— Ну и что на этот раз, маг? — недовольно спросил Конрад, подлетая ко мне на своем огромном смоляном жеребце по кличке Аспид.

— Копыта мне в рот, я сейчас упаду с этой чертовой лошади!

— Но мы из-за тебя и так еле плетемся! — он эффектно поднял коня на дыбы.

На меня его зарисовка не произвела никакого впечатления. Еще с утра я понял, что верховая езда не для меня.

— Мне надо отдохнуть.

— Но мы должны скакать галопом весь день без отдыха! — напирал Воитель.

— Кто такое придумал?

— Не знаю, кто придумал. Но так положено. И времени у нас мало, мы должны торопиться.

Животное, на котором я сидел, они называли смирной клячей для тех, кто не умеет ездить верхом. Лошадь кликали Ежевичкой. И от ее седла моя привыкшая к кожаному креслу филейная часть неумолимо превращалась в сплошной синяк.

— Или привал, или Великий Маг вообще никуда не едет, — выдвинул я ультиматум.

Сверкнув глазами, Конрад соскочил с Аспида. Я же еле сполз с седла, доковылял до обочины и растянулся на запыленной траве.

— Куда мы вообще так спешим? — спросил я, блаженно вытягивая ноги.

— Мы должны встретить посланника эльфийских Домов, — ответил Конрад, подтягивая седло на моей лошади.

— А он нам зачем?

— Проведет нас через Лес Жути.

Я откинул голову и принялся умиротворенно разглядывать проплывающие по синему небу небольшие тучки. Но тут чья-то тень упала прямо на меня.

— Господин Великий Маг…

Скосив глаза я увидел, что надо мной стоит Юркас.

— Чего тебе?

— Вот, — парнишка протянул мне небольшой сверток.

Я приподнялся на локте, взял серую холстину и развернул ткань, после с недоумением посмотрел на малолетнего мага. У меня на ладони лежали осколки моей любимой чашки, среди которых когда-то пряталось лицо доктора Хауса. Ну и на кой они мне?

— Юркас, зачем мне это? — я тряхнул рукой и осколки жалобно звякнули.

— Магистр Пангассиус сказал, что это сосредоточие силы из Твоего мира и может Тебе пригодиться.

Мне не хотелось расстраивать мальчишку, преданно заглядывающего мне в глаза и ловящего каждое мое слово. Я снова завернул осколки в ткань и спрятал сверток в карман халата. Выброшу позже, когда паренька не будет поблизости.

— Слушай, Юркас, а почему именно эльф будет вести нас через Лес Жути?

— Когда-то там были владения Перворожденных, еще до Первого Пробуждения. В книгах эльфов сохранилась память о том Лесе, который они раньше называли Краем Пурпурных Листьев.

Надо же, таких мелочей о мире Адры я и не знал. Надо все запоминать, а еще лучше делать записи, потом использую для книги.

Над Юркасом выросла фигура Конрада.

— Хватит валяться. Поскакали.

Мне пришлось посулить себе награду в виде чашки цикориевого кофе на следующем привале, чтобы заставить ноги подняться и взбираться в седло. То, что отдых не принес облегчения, я понял сразу же, едва умостился в седле и взялся за поводья.

— Галопом! — скомандовал Конрад и помчался вперед.

Я тронул узду и сжал коленями бока Ежевички. Лошадь тронулась, мир вокруг сразу же затрясся, а под задницу будто подложили дикобраза.

Вот уже действительно, когда боги совершают ошибки, они становятся смертными.

Над трактом из желтого кирпича, по которому мы скакали, клубилась пыль.

Серое облако заметил даже я, что и заставило меня поднять голову над холкой Ежевички. Судя по объему поднятой пылищи, впереди топталось довольно много народу.

Похоже, Конрада это не смущало, и мы продолжались нестись как угорелые, пока не смогли разглядеть на марше колонну закованных в броню солдат с длинными пиками на плечах. У каждого на голове красовался шлем с рогами, отчего казалось, что по дороге движутся не воины, а стадо крупного скота, сопровождаемое командирами-пастухами

Поскольку тракт оказался запруженным, Конрад соизволил сбавить темп и я смог его нагнать.

— Здесь мы можем взять солдат, — сказал я. — У меня есть приказ барона фон Ренгеля.

— Зачем нам солдаты? Мы и сами управимся.

Я уже давно понял, что в свое время сделал его излишне самоуверенным. Напомнить ему, как он недавно упал на пятую точку в драке с грабителями? Глядя на его суровое лицо и покачивающийся за спиной меч я решил, что, пожалуй, лучше найти другие аргументы.

— Мне барон Ренгель и магистр Пангассиус поручили миссию наравне с тобой. Так что я тоже принимаю решения. А лишние люди нам не помешают.

— А почему у них такой замученный вид? — спросил Юркас. — Доспехи тяжелые, да?

Мы шагом двигались по обочине, обгоняя колонну, и я с высоты седла смотрел на марширующих воинов. Солдаты через силу выбивали пыль из тракта, громыхая оружием и доспехами. На хмурых усатых лицах лежала печать равнодушия. Будешь тут бодрым, когда приходится тянуть на себе десятки килограмм железа. Поступь у воинов была до того неверная, словно у сошедшего на твердую землю морского волка.

— Это — Буйволы! — прокричал молчавший до этого Наварро.

Кто эти воины я знал и без него, достаточно взглянуть на характерные рога, которые позволяли себе носить только в одном из подразделений Империи. Представляю каково это — месить землю ногами тем, кто с детства привык перемещаться и сражаться на лошади. Стальные Кирасиры вырастали и умирали в седлах. Потому и поступь у них такая неуверенная, потому и нет огонька в глазах некогда бравых воинов. И много ли они навоюют, если их использовать как обычную пехоту?

Мы неспешно обгоняли длинную стальную колонну.

— А почему им не найдут новых лошадей? — поинтересовался я.

Конрад посмотрел на меня, как на умалишенного.

— Конечно, маг, ты у нас все знаешь, — он даже не пытался скрыть сарказма. — Ты наверняка считаешь, что можно отобрать у крестьян лошадок, оторвать их от сохи и снарядить в кольчужные попоны. Только этим ребятам нужны боевые кони. Иначе они будут не Буйволы, а Стадо Баранов.

Он еще и острить умеет, скоморох недоделанный. Вон даже Наварро, которому по должности положено языком трепать, и тот молчит.

— Ты знаешь, маг, что такое боевой конь? — разошелся Конрад. — Его выращивают пять лет, учат нести вес закованного в броню всадника, тренируют держать строй, слушаться сигналов боевого рога и не пугаться магических взрывов. Не все ты знаешь маг, далеко не все.

Ну и ладно. Устроил лекцию на тему боевых коней и думает что умнее всех. Это мы еще посмотрим.

— Тогда предлагаю не трогать Стальных Кирасиров, а взять себе сопровождение из обычной пехоты, — я все же оставил за собой последнее слово.

Конрад махнул рукой, мол, как знаешь. Мы, наконец, обогнали спешенную конницу и поскакали дальше, вырываясь из пыльного облака.

Я спиной чувствовал завистливые взгляды передовых воинов колонны, которыми они провожали удаляющихся всадников.

Вдоль тракта вновь потянулись поля с достигающей пшеницей, которую в Южных уделах сеяли раньше остальных земель Эрании.

Место пониже спины я вообще перестал чувствовать. Сейчас меня больше донимало мерзкое ощущение в желудке, вызванное дорожной тряской. Лошадь я особо не понукал и Ежевичка особо не напрягалась, плетясь медленнее всех, однако мы с ней были не самыми последними в нашей маленькой кавалькаде. Юркас ни за что не желал обгонять Великого Мага и постоянно придерживал свою лошадку.

Впереди меня виднелась небольшая фигурка Наварро, припавшего к холке коня. Интересно, кого еще из героев я встречу здесь, кроме Конрада? Рядом едет настоящий Имперский Шут. Я даже представить не мог, что вживую смогу увидеть Шестого…

… * О существовании этого отдела Незримой Канцелярии не знал даже сам Император. Зачем ему знать, кто именно всегда находится рядом и кто хранит его покой на последнем рубеже?

Королевские Шуты. Семеро. Невысокие, гибкие и худощавые, все одинаковые с лица уроженцы Кастигии. Их специально подбирали похожими друг на друга, маги Канцелярии лишь слегка подправляли разрез глаз или форму ушей. Шуты замечательно умели веселить публику во время застолий и имели привилегию отпускать глуповатые шуточки в адрес самого Императора, показывали трюки и могли бы заткнуть за пояс цирковых гимнастов. А еще они могли закрыть Императора собой, почуять по запаху подсыпанный в кубок яд, проткнуть пальцами тело подозрительной особы и вонзить вилку с двадцати шагов прямо в глаз того, кто дерзнет покушаться на правителя.