Планета, где уверенность друзей в твоем выздоровлении исцеляет быстрее и надежней самых передовых лекарств и технологий, а чтобы стать человеку другом, достаточно сказать: «я тебе друг». Где в любви достаточно просто признаться. Кстати, сколько раз мы с Палочкой это сделали? Планета, где может быть всё, что угодно.
Например, тренировки, по сравнению с которыми всё, чем мы занимались раньше — детская разминка. Действие происходит в окрестностях Города, на «суперсекретной» базе ПеСпеца, расположение которой на планете не знают разве что крокрысы. База представляет из себя поляну в лесу, на которую можно загнать с десяток лепреконских фургонов на роль палаток и остается место для общего костра. И никаких стационарных строений!
Как мы сюда добрались за одну ночь вместо двух недель — очередная загадка, ответ на которую никто не скрывает, только понять его мне пока не дано. «Захотели», — пожимают плечами лепреконы. «Захотели». В этом все Великие Секреты. Лепреконских Дорог, гномьих Подземных Путей, боевых искусств, побед над Антру и Конвиси, неуязвимости Кверта. Они просто хотят.
Именно этому и учит Шарик. Правильно хотеть и быть уверенными в себе. Гоняет он нас так, что к вечеру забывается собственное имя и зачем родился на свет. Сил остается только чтобы доползти до своего места в фургоне, прижаться к столь же измотанной любимой и заснуть… Правда, заснуть сразу не получается…
— Ду, — шепчет Пал, гладя меня по лицу. — Давай, наденем эту штучку. На всякий случай…
Мы надеваем «штучку», и «всякий случай» немедленно наступает. А потом надо застраховаться от следующего «случая»… И от еще одного… Пока оба не отрубаемся прямо в процессе организации страховки.
А утром снова километры, наматываемые по лесным тропам, звон скрещивающихся мечей и недовольный рык Шарика: «Быстрее двигайся, быстрее! А я говорю — можешь!»
И оказывается, действительно, можем. Растут скорости, усваиваются новые приемы, но главное, мы начинаем верить в невозможное. Верить «по заказу», причем с такой силой, что совершается чудо. А потом еще одно и еще…
Еще год назад я был бы счастлив подобным успехам. А сейчас — не знаю. Смысл происходящих событий ускользает от моего понимания. Ни я, ни Куан, ни эльфийки… мы не контролируем ситуацию. Мощный поток квертской жизни захватил нас и несет в неведомые места, к неизвестным целям и реалиям. Кто управляет этим потоком? Какая роль отводится во всем этом представителям умершего мира, мечтающим о мести, и девчонкам из мира без мужчин? В чем заинтересованность квертианцев? Информация о преодолении щита? Они ее получили. Но даже без нее, какой смысл в тренировке будущего противника для того, кто непобедим в представлении всей планеты, а значит, действительно, непобедим. По крайней мере, здесь.
Но ведь тренируют. И во время тренировок всё чаще приходит уверенность в успехе. Я смогу то, что не по силам никому. Маркваш будет отомщен. А после наваливаются сомнения совсем другого плана. Может, Ракша права? Станут ли люди, хладнокровно убившие миллиарды мирных жителей, женщин и детей, так возиться с теми, кто пришел мстить? Почему они просто не прикончили нас? Не сразу, так получив нужную информацию. Убрали вместе с эльфийками, и весь вопрос. Так бы поступили на Тормаке, Сандре, Конвиси, Эльфе. И у нас, на Маркваше, тоже. В любом цивилизованном мире. А если Кверт связывает Егора обещанием поединка, которое их никто не заставлял давать, что принуждает Шарика готовить меня, предоставляя, пусть призрачные, но всё-таки шансы? Чем Кверт отличается от всех остальных миров галактики? Только законами природы? Или дело не в физике, а в людях, имеющих другие жизненные приоритеты? Но тогда бомба, отброшенная на мою родину неминуемо становится не хладнокровным убийством, а несчастным случаем. И мстить надо не Егору и Кверту, а Совету Миров, создавшему это оружие, и нашему Сходу кланов, одобрившему запуск с планеты. Но Сход мертв, а Совет Миров поменял с тех пор два состава… А даже если нет, там никогда не найдешь конкретного автора любого решения. Коллегиальность — прекрасный способ ухода от ответственности для всех лично.
Нет, я в любом случае выйду в круг и скрещу с Егором мечи. Сойти с Пути Мести в случае вновь открывшихся обстоятельств можно. Но не когда противник сильнее. В этом случае животный инстинкт самосохранения не даст хладнокровно принять решение. Схватке быть. А если мне посчастливится выйти из нее живым, тогда и буду решать, что делать дальше.
Сейчас же куда важнее разобраться с проблемами девчонок. С каждым днем их Поиск выглядит всё более странным. Не только Пал и Ветки. Вся задумка, сама идея Поиска. И не только его. То, что общество, лишившиеся мужчин, не может быть ординарным, — естественно. Но чем больше я узнаю об их мире и думаю о нем, тем меньше мне нравится вся эта история. А вкупе с уделяемым нам квертианами вниманием…
Они ведь обхаживают не нас. Они обхаживают Пал. Это ее к чему-то готовят. К чему-то нехорошему, раз не раскрывают секретов. Но раньше или позже — раскроют, вылив на бедную девичью головку кучу ненужной ей боли. Может, стоит сделать это самому? На опережение? По крайней мере, не сразу, да и принять такое от любимого намного проще. Вот только простит ли она мне? Ох, не факт…
— Пал! — негромко окликает Ду, слегка приподнявшись.
— Мррр? — шевелиться не хочется. — Не шебурши рукой, на ней моя голова!
Любимый меня целует. Ну Ду! Утро же… Почти. К тому же, Шарик вчера куда-то умотал по своим песпецким делам, и сегодня издевательство начнется немного позже. Можно еще пару часов поспать… Или не поспать!.. Эй, он же меня целует! Отвечаю и притягиваю его к себе.
— Подожди, Пал!
Не хочу ждать! У меня и штучка под головой припасена, чтобы под рукой была. Еще по карманам распиханы, мало ли когда потребуется, но искать одежду лень!
— Пал! Я серьезно! Сколько планет в галактике?
Понятия не имею, и вообще, нашел время! Не видишь, я занята! И нечего меня отвлекать от процесса! Лучше поцелуй, это способствует. Вот, совершенно другое дело! Как же я тебя люблю, Ду… Ну оживай, любимый, оживай…
Оживает. И мы на полчасика выпадаем из реальности. Потом впадаем обратно. А старший опять начинает про космогонию… Еще раз выпадаем. Ну наплевать мне сейчас, сколько планет в галактике, каков процент населенных, и зачем ему это нужно. У нас есть пара часов, и надо их использовать…
— Ненасытная, — шепчет Ду.
Да, я такая! А позавчера обнаружила, что местные методики лечения отлично работают в направлении уменьшения сроков восстановления мужской силы. Ну не совсем обнаружила, Ракша подсказала. Синяя чертовка активно этим пользуется. Зато сейчас и я тоже! Стоп! А если… Мы с Веткой эту идею уже браковали, но мы же тогда не знали… Минуточку, Ду… Одну минуточку! Додумать надо! Ну что ты делаешь, сумасшедший! Это же важно! Ой! Ладно, потом додумаю! Ду-у-у…
В общем, из фургона вылезаем как всегда. В смысле, когда Рыг сготовила кофе. То есть, как всегда, если нас затемно не вырывает на улицу недовольный рык ее папы. Такое у нас разнообразие: либо Рыг, либо рык. Второе, увы, чаще. Принимаю у Ракши кружку. И когда она всё успевает… Вторую посудину всовываю старшему. А пока у него руки заняты, ловлю мысль за хвост. А она мне нравится. Вот только любимый со своими планетами…
— Погоди, Ду! Тут идея!
— Какая? — обреченно спрашивает любимый.
— А нельзя ли по местным методикам лечить мужчин от синдрома эльфийской любви? — замечаю выбравшуюся наружу подругу. — Вет! Слышишь, что я придумала?!
— Слышу, слышу, — бурчит та. — А зачем их лечить? Нам презервативов еще надолго хватит, а остальных не жалко!
— Ты чего такая злая? — спрашивает Дунг. — Михал, что ли, позволил себе заснуть в самый ответственный момент?
— Я ему засну! — бурчит Ветка. — Я бы сейчас сама поспала…
— Выпей кофе и повтори вслух пять раз: «Я бодрая и свежая, словно всю ночь спала, а не трахалась, как мартовская кошка», — советую подруге. — Поможет.