— Вадим Николаевич, будьте добры, возьмите трубку параллельного телефона и прослушайте все, что я стану говорить генералу. Времени объяснять во второй раз у меня нет.
Набрала знакомый номер. Бредин схватил трубку и сразу спросил:
— Что ты снова задумала? Какой расстрел в Ботаническом саду? Почему ты решила уйти?
Она поняла, что перевода с арабского у генерала нет. Вздохнула:
— Евгений Владиславович, Кармаль с трибуны сообщил о прибытии Кольки Горева в Москву и о его предстоящем выступлении. На этот раз он меня сдаст. Слишком много поставлено на карту. Прошу вас прикрыть нас с Русланом. Мы едем в сад в пять вечера сегодня. В газетах должны появиться фотографии трупов в воде. Террорист якобы убит. Тоже фото, желательно вверх лицом. У милиции должна быть версия — мой отверженный воздыхатель. Вопросом должно стоять только одно — откуда у поклонника оружие?
Бредин тяжело вздохнул:
— Вот теперь понятно. А как же музыкант?
— Вадим Николаевич слушает вас по параллельному телефону. Я предлагаю случайное знакомство с очередной красавицей в баре. Тоже с квартирой. Его надо прикрыть.
— Ну, что же, сделаем. Вадим Николаевич, завтра вы решите развеяться в баре. Вам скучно без женщины. С такой репутацией оно и понятно! Фотографию, адрес бара и дальнейшие указания вечером перешлю по факсу. Языки женщине теперь знать не обязательно, мы все выяснили.
Вечером Марина попрощалась с Полонским и впервые поцеловала в щеку:
— До свидания, Вадим Николаевич. Я была очень рада работать с вами. Вы прирожденный разведчик и великий артист. Когда все закончится, я обязательно появлюсь на вашем концерте.
— Буду ждать, Марина Ивановна. Мне тоже было приятно с вами работать. Я очень люблю Риту, но честно скажу, мне нравилось обнимать вас. Вы удивительная женщина. Для вас у меня всегда найдется лишняя контрмарка. Позвоните, я оставлю для вас свой номер телефона у генерала.
— Спасибо.
Марина накинула кожаную курточку на меху, обула высокие сапожки на каблучке и натянув берет на голову, выскочила из квартиры, помахивая сумочкой. Полонский, прячась за штору, глядел, как Салманов открыл дверцу перед женщиной. Как она садилась в машину. «Тойота» тронулась и скрипач несколько раз перекрестил ее, шепча молитву о здравии рабы Божией Марины.
Они ехали около часа. Все это время Степанова осторожно расспрашивала его о жизни. Руслан отвечал односложно на эти вопросы. Тогда она заговорила о цветах. Мужчина оживился. Он увлеченно рассказывал ей всю дорогу о лотосах и всевозможних лилиях и кувшинках. Марина слушала раскрыв рот:
— Ты столько знаешь! Я всегда считала, что водяных растений очень мало. Ну двадцать, ну тридцать видов! А ты говоришь, что их сотни.
Салманов поставил машину на стоянку, обратив внимание на двух бродивших поблизости охранников:
— Снова новеньких прислали. В последнее время часто менять начали.
Марина узнала офицеров из разведуправления и поняла, что генерал не стал привлекать посторонних к операции и решил провести ее своими силами. Незаметно переглянулась с майором в топорщившейся форме сержанта милиции. Тот моргнул и она поняла, что внутри все оцеплено.
В огромном застекленном помещении даже дышать было тяжело из-за влаги. С труб, протянутых под потолком, капало. Со всех сторон узенькую дорожку из плитки окружали разнообразные зеленые растения. Они свисали с потолка, вились по натянутым шпалерам, расползались по земле. Сквозь редкие просветы виднелся огромный бассейн с плававшими зелеными кустами и яркими цветами. Марина оглядывалась вокруг с нескрываемым интересом. Она действительно впервые попала в царство растений. Но вместе с тем не забывала искать свое прикрытие. С трудом обнаружила одного под широченными листьями какой-то лианы. Больше, сколько не вглядывалась, никого не обнаружила. Руслан ввел ее в небольшую комнатку:
— Вот здесь я переодеваюсь. Ты в купальнике? Тогда раздевайся. Сверху можешь одеть мою старую рубашку. Держи…
Он протянул ей резиновые тапочки небольшого размера. Пояснил:
— Года полтора назад со мной женщина работала. Уволилась, так как платят здесь мало. Тапочки остались.
Принялся раздеваться. Степанова невольно отметила красоту его тела. Черный курчавый волос покрывал грудь не густым покровом. Марина быстро стащила джинсы. Он заметил многочисленные шрамы на ногах:
— Что это? Где ты так изувечила тело?
Она вздохнула, сбрасывая тенниску:
— В аварию попала несколько лет назад. Некоторые шрамы до сих пор временами почему-то вскрываются. Гноятся и больно. Видишь, на плече? Снова хирурги чистили и снова зашивали…
— Тогда я понимаю, отчего ты выглядишь одинокой. Стесняешься?
Она застегнула его рубашку и как-то криво улыбнулась:
— Иногда…
Опустила глаза. Руслан, в распахнутой рубашке, подошел и прижал ее к себе. С искренним участием сказал:
— Бедняжка! У меня здесь есть несколько растений, которые могут помочь твоей беде. Они залечивают даже долго не заживающие свищи.
Погладил по волосам. Поднял лицо за подбородок и легонько тронул алые губы. Марина дернулась и он сразу отстранился:
— Идем. Иначе я от тебя вообще оторваться не смогу! Ты даже представить себе не можешь, как действуешь на мужиков! Я понимаю этого Патрика. Хотя вел он себя, как последняя свинья.
Они прошли по дорожке всего с десяток метров. Салманов наклонился на краю бассейна. Осторожно развел зеленые заросли и шагнул в воду. Протянул руки к Марине:
— Иди сюда. Не бойся. Постарайся идти аккуратно и не поломать стебли. Большинство растений очень редкие и дорогие. — Подхватил ее на руки. Затем поставил рядом с собой. Взял за руку: — Дно кое-где скользкое. Держись за меня.
Он показывал на листья, цветы, крошечные зеленые чешуйки и травинки, плававшие на поверхности и колыхавшиеся под водой. Называл латинские названия, переводил на русский. Они медленно приближались к противоположному краю бассейна, когда Степанова услышала характерный щелчок за спиной. Раздумывать и разглядывать, кто взводит автомат, было некогда. Успела прыгнуть вперед и уронить Руслана в воду.
Оба скрылись под листьями. Она не отпускала его, прижимая собственным телом. По воде простучали пули. Возле локтя возникла боль. Сквозь воду услышала шум и вынырнула на поверхность, вытащив Салманова и для этого обхватив рукой под грудью. Отбросила мокрые пряди в сторону, взглянув назад. Там трое офицеров прижали к земле русского парня. На краю бассейна лежал автомат Калашникова. Марина повернулась к удивленному мужчине, тяжело выдохнула:
— Вот и все, Руслан. Конец игре. Я сержант спецназа Марина Степанова. Сопротивление бесполезно. Вокруг наши люди. К сожалению, нам пришлось пойти на обман, чтобы невинные не пострадали.
Он глядел на нее с такой болью, что женщине стало его жаль. Биолог медленно направился к краю бассейна, не обращая внимания на то, что сам мнет и ломает растения. Сел и опустил голову на руки. С его волос стекала вода, капли шлепались о воду и на воде расходились легкие, не ровные круги. Марина, осторожно разводя руками зеленые заросли, подошла и присела рядом:
— Руслан, я выяснила, за тобой не числится ни зверств, ни убийств. Тебя отпустят. Не переживай.
Он заметил, как в воду падают алые капли. Резко поднял голову:
— Ты ранена?
Степанова поглядела на руку:
— Царапнуло. С локтя кожу содрало.
Он наклонился и оторвал какой-то плававший под водой листочек. Взялся за ее руку. Помял листок в пальцах и приложил. Женщина зашипела:
— Ой, щиплет!
— Зато кровь перестала идти и обеззаразило сразу… — Немного помолчав, мрачно добавил. — Они теперь убьют мою мать…
— Не убьют. Но для этого нам с тобой надо стать мертвыми.
Мужчина поднял голову:
— Каким образом?
— Сейчас узнаешь…
Она заметила подходившего генерала. Сейчас он был без погон и лампас, в обычной полевушке и берцах, похожий на простого спецназовца: