А солнышко — за холмики,

А солнышко — на донышко

Большого моря синего,

Бескрайного, пустынного.

Как солнышко — за горочку,

Опять коров Егорушка

Скликает, грудку мучает,

Овечью рать толкучую

В ряды берет, полкам-войскам

Козлам-резвáм дозор ведет.

От полков-рядов —

Столбы пыльные.

Прямо в очи бьет —

Заря сильная,

Заря щедрая,

Заря <щастная>,

Как Егоркино сердце —

Красная.

— «Здравствуй, Свет-Erop,

Всему стаду — Царь!»

Изо всех дворов

К нему млад и стар

Кто — краюшечку;

Кто — полушечку.

(Аж устанешь,

Хвалу-то слушамши!)

— «Ох уж Свет-Егор,

Пастух верный наш!»

Позади волчок —

Всему стаду страж.

Кто — опивочец

Кто — огрызочек.

(С того пиру — не быть отрыжечке!)

— Ох уж свет-волчок,

Овчар верный наш!

Уж такому псу —

Уж чего не дашь!

(Кто — оскребочек,

Кто — оплевочек,

А ктo просто — вдогонку — овощью!)

(Слова жирные,

Еда постная!)

Козлы смирные,

Овцы лóсные,

У коровушек

— Шаром — вымечко.

До небес, Егор,

Твое имечко!

Поздним вечером,

Поздним вечером,

Tocкa-грусть встает,

Боль извечная.

Отпылила пыль,

Отчудила быль,

Отгремел — по горбам —

Костыль.

Смотрят звезды

Под кров соломенный.

Только бык ревет,

Poг обломанный.

Спит, в зипун укутанный,

Что медведь олóнецкий.

Метель мысли путает,

Метель в избу ломится.

Где меж пáрней нынешних

Столп-возьму-опорушку?

Эх, каб мне, Маринушке,

Да тебя — Егорушку!

За тобой, без посвисту —

Вскачь — в снега сибирские!

И пошли бы пó свету —

Парни богатырские!

Не видала б горюшка

Русь по день по нынешний —

Каб тебе, Егорушке,

Да меня, Маринушку!

Эх, по всем по красным-то

Я устам — паломница!

Странница клюкастая

Метель — в избу ломится…

Голова на óтшиби,

Кулачок — подушечкой.

Не поднять хорошего

И ударом пушечным!

То не метель-крушель со зла

Клюкой в окошко мечется, —

Лучиною дымя в глаза

То мать сынка — за плечико.

— «Вставай, Егор!

Беда, Егор!

Тваво ягненка

Волк упер.

Вставай, сынок, не дрыхни!»

А тот спросонок: «Ихним

Царем я избран, — царь в лесу!

Теперь все стадо разнесу!»

— «Вставай, сынок-надёжа!

Вставай!» — с плеча одежу

Дерет: вставай сыночек! — в рот

Пирог сует — да все не впрок!

Смял — и сквозь сон-знать-смуту:

— «Теперь опять я лютый!»

И вновь храпит. — Не знает мать,

Как ей хорошего поднять,

Да вдруг как крикнет вó весь дух:

— Дурной пастух! — Другой пастух

Жизнь отдает за стадо!

Вскочил Егор: «Что надо??

Цыц, коли глотка дорога!»

И разом — в оба сапога!

Дверь настежь: в горницу — снега.

Два сапога — в снега!

А там метель косматая

Шумит: «Давай сосватаю

Тебе невесту рдяную,

Полный сугроб — приданого!

Семи ветров — наследницу,

Всех родин — уроженицу!»

А тот шапчонку набекрень:

— «В таких годах не женятся!»

— «Eгop — шумит, — послушайся!

Не по тебе пастушество!

Твоя вся кость иссушится.

Твоя вся кровь задушится!

По седоку — лошадушка!

Метель а конь твой сказошный!»

Тот сапогом как топнет в снег:

— Мне своих ног достатошно!

Не унялась, безбожница:

Старшим бураном божится,

Шальным бараном в ноженьки

Кидается, тьмой множится.

— «Меч дам тебе, власть-главенство,

Семи . . . . . . . . . . . .!»

Тот кулаком как вдарит в снег:

— Одной рукой управимся!

— «Пропал! — Пылит —

Попал! — палит —

Метель, клюка я глупая,

Сама Пурга я лютая!

Гей, мои птицы-ласточки!

Лети в глаза глазастые!»

Тот, рассмеясь, как харкнет в снег:

— «На то и баба — хвастается».