Королевских магов больше заботило другое обстоятельство. Семеро бесстрашных воинов - три женщины, трое мужчин и один маг смогли пройти Черной тропой, не потеряв ни одного своего - там, где бесславно погибали сотни. Мало того, они умудрились подчинить своей воле топотуна - самого сильного из зверей Жуткого леса и сейчас ехали по лесу на спине зверя. Через Кровавую Топь, через Шепчущую рощу, через многие другие зловещие места, покрытые белеющими костями и ржавым оружием. В результате маги, отвлекшись на смельчаков, попросту не заметили, что основные силы противника прошли по тайной тропе.

   - Что ж, отрубить моим магам головы за недосмотр я всегда успею, - проворчал король, раскуривая трубку, набитую превосходным 'зельем откровения'.

   В следующий момент король поперхнулся и закашлялся, пыхая клубами розоватого дыма.

   Откашлявшись, король с сомнением поглядел на трубку.

   - Ну и забористое зелье у меня получилось... - проворчал он, почистил холеные ногти пилочкой и посмотрел со смотровой площадки башни на осаждающих.

   - Что это такое? - Нежениэль приподнял брови. - Парламентер?

   К башне приближался воин в зеленой пятнистой форме, размахивая белым флагом.

   Король кивнул лучникам и в парламентера полетели стрелы.

   Но что это? Вместо того, чтобы рухнуть носом в землю, парламентер остановился, скорбно покачал головой и с утыканной стрелами грудью пошел обратно. Испуганные лучники ему в спину не стреляли. А Нежениэля охватило недоброе предчувствие - ох, лучше бы он выслушал условия вождей этого неизвестного народа.

   Вражеские воины засуетились, вперед по парам выдвинулись с десяток эльфов и гномов. Гномы тащили странные толстые палки, эльфы несли какие-то железяки.

   От любопытства Нежениэль чуть не свалился со стены замка, стараясь рассмотреть происходящее.

   Эльфы и гномы методично установили странные полые палки, опустили внутрь них чурки.

   - Что это они делают? - занервничал Нежениэль, оборачиваясь к своему сердечному другу. Сердечный друг ничего не знал.

   А затем... наступило царство тьмы.

   В замке грохотали взрывы, горели дома, подожженные неведомой силой, метались перепуганные королевские воины. Сам король в шоке взирал на разнесенные страшным взрывом зубцы башни. У ног короля, скорчившись, лежал сердечный друг с окровавленным лицом и грудью. Непонятная сила изуродовала его некогда красивое тело.

   - Миуэль... - беспомощно прошептал Нежениэль, опускаясь рядом с телом возлюбленного и касаясь его руки. Пульса не было.

   В небе появились приближающиеся темные точки. Нежениэль всмотрелся в них, а в следующий момент Проклятый король тяжело дышал на первом этаже башни, унимая колотящееся от ужаса сердце и одним глазом поглядывая в щелку приоткрытой двери.

   Драконы на бреющем полете прошли над твердыней Проклятых, выжигая пламенем все живое...

   - Посмотрите! - воскликнул Орландо.

   Осаждающие твердыню Проклятых воины начали расступаться перед неторопливо шествовавшим глиптодонтом, на спине которого сидели всадники, гордо поглядывая вокруг.

   Перед группой командиров зверь остановился. Иванищев спрыгнул с глиптодонта и объявил:

   - Черная тропа пройдена!

   Эльфы и Змей с Венандорой же принимали поздравления от товарищей.

   Адмирал подошел к глиптодонту, оглядел его, покачал головой.

   - Респект и уважуха, Люкс, - обратился властелин Ратурора к своему придворному магу - А теперь посмотри на эти ворота - твое мнение?

   - Ничего сложного - улыбнулся Люкс и что-то шепнул Брону.

   Глиптодонт неторопливо подошел к воротам замка, взмахнул хвостом-палицей и шарахнул по створкам. Те застонали. Снова удар палицей, еще удар - и вот одна из створок ворот с треском рухнула. Брон, понукаемый радостным Люксом, двинулся вперед и под натиском тела могучего зверя ворота рассыпались окончательно.

   - Вперед, на штурм! - послышались команды на русском и квенья. - и вслед за глиптодонтом в замок с боевым кличем ворвались эльфийские лучники, восторженно орущие гномы во главе с королем из людского народа и бойцы нового, еще неведомого никому народа...

   Проклятые эльфы не сопротивлялись - подавленные минометным обстрелом, воздушной атакой драконов и крушением крепостных ворот, они бросали оружие и сдавались в плен.

   Крепость пала.

   Король Нежениэль вздохнул. Он не хотел умирать в бою - ведь что может быть ценнее жизни? Но и унижаться перед победителями не хотелось.

   Король заметил, что его трубка погасла. Он спокойно подобрал щепку, зажег от пылающей в огне стены свою любимую трубку, поправил на поясе церемониальный меч и пошел по улочке к воротам, где стоял топотун.

   К нему бросились два человека, закованных в странные кольчуги.

   Король остановился, снял с пояса меч и протянул вперед.

   - Я повелитель этого замка, - провозгласил он, - Вручаю мой меч в знак вашей победы... - и тут Нежениэль нервно рассмеялся:

   - Все-таки славная смесь! Взятие моей неприступной крепости... - право, великолепный глюк!

   Спецназовцы Мехова бережно подхватили под руки подхихикивающего короля Проклятых и потащили к ожидающему их вертолету. Теперь-то каждый из них мог смело крутить дырочки под ордена и награды за участие в битве в Жутком лесу!

   Пленник провел пальцами по слизистой от плесени стене.

   - Третий день плена, - тихо произнёс он.

   Распахнулась дверь из мореного дуба и вошел тюремщик. Он молча подошел к пленному, достал из наплечной сумы молоток и зубило, а затем начал расковывать оковы на ногах пленного урус-хая.

   - На смерть, стало быть, провожаете? - усмехнулся Федор Сергеев.

   - С чего бы? - усмехнулся эльф, - Твои уже стоят под стенами крепости. В отличие от нашего короля и его приближенных, я не путешествую в страну грез. Тошнит меня от разных курительных смесей, да и здравый смысл я не потерял. Словом, поразмыслил я над твоими речами, урус-хай и решил освободить тебя. Я не такой псих, чтобы нападать на тех, кто в ответ сотрет меня в порошок.

   Тюремщик начал расковывать руки Сергеева, а сам рассуждал сам с собой.

   - Правду ты сказал - как не было остальным эльфам не проклясть нас, если мы посягнули на основу основ, оскорбили пресветлую Йаванну, мать-землю, которая растит для нас плоды, требуя взамен только любовь и ласку?

   С потолка посыпались мелкие камешки и комья плесени.

   - Что там за шум? - насторожился эльф.

   - Похоже, мои товарищи уже берут вашу крепость, - ответил Сергеев, - Не беспокойся, я замолвлю за тебя слово.

   Иванищев, Ломехир и сопровождавшие их бойцы осматривали глубокие казематы Проклятой крепости, освобождали узников - гномов, людей, орков и эльфов, которых немедленно выносили на носилках наверх, к теплым солнечным лучам, ставшие медсестрами чернолесские эльфийки.

   И тут с лестницы, ведущей в самые глубокие застенки короля Нежениэля, показались две фигуры.

   Факел в руке Ломехира осветил замершего с поднятыми руками проклятого эльфа, за спиной которого стоял Федор Сергеев.

   - Рад тебя видеть живым! - Иванищев пожал руку другу. - И поскольку - постольку в боевом состоянии. А мы тут в твоих поисках каждый камушек переворачиваем.

   - Пожалуй самое дело перестать, а то крепость придется переименовывать в Вверхтормашками. Да и тут больных узников - Сергеев указал рукой вниз - немало. Надеюсь, вы, ребята, ничего не расплавили? Улики-то надо сохранить.

   - Не беспокойся, - усмехнулся Иванищев, - Обещаю, что наверху увидишь фееричное действо. И фантаст не обманул.

   Когда Федор поднялся наверх, его глазам предстала огненная феерия. На главной площади стоял юноша лет двадцати и с легкой укоризной поглядывал на догорающие руины. То и дело он двигал пальцами и огненные искры, вместо того, чтобы обратиться в бушующее пламя, быстренько спрыгивали, подбегали к своему хозяину и начинали плясать вокруг огненного мага по трассам причудливых узоров.