Теперь же Дима просто наслаждался! Он смотрел во все глаза на девушек и молодых женщин, зная, что сам движется с такой скоростью (уж этот аспект он не забывал соблюдать), что его просто невозможно уследить взглядом. Он не знал, какова скорость его передвижения, но, видать, не меньше двухсот километров час, а это больше пятидесяти метров в секунду! За «нормальную» секунду времени Дима успевал несколько раз сместиться, так что никто, кто даже целенаправленно попытался бы поймать его движение, не успел бы зацепиться за него взглядом. Только разве что спецтехника с ускоренной съёмкой смогла бы добиться нужного результата. Но таковой в их фирме не было. Шеф в своё время решил не ставить даже простые камеры, которые следили бы за сотрудниками, дабе не сковывать их в их действиях. Всё же результат работы их фирмы зависел от работы команды, а слежка или контроль могли бы результат серьёзно подпортить.

А Дима смотрел, смотрел… На фигуры девушек, на выражение лиц и эмоции, на взгляд, особенно рассматривал девушек в плотных брюках, выгодно подчёркивающих стройные ножки и тугую попу. Ну или в миниюбках, конечно. Он заново изучал женщин. Не на экране компьютера или в глянцевых журналах, а вот так — вживую. Любовался ими. Всматривался в каждую морщинку, рассматривал каждый пальчик. Это приносило Диме просто таки наслаждение! Он восполнял то, чего у него не было долгие годы. Да, у него не было никогда девушки, не было любимой, которой он любовался бы часами. Теперь любимыми стали все, теперь он каждую рассматривал многие минуты — в его, ускоренном, мире. А, насмотревшись, делал вокруг «жертвы» пару кругов — и на цыпочках удалялся в серверную.

С первыми двумя такими «смотринами» Дима чуть не попал впросак. Как был, в тяжёлых зимних ботинках, пошёл за женщиной — и давай вокруг неё толочься. А потом глядь, а она бумаги выронила (падающие бумаги в замедленном мире — очень красивое зрелище), а сама зажала руками уши — и с криком тулится к стене. Дима и сам струхнул, скрылся в серверной от греха подальше. Потом прислушался, что творится в коридоре: на крик девушки выбежали многие. Оказывается, ей показалось, что началось землетрясение. Сильный грохот вокруг, пол затрясся, вот она и решила, что тут, в краю, где ни гор, ни разломов коры Земли, начались природные катаклизмы. Ей дали успокаивающего и проводили на рабочее место. Только потом Дима уразумел, что бегал вокруг женщины в этих самих ботинках, топотал ими. И весь этот грохот и сотрясения, совокупно превратившиеся в грохот, настигли женщину врасплох и как-то сразу. Вот она и подумала, что как минимум землетрясение, а то может и вообще — теракт. После этого Дима стал выползать в коридор в носках и на цыпочках, ступая осторожно и мягко.

Вторая «жертва» была длинноногой красивенной менеджершой, и Дима тупо ей залюбовался. Он так долго сидел на одном месте и рассматривал её, что она его заметила. То есть заметила какой-то силуэт, растворившийся, как только она зацепилась за него взглядом. Дима заметил, что она начала поворачивать в его сторону голову и глаза подозрительно точно сконцентрировались на нём. Вовремя ретировался, обдав девушку воздушным порывом.

После этого в интранет-чате закипела бурная дискуссия. Утверждали, что в их отделе поселился призрак. Вот вчера, например, как он раскидал ветром бумаги. А сегодня его даже слышали и видели! С похолодевшим сердцем Дима читал чат, ожидая разоблачения. Но нет, по словам «пострадавшей», призрак выглядел как карлик с ногами от ушей. Ну ясно, он же на корточках сидел, упёршись подбородком в колени. Так что пусть будет карлик, что там. Беседа в чате свелась к страшным историям из жизни, а Дима решил поддерживать реноме «призрака», совершая аккуратные вылазки-подсмотрелки.

Дискуссия и странные случаи в коридоре пока никак не повлияли на шефа компании. Может быть, потому, что сегодня его в офисе не было: уехал в командировку. Но грозное SMS от него Диме всё же пришло. Оказывается, этой ночью он пропустил войнушку клановую, так что ему вставили пистона. С грозным: «И не вздумай завтра пропустить!»

Время от времени Дима врачевал болячки, смазывая их «Спасателем» и другими мазями, щедро отваленными ему дома. Пару раз на работу звонили родные, интересующиеся всё ли нормально. Ну детский сад, право слово. Но Дима мог их понять: уж слишком резкая смена поведения и действий любимого чадо.

И ему постоянно хотелось жрать! Не есть даже, а — жрать! Уже были подчищены все заначки-печенюшки, кои наносили благодарные сотрудники за мелкие послабления или уступки. Уже съеден тормозок. А есть охота! Почему так, Дима долго не понимал, пока не заметил, что особенно сильные приступы голода наступают после ускоренного состояния. Получается, что в «своём мире» он тратит много энергии, больше, чем обычно. Ну, в принципе, так оно и есть: он постоянно двигается, он ходит и бегает, он преодолевает действие ветра, им же и создаваемого, он вообще теряет много энергии, борясь с трением о воздух и ветер, соблюдая все меры предосторожности и тишины и т. д. Понятно тогда, почему постоянно хочется жрать: в организме наблюдается недостаток калорий!

Кстати, что интересно, метаболизм в его организме оказался повышенным. Некоторые мелкие синяки на теле к концу рабочего дня исчезли! Другие, которые обычно несколько дней сначала бледнели, потом желтели, а потом рассасывались, нынче менялись не по дням, а по часам. Громадная гематома на боку сократилась чуть ли не вдвое!

«Вот за такую возможность вам, незримые, кто меня всем этим наделил, низкий поклон», — думал Дима, рассматривая метаморфозы тела в туалетное зеркало.

После работы думал было добираться домой в ускоренном состоянии и пешком, но тело протестующее взвыло, и пришлось идти на метро. В обычном режиме. Долго-то как!

«Ну ничего! — решил Дима. — Чуть подзаживёт всё, чуть расходятся атрофированные ноги, чуть появится везде на мне мускул — возьмусь за всё это серьёзно. Работы — непочатый край! Нужно определить границы возможного. Нужно научиться ускоряться поэтапно, враз — в требуемый этап. Нужно научиться замедляться. А для всего этого мне нужно место для экспериментов. Квартира не подходит. Нужен пустырь. Будем искать!»

Глава 6

О пользе увлечения стратегическими играми

Все люди в мире делятся на тех, кто знает, что такое «метроном» — и остальных. Дима знал не понаслышке.

«Цо-о-ок!» — клацнул, наконец, метроном.

Дима оторвал взгляд от синего круга на стене и сверился с мобильником, на котором включил функцию секундомера: «Минута и шестнадцать секунд! Итого семьдесят шесть секунд. Значит, в этом состоянии — одна семьдесят шестая, или возьмём более привычно одна семьдесят пятая. Это быстренько прикинем по километрам в час… триста семьдесят пять километров в час!!! Или… сто пять метров в секунду! Есть! Есть рекорд! Но это не предел!»

Уже который день Дима занимался на развалинах недостроя. Если это вообще можно назвать «занятиями». Он изучал себя. Нового себя. Свои возможности. Пределы. Учился заново ходить и бегать, учился вовремя и правильно тормозить, лавировать в беге. После парочки не очень хороших случаев, когда в ускоренном состоянии Дима случайно задевал прохожих — и те отлетали от него на обочину или на других людей — он решил повременить с использованием своих новых возможностей на людях вообще. Только в безлюдном месте, пока не научится управлять своим состоянием и пока перестанет быть таким неуклюжим.

С константой, от которой следует плясать, вопросов не возникало. Это, конечно, время. Расстояние, которое он преодолевает, что в «его мире», что в «нормальном мире» не увеличивается и не уменьшается. От того, что он войдёт в ускорение, не уменьшится путь, который он в конечном итоге пройдёт. Но уменьшится время, которое он потратит на его прохождение. Да, его собственная скорость — для него же, в «его мире» — тоже не изменится. Он как шёл со скоростью обычного пешехода — пять километров в час, — так и будет идти с той же скоростью. В «его мире». Но вот «его мир» ускоряется относительно «нормального», а значит, скорость самого Димы возрастает в мире «нормальном» относительно скорости мира «собственного Диминого». Скажем, идёт Дима в ускоренном относительно нормального мира состоянии 1/10 — и его скорость уже не пять километров в час, а пятьдесят!