Лес потянулся древний, угрюмый, чем дальше от деревни, тем больше упавших деревьев, нехоженых мест, кустов и папоротника, под которыми может ждать сухая ветка. Петрович выдвинулся вперед, сменив Лаврова: все-таки к здешней тайге более привычен, живет тут, можно сказать, стал забирать ближе к воде, там весенним половодьем смыло хворост, и идти было легче. Через несколько сотен метров остановился и вскинул вверх руку, показывая, что до машин осталось всего ничего и следует глядеть в оба. Знаками показал, что пора переходить на тепловой обзор, вполне возможно, что рядом посты.

Кравцов деловито снял с плеча винтовку, осторожненько перебрался повыше, на поваленный ствол дерева, оттуда влез на соседнее, ни разу не звякнув, устроился на толстом сучке и стал высматривать посты; прицел на винтовке был другой, ночного видения, вдобавок к этому имелся и вспомогательный, тепловой.

– Один у реки, в ста метрах, сидит под деревом. Еще двое – в сорока метрах правее. Сидят на валежине. Больше не вижу.

Петрович покосился в сторону снайпера, повернул голову к оставшимся. Проворчал:

– Нельзя их трогать, наверняка связь поддерживают. Надо обходить.

Лавров хмыкнул:

– Оставить их за спиной?

– А как еще? Сначала надо боеголовку найти и обезвредить, вдруг она на самом деле с радиоконтуром? Рванет, и – трындец, поминай как звали.

Никитин чуть сместился с тропы и внес предложение, не собираясь оставаться в стороне от обсуждения:

– Может, им взрывчаточки подложить, а? Как все начнется, останется только на кнопку нажать.

Снайпер нашел возможность подшутить, все слышал отчетливо:

– А ты их не перепутаешь?

– Разговорчики. – Майор погрозил кулаком. – Нашли время для юмора.

– Да я… Понял. Молчу.

– Костя дело предложил. – Петровичу идея подрывника понравилась. – Они наверняка мешать будут, так что проще им подарков подкинуть.

Он указал на сумку Никитина:

– Только поэффективнее что-нибудь, нам паника нужна.

– Все самое лучшее, Петрович. Шарахнет так, что деревья попадают, какая там паника…

– Давай, давай, не хвались.

Никитин вытащил два взрывных устройства. Протянул одно, но Петрович потребовал оба:

– Я сам отнесу.

– Но…

– Ты как слон по лесу двигаешься, без обид, конечно, но лучше думай, как будешь боеголовку обезвреживать.

Старлей посмотрел на майора, словно поддержки искал, но Лавров отрицательно качнул головой; бесшумнее всех двигался именно Петрович, так что следовало уступить. Присел на корточки:

– Ждем здесь.

Вскоре Петрович вернулся. Знаком показал, что все в порядке, и группа двинулась в обход постов, углубившись в лес. Кравцов постоянно взбирался на возвышенности или деревья, просматривал лес на предмет постов, и это принесло результаты: обнаружил еще троих. Каждый раз Петрович ненадолго исчезал и возвращался. Причем делал это так бесшумно, что десантники не переставали удивляться, вроде все просматривается, а тут – раз! Петрович словно из-под земли появляется!

Прошло еще не меньше часа, прежде чем снайпер доложил, что видит впереди несколько десятков человек, скорее всего это и был основной лагерь. Десантники, соблюдая полную тишину, двинулись вперед, готовые ко всему. Следовало внимательно просмотреть, кто где сидит, и выработать направление главного удара – преимущественно на грузовик с боеголовкой, знать бы только, какой из трех?.. Захватить, оставить подрывника внутри, а там уже действовать по обстоятельствам. Если блокировка электронного взрывателя снята, то Никитин предложил взрывать внешний корпус вместе со всем, что подключено извне, авось повезет. Возражающих не нашлось, все понимали, что только подрывник мог посоветовать наиболее дельное, его стихия, пусть не совсем родная, но не снайперу же над этим думать?

Кравцов, как всегда, взобрался на возвышение, следил за перемещениями неизвестных, остальные подползли ближе насколько это возможно. Затихли и наблюдали.

«Уралы» стояли в ряд, накрытые маскировочной сеткой, да еще и забросанные ветками; наверняка злоумышленники собирались здесь оставаться и на день, с тем чтобы с наступлением завтрашнего вечера выдвигаться к границе, иначе зачем было маскировать машины. Вокруг бродили с десяток китайцев с оружием, несли караул. Виднелось и несколько русских, типичные «братки», бритоголовые, в коже, сидели кружком возле ящика и резались в карты, изредка прикладываясь к бутылкам и выдавая нецензурщину в окружающий ночной лес. Наблюдалась и армейская палатка в стороне, но кто в ней был, сказать затруднительно размытые тепловые пятна троих-четверых людей.

Костров не было, боялись обнаружения из космоса, лишь рассеянный свет нескольких автономных ламп да маленькие ручные фонарики, невидимые под сенью леса. Компьютерщик Игорь просто чудом углядел со спутника, заметил лишь передвижение нескольких людей, потом и вовсе на машины наткнулся, вернее на тепловое излучение разогретых двигателей. Не будь таким смышленым, искать пришлось бы долго.

Лавров указал на средний грузовик.

– Думаю, его специально поставили в середину, да еще и охрана около этого грузовика усиленная. Повернулся к Никитину:

– Проникнуть сможешь?

Тот всмотрелся повнимательнее, неуверенно пожал плечами:

– Если только сверху, с дерева спуститься… Думаю, в кузове тоже кто-нибудь сидит.

Заметит, как я на крышу сползу, а ведь еще и тент резать.

Майор прижал микрофон:

– Сергей, просвети средний грузовик.

Снайпер не замедлил с ответом:

– Пустой. В остальных – люди.

Петрович тронул Лаврова за плечо. Кивнул в сторону играющих в карты «братков»:

– Странное дело, эти-то чего тут забыли? Сделка состоялась, теперь должны быть только люди Алика. Думается мне, что-то тут неладно.

– С чего ты взял?

– Посуди сам, Андрей. К границе идти им резона нет. Даже если и сопровождают, то в такую даль забираться… это попросту не имеет смысла.

Никитин поворочался и вытащил из-за шиворота какого-то жука. Брезгливо отшвырнул подальше. Предположил:

– Может… может, на границе им что-нибудь передать должны? Наркоту, там, или еще что? Всякое бывает.

Петрович возразил:

– Наркоту из Китая? Не слишком ли мудреный маршрут?

– Ну почему? Насколько я знаю, эту дрянь именно в тех краях делают, там прямо вольница для этого зелья. Джунгли, жара, все условия. Просто везут через Азию да Кавказ, там народу меньше по дороге встречается.

– Не знаю, не знаю… но в чем-то ты прав, Костя.

Снайпер нашел выход, как обычно в этих случаях делал:

– Парочку в живых оставим да и спросим, дел-то. Сейчас зачем голову ломать?

В этот момент полог палатки распахнулся, и из нее вышел какой-то китаец в деловом костюме. Подозвал троих, что оказались поблизости. Что-то проговорил, указал в сторону грузовиков и ушел обратно в палатку. Те, которых подзывал, подошли к ближайшему грузовику, выволокли из кузова избитого человека в изорванной одежде, по виду русского, и занесли в палатку. Вышли и встали возле входа. Закурили.

Петрович, высунувшись из кустов, присматривался все это время, теперь же лег обратно. Сообщил:

– Это Алик, я узнал его. Китаец. Постарел, но все же это он.

– А побитый кто? – Никитин смотрел на происходящее в бинокль, тоже много чего разглядел. – Похоже, пленник. Только вот он им зачем?

Батяня забрал бинокль, присмотрелся, но ничего интересного не увидел, вернул обратно.

– Палатка в стороне, сползаю, послушаю. Похоже, его допрашивать будут. Может, узнаю чего.

– Лады. – Петрович не стал возражать. – Мы пока заряды вокруг стоянки разместим.

Лавров без единого шороха растворился в темноте. Никитин стал доставать из сумки свои ужасные создания и отдавать Петровичу.

Грузовики поставили в ряд, накрыли сеткой и забросали ветками, боеголовку держали в среднем. В другом разместили спящих русских из захваченной группы, вколов им еще по несколько кубиков снотворного. В третьем грузовике улеглись спать китайцы, которые в три часа ночи должны были сменить часовых. Чуть поодаль поставили палатку, в которой разместился сам Алик и два его ближайших помощника. Русские, что должны были сопровождать до границы, послонялись немного по стоянке, потом сели играть в карты, мало обращая внимания на охрану, их дело маленькое – только грузовики назад отогнать. Алик пытался было и их на охрану лагеря поставить, но в ответ услышал весьма много причин, по которым они этого делать не станут, – шеф, мол, не сказал про охрану, значит, идите вы, узкоглазый господин, на хрен!