Убью.
Лишь бы живой. Лишь бы опять сказал какую-нибудь идиотскую глупость, лишь бы дал опять понять, что все шло по плану - по твоему плану - что все это какая-то грандиозная ошибка. Клянусь честью, спущу с тебя четыре шкуры.
...А когда они пересекли мост, и проехали большую часть города - удивительные мигаротские улицы с вишнями и жасмином, с причудливыми, сказочными барельефами на фронтонах зданий, с берущими за душу разлетами арок, прекрасными, будто разлет бровей любимой женщины, и настала пора спешиться (карета не протискивалась дальше в лабиринт тупичков и переулков) - их настиг взмыленный человек в простой черной одежде и черной шапочке. К этому времени уже почти стемнело - но следовало винить не позднее время, а низкие, грозовые тучи, опустившиеся на город. Духота последних дней давала себя знать, грозя разразиться ужасающей грозой. Человек немедленно подскочил к Таглибу - стражники и носильщики даже не дернулись, видно, хорошо знали его - и что-то зашептал ему на ухо.
Таглиб обернулся к Стару.
-Около часа назад личный отряд Иберроса с ним во главе выступил из Ворот Кормчего Аттоло... если вы не знаете, это недалеко отсюда. Иберрос-и-Альмарес возглавлял его. Я не вижу иной причины, которая заставила бы его выступить, кроме информации, полученной от вашего друга.
Стар побледнел и выпрямился, по-прежнему сжимая руками широкий ремень.
-Я тоже, - сказал он. - Но дом Солиньи необходимо взять.
-Ариман вас побери, Ди Арси! - рявкнул Таглиб. - При чем здесь уже астролог! Иберрос нападет на Хендриксона, и Мигарот окажется втянут в войну! Война с Хендриксоном не может быть короткой! Погорит торговля, погорит... все погорит! Вы же прибыли сюда заключать мир! Пошлите герцогу весточку, предупредите...
-У меня нет никакой связи с герцогом, - произнес Стар белыми губами. - Но если вы сейчас же не скомандуете своим людям выдвигаться к дому под зеленой крышей, и если Хендриксон одержит победу над Иберросом и Мигарот останется без защиты - я самолично предложу совету Ноблей выдать вашу голову на золотом блюде как залог мира! Вместе с подагрической ручкой леди Альмарес - она же дама, ее следует пощадить!
И дом был оцеплен.
Очевидно, леди Альмарес уже уехала отсюда. И вообще в доме было не так уж много людей: сам Солиньи и двое слуг. Все вооруженные. Слуг удалось взять живьем, с Солиньи Стар сражался сам и убил его. Он сам не понял - и не помнил - как это произошло. Вот они ворвались в большую гостиную, обставленную по мигаротской моде мрачно и тяжеловесно, вот он видит в луче серого света из окна высокого темноглазого, молодого еще человека с черной челкой, в темно-красном костюме и с особыми нашивками, выдающими его высокий ранг палача, вот он выхватывает шпагу - а вот уже Солиньи лежит на полу, неестественно скрючив руку - мешает шкафчик с расписными тарелками. И шпага Солиньи лежит у его руки.
"Я знаю... что бы ни было с Райном - это его рук дело".
Стар почему-то не сомневался, что Райн здесь, или был здесь совсем недавно. Вот как вошел в дверь, так и не сомневался. Нельзя почти год находится рядом с человеком, и не научиться узнавать его присутствие - тем более, когда речь идет о таком человеке, как Райн - по крайней мере, в нынешнем своем состоянии Стар в этом не сомневался. Теперь это чувство стало почти болезненным, почти жгучим - в кончиках пальцев, ледяным комом в животе...
Но в подвале его не оказалось. Да и сам подвал был тесен - особенно никого не спрячешь. Там даже дыбы не было, только другие инструменты - чуть менее известные в народе, но и более действенные. Да и кроме того, говорят, что хорошему палачу только и надо, что факел, кусок веревки и жертва. Некоторым, особенно продвинутым, не нужно и факела.
Да, там было все, но астролога не было... Хотя его присутствие ощущалось особенно невыносимо.
-Ну что, Ди Арси? - голос Таглиба метался в глухом квадрате каменного мешка, наращивая гнев, сравнимый со старовой недавней яростью. - Ну и чего мы добились? Только потеряли время, которое...
Стар молчал. Он стоял, прислонившись лопатками к стене, и молча слушал Таглиба, который говорил о чем-то - о том, что теперь, если Иберрос со своим небольшим отрядом умудрится захватить Хендриксона в плен или там на что он еще нацеливался, то всем не поздоровится, и послу Ди Арси в первую очередь, и пусть он будет благодарен, если это его голову пошлют на серебряном подносе, а то ведь могут и замуровать, по старинному мигаротскому обычаю...
И тут что-то словно толкнуло Стара в спину между лопаток. Он оторвался от стены, которую подпирал, и страшным, сорванным голосом произнес:
-Ломайте стену!
...Потому что камни этой стены были чистыми, не покрытыми копотью от факелов. И кроме того- он проверил ногтем - раствор свежий...
Да, Райн оказался за стеной. Висел, прикованный за наручники, глаза закрыты, на щеке ожог, под глазами - жутчайшие синяки, лицо опухло, губы синие... мертв?!
Нет, он дышал - и даже открыл глаза, когда с него сбили оковы и плеснули в лицо воды.
-А... Ди Арси... - сказал он слабым-слабым голосом, чуть улыбнувшись. - Ты молодец... Теперь у них один выход: сделать тебя губернатором...
Сказав этот бред, астролог окончательно отрубился.
***
Когда Райн пришел в себя, по черепичной крыше над его головой колотил дождь. Закрыв глаза, он лежал и думал о превратностях судьбы, и о том, как же хорошо сейчас на улицах Мигарота, где пахнет свежей вишневой корой, и где ливневые потоки смыли грязь, помои и нечистоты. Ему представлялись величественные, бескровные сражения серых и синих туч в небесной вышине, бодрые удары дождевых струй по булыжной мостовой...
"Да, я предпочитаю только такие войны..." - думал он.
Сквозь опущенные ресницы комната выглядела странно. То слишком большая, то слишком маленькая... более того, она начинала кружиться вокруг, выписывая мертвые петли. Наконец ему удалось распахнуть глаза и даже как-то их сфокусировать - и он обнаружил, что лежит все-таки на узкой койке у стены какой-то темной комнаты, не поймешь даже, в городском доме или в деревенском... Скорее, в деревенском: слишком просторная. Из-за неплотно прикрытой двери он слышал какие-то голоса - они что-то говорили на повышенных тонах. Два голоса Райн узнал. Ди Арси и Галлиани. Два других он не то не слышал раньше, не то не смог вспомнить. Ну и ладно.
Все должно было пройти хорошо. Он рассчитывал гороскоп и знал, что все пройдет хорошо...
Под ребрами растекалось горячечной болью, горло саднило. А вот остальное тело плавало в блаженном покое, будто его и вовсе не было. Одеяла мягкие, шерстяные, пахнут чем-то... А плевать на все. Спать. Спать... Дождь так мерно идет...
Все же естественные надобности тела заставили его по крайней мере сесть: голову сразу же повело, и пришлось пережидать, сцепив зубы. Потом ему удалось сложное акробатическое упражнение - свеситься через край кровати и поискать там ночной горшок. Ну слава звездам, нашелся...
Правда, сперва его в горшок вырвало.
Благодарный жизни и судьбе, он заснул опять.
Когда он второй раз открыл глаза, его, кажется, куда-то несли или везли - во всяком случае, стены вокруг качались. Нет, это не стены... это стенки кареты. А стук - это не дождь, это копыта. Они едут.
-Очнулся? - спросил Ди Арси. - Ну наконец-то. Чего-то ты разоспался, друг мой.
-С тобой выспишься, как же, - ответил Райн, не открывая глаз. - Где мы?
-Едем сейчас по Мигароту, так что если ты надумал проситься по нужде, придется подождать, пока до посольства доберемся. Мы тут отсиживались сутки в предместьях, в личном доме Галлиани... Решалось, на каком мы сейчас свете. Если бы Иберрос выиграл...