрала нос. А покажи ты мне флеш атаку с обманом, батманом и круговым обводом.

Принцесса бросилась в атаку. Мальчишки завопили: «В пузо!»

На галереях замка служанки выколачивали одеяла, шубы, ковры, половики. Поэтому, когда Флорина крикнула: «Принцесса, а, принцесса!» — никто и ухом не повел. Но тут Флорина споткнулась о королевский сюртук, брошенный на ступеньки. Из оттопыренных карманов торчали револьверы. Флорина схватила тот, что побольше, и выстрелила в воздух.

Наступившую тишину заполнил звук Золотой трубы.

— Что это значит? — спросил король.

И кто-то прошептал:

— «Мелодия принцесс»…

А в тронном зале было уже все навалено: и платья, и туфли, и туалетные принадлежности, и чемоданы.

Грустно стояли замечательные люди — мастера, воспитавшие принцессу: и повар Сом, и конюх Лом, и учитель танцев маэстро Валенсир. И каждый из них думал: «Ах, как рано она научилась штопать, стирать и гладить. Ах, как быстро она поняла, что всякую работу, пусть даже самую скромную, нужно делать только на пять с плюсом, не говоря уже о работе сложной и трудоемкой, которую ниже, чем на пять с плюсом делать просто невыгодно и невыносимо стыдно. Ах, какая она, наша Ори, отзывчивая. Ах, какая очаровательная».

Когда принцесса вошла в тронный зал, все они дружно приложили к глазам носовые платки.

— Тетушка Елиза, — сказала Ори, — извините, я уважаю традиции, даже волшебные. Но эта традиция — состязаться за звание невесты — дурацкая.

Мастера, воспитавшие принцессу, с удивлением отняли платки от своих мокрых глаз.

— Принцесса Ори, — строго сказала тетушка Елиза, — вы будете состязаться не с невестами, но с мастерицами. И не за звание невесты — за звание мастерицы. Не забывайте это. Ну, а кому невестой быть — укажет жизнь. Прошу вас, принцесса, выбирайте все, что вам нужно в дорогу.

Тут шумно вбежал король Крузербас. Он нес в охапке небольшую бомбарду, палаш, шпагу, саблю, револьверы. Все это он свалил на ковер к ногам дочери:

— Если у принца Филофея и правда ни кожи ни рожи, ни перспективы, советую, дочка, бомбарду. Надеюсь, ты не позабыла как она заряжается? Кто едет с принцессой?

Служанка Флорина поклонилась королю, сказала вежливо:

— Я, господин король.

Переодевшись в дорогу, Флорина зашла к тетушке Елизе. Поставила саквояж на подзеркальник. «Ну прелесть, какая я красивая. Может быть, даже слишком…» Так она подумала.

— Все взяла? — спросила ее тетушка Елиза.

— Все. Мы едем демонстрировать свои умения, а не свои наряды.

— Наряды девушке не помешают. — Тетушка Елиза достала из шкафа шкатулку восточной работы. — Возьми. Волшебный инструмент. Благодаря ему бедняжка, мать принцессы Ори, стала королевой. Король любил взрывать, сражаться, побеждать. Он так бы и остался холостым. А в старости легко ли без наследников? Спрячь в саквояж.

— Вы что затеяли? — прошептала Флорина, отпихивая шкатулку и пятясь. — Принцесса Ори и без того выиграет. Она же ничего не может делать плохо — только отлично. А вы еще ей и волшебный инструмент! На что нам Филофей?

Тетушка Елиза решительно запихала шкатулку в саквояж Флорины. Саму Флорину силой усадила на стул.

— Принцесса одаренный физик и химик! — шумела Флорина. — И генетик! Ей нужно доучиться! Ей не до пеленок!

— Выслушай меня. На турнир определенно приедут принцессы, желающие выйти замуж, — даже за Филофея. Жизнь так сложна. Отдай шкатулку той, которая сильнее прочих рвется в королевы.

— Отдать? — Флорина вскочила. — Значит, принцесса Ори проиграет? — Флорина чмокнула тетушку Елизу в щеку. — Ну, тетушка Елиза, вы мудрец!

— Кто выиграет, кто проиграет — я не знаю. Я выполняю наказ бедняжки королевы.