В Пакистане в 1983 году был открыт Исламский фонд спасения. Под маркой благотворительной организации — накормить голодного и приютить бездомного — в Афганистан полным ходом шли потоки оружия, денег и наркотиков. Фонд был зарегистрирован на имя Усамы бен Ладена, не смотря на возражения шефов из ЦРУ…

Страшная жара, пыль и сушь выматывали сильнее, чем многочасовой переход. Воды во фляжке оставалось не более стакана, а до ближайшего источника километров около тридцати. Марина давно стащила маску и шла обвязав нижнюю часть лица двойным слоем марли. Сверху были неизменные очки. Светлые волосы спрятаны под кусок марли и широкополую шляпу цвета хаки. Ее слегка покачивало. Перед глазами колебалось знойное марево, но она упрямо шла вперед. Перчатки она стащила еще раньше: кожа на руках давно огрубела и ничуть не отличалась от мужской, только тоненькие кисти и маленькая ладошка могли выдать в ней женщину. Степанова получила задание разыскать в пустыне Регистан крошечный оазис, где держали нескольких советских военнослужащих.

Ее предупредили, что в лагере моджахедов находятся шесть европейцев, рядящихся под афганцев. И отряд насчитывает более сотни человек. Отправлять в пустыню отряд, означало отправить его на погибель — укрытий не было никаких, кроме барханов. Для русских такие места были внове, а для афганца они были родиной. Засаду они могли устроить в любом месте. Полковник Бредин, говоря с ней по рации три дня назад, очень просил “подумать, прежде чем соглашаться”. Марина ответила сразу и твердо:

— Я иду.

Она ползком взбиралась на барханы и осматривала местность в бинокль. Вскарабкавшись на очередную песчаную волну заметила, как что-то блеснуло с правой стороны. Навела линзы туда: в полукилометре от нее на бархане, повернувшись спиной к ней, лежал человек в широких белых одеждах и смотрел вдаль. Сверкал приклад его винтовки, отделанный серебром. Украшенное оружие сослужило плохую службу. Марина принялась наблюдать за незнакомцем и перевела взгляд в ту же сторону, что и он: по песку медленно брел оборванный человек. Усталость от жары пропала. Она вгляделась — это был русский солдат.

Афганец явно не собирался его убивать. Зато начал красться следом. Степанова не долго думая направилась за ним короткими перебежками. Расстояние неуклонно сокращалось. Под руку, провалившуюся в песок, неожиданно попался довольно крупный камень. Женщина вытащила его и ухмыльнулась пересохшими губами: вспомнилось детство и как она метала на спор такие булыжники по цели. Несколько раз сжала и разжала кисть, проверяя ее подвижность. Сделала еще один рывок и очутилась всего в десятке метров от объекта. Афганец не оглядывался. На всякий случай она положила перед собой метательный нож. Булыжник взвился в воздух и точнехонько приземлился на затылок мужика. Он тут же распластался на песке, уткнувшись в него носом. На чалме проступила кровь.

Степанова в два прыжка очутилась рядом и принялась связывать руки человека за спиной припасенным ремешком. Разоружила. Кроме винтовки у него были еще несколько гранат и автомат Калашникова с запасными рожками. Больше всего ее обрадовал кожаный мех, полный воды. Она мгновенно вытащила пробку и напилась. Перевернула и увидела перед собой бородатое лицо. Заткнула рот краем его же чалмы и еле слышно свистнула. Солдат оглянулся. Она махнула рукой, стараясь не подниматься.

Беглец быстро сообразил, что позвавший его не афганец и направился к Марине. Ей в срочном порядке пришлось прятать руки под перчатки. Он был безоружен, истощен и обожжен солнцем. Старые следы побоев виднелись на лице и сквозь прорехи одежды на теле. Только когда парень приблизился, она поняла что перед ней офицер. Заметив замотанное лицо он хотел что-то спросить, но она молча протянула ему бурдюк с водой и мужчина прильнул к воде. Напившись, собрался присесть в редкой тени саксаула, но она не дала:

— Там змея лежит. Вообще, держитесь от кустов подальше. Вы бежали из оазиса?

— Да. Еще вчера вечером.

— Этого типа знаете?

Она ткнула пальцем в сторону начавшего приходить в себя афганца. Тот подергивал головой и приоткрыл глаза. Мужчина кивнул:

— Один из охранников. Я сбежал, когда он стоял.

— Что было бы, если б он вас схватил?

— Придумали бы что-то ужасное: распялили на солнце, подвесили вниз головой на жаре, да мало ли у этих дикарей способов…

— Вы кто?

— Майор Идрисов. В плену уже полтора месяца. Там осталось еще пятеро ребят. Это они попросили меня бежать. Бьют их, требуют, чтоб в мусульманство перешли и по радио выступили. Было семеро, позавчера одного забили до смерти на наших глазах. А кто вы?

— Искандер.

Это имя, как оказалось, ему было хорошо знакомо. Он радостно воскликнул:

— Искандер! Вас послали нас выручить? — Сразу сник: — В одиночку там делать нечего…

— А если мы вдвоем будем? Не хотите им отплатить за все и помочь мне?

— Хотелось бы, но что мы можем?

— Нарисуйте план оазиса для начала. Начинайте рисовать, а я пока с этим духом поговорю… — Крепко тряханула пленника за плечо и усадила на песке. Предупредила на фарси: — Кричать будешь, убью! — Вытащила ткань изо рта: — Жить хочешь? — Афганец хмуро кивнул. Тогда она продолжила: — Тогда расскажи мне все об отряде, вооружении, командире и американцах. Будешь врать, приколю, как барана.

Пленник оказался словоохотливым. Марина едва успевала понимать о чем идет речь. Иногда переспрашивала и по смыслу догадывалась о сказанном. Майор давно закончил рисовать и теперь с интересом прислушивался к разговору. Женщина обернулась и заметила его удивленный взгляд:

— Интересные сведения! Это правда, что бандой командует Хайрулла и у него более сотни бойцов? Имеется огромное количество оружия и взрывчатки? В оазисе создана настоящая крепость?

— Правда. Еще там шесть белых инструкторов: трое американцев, два немца и англичанин. Он вам это сказал?

— Значит, не соврал. Это уже хорошо. Теперь посмотрим вашу схему. Кстати, а как мне вас звать?

— Анатолий Толгатович, можно просто Толя. Вот это северная сторона…

— Пока я разглядываю, вот держите и перекусите… — Марина всучила ему в руки пачку галет, сухой рисовый концентрат и свою фляжку: — В воде сок растворен. Запивайте. Далеко отсюда до этого оазиса?

— Километра четыре по прямой. Я заблудился ночью и не туда забрел. Пришлось возвращаться, а сейчас выдохся уже…

Марина внимательно поглядела на него и бодро спросила, хотя этой бодрости не испытывала:

— Так что, майор, отобьем наших ребят?

— У вас есть план?

— Конечно!

— Что с этим духом делать будем?

— С нами пойдет! Он нам пригодится. Отдохните еще немного и тронемся. Ночью мы должны быть у стен “оазиса”. Как вы думаете, успеем?

Майор задумался, прикинул свои силы. Посмотрел на спускавшееся к горизонту солнце и честно ответил:

— Со мной вы не успеете…

Марина поняла, что он прав и предложила:

— Давайте сделаем так. Я оставлю вас с эти духом, дам оружие и немного еды. Вы будете идти следом за мной. Если услышите звуки боя, затаитесь и не выглядывайте. Запомните, вы не имеете права вновь попасть в плен, иначе я буду обречен. Покажите еще раз в каком помещении расположены пленники и живут европейцы, где лежит боезапас…

Оставила майору часть своего сухпайка, отлила полфляжки воды из бурдюка, остальное (около двух литров) оставила офицеру. Отдала автомат и винтовку духа, посоветовав:

— Сдерите с нее все серебро, если сможете или закопайте винтарь в песок. Оно этого дурака выдало сверканием.

Оставила запасной рожок с патронами, гранату и нож. Махнула рукой и быстро пошла на юго-восток. Идрисов немного отдохнул и направился следом, подталкивая пленного афганца стволом автомата. Винтовку он закопал на склоне, решив не таскать тяжесть. Дух с тоской посмотрел на это место. Оружие для афганца — это святое. Оно передается по наследству от отца к сыну. Идрисов нагрузил на пленника сумку с припасами. Выбравшись на вершину бархана, он не увидел Искандера. Остались только его следы.