Рис услышал шаги поднимающейся по лестнице Адриан задолго до того, как она поднялась на вершину башни. Пережитые невзгоды ее нисколько не изменили, и это было не удивительно. Адриан была крепкой. На ней были черные робы Первого Чародея - старый Эдмонде сгинул во время сражения в Белом Шпиле, и неделю назад уцелевшие выбрали Адриан его преемницей. Хотя он не был уверен - она была Первым Чародеем чего? У нее не было Круга. Ни у кого не было Круга.

Но это не уменьшало ее энтузиазма в отношении новой должности и полномочий, как бы коротко те не длились. Подойдя, она кивнула ему, придерживая руками рыжие кудри, когда внезапный ветер порыв ветра заставил их трепетать. - Они зовут тебя, Рис, - сказала она. - Скоро начнется.

- Я знаю.

Она могла уйти, но вместе этого осталась рядом с ним. Они вместе смотрели на бесплодные земли, но молчание между ними было напряженным. - Сэр Евангелина говорит, что ты покинул крыло Либертарианцев. Она сказала это так легко, словно это было пустяком. Но Риса это не обдурило. Он всегда умел распознавать, когда она была смертельно обижена. - Она говорит, ты собираешься примкнуть к Эквитарианцам.

Разумеется, это и была причина, по которой она его искала. - Я уже присоединился к ним, - ответил он. - Первый Чародей Ирвинг этим утром попросил меня занять место моей матери и стать их представителем на собрании.

- Ты - их представитель?

- Видимо, они доверяют моим суждениям.

Она задумчиво нахмурилась. - И как ты собираешься проголосовать?

- Я еще не решил.

Она внимательно наблюдала за ним, несомненно пытаясь понять причины его подобной нерешительности. Возможно, Верховный Чародей послала ее, предполагая, что их дружба подтолкнет Риса довериться Адриан до начала собрания. Если так, то это было ошибкой. Если раньше Рис чувствовал некоторое отчуждение по отношению к Адриан, то теперь оно было полным. Их дружба исчезла, и ей на смену пришло чувство неловкости, которое он никак не мог разобрать. И дело было не только в том, что той ночью, в его комнате, он отверг ее. Было что-то в том, как она избегала его взгляда... и он тщательно над этим думал.

Адриан собралась уходить, решив прекратить свои попытки, но он схватил ее плечо. - Подожди, - сказал он. - Я хочу кое-что спросить.

Она напряглась. Однако, когда она повернулась, вид у нее был беззаботный. - Давай.

- Как умер Фарамонд?

Она удивилась. - Храмовники убили его и обвинили в этом тебя.

- Лорд-Искатель отрицал это. - Он отмахнулся, видя что она собирается возразить. - Я знаю, ты скажешь, что он лгал - но почему? Во всем другом он признался, так зачем врать об этом? Зачем все эти усилия, только чтобы обвинить меня? В этом нет смысла.

Она пожала плечами. - Значит, тот, кто убил всех остальных, убил и Фарамонда.

- Его зовут Коль. Ты встречала его, но не помнишь этого. Рис посмотрел в глаза Адриан, заставляя ее посмотреть на него в ответ. Когда она снова отвела глаза, он помрачнел. - Но дело в том, что Коль сказал Евангелине, что он не делал этого. Он никогда не врал о других убийствах, так зачем ему скрывать это?

- Я не знаю. Почему вообще скрывают об убийствах?

С яростью в глазах, Рис сделал шаг к Адриан, потом еще один, и еще. Она в испуге отступала назад, пока не ударилась о парапет, пока дальше было некуда отступать. Она обернулась и взглянула вниз, на длинное расстояние до внутреннего двору руин крепости, и потом снова посмотрела на него. - Я думаю, есть еще кое-что, - прорычал Рис.

Напряженно молча, смотрели друг на друга. Она упорно отказывалась двигаться с места, или отвечать ему. Затем она медленно опустила глаза. - Ладно, - сказала она. Ее голос был так тих и настолько пронизан чувством вины, что он знал ответ еще до того, как она сказала: - Я убила Фарамонда, и положила нож под твою кровать.

- Скажи, почему.

- А почему, ты думаешь? - зло спросила Адриан. - Это был единственный способ заставить Винн изменить свое мнение. Она пошла на то собрание, чтобы снова отговорить всех от голосования в пользу независимости, и ей бы это удалось. - Она с вызовом посмотрела в его глаза. - Она бы никогда не встала против храмовников, никогда, пока у нее не было на то причины. Пока кто-нибудь, кого она любила, не оказался бы под угрозой.

Рис почувствовал, как внутри него закипает гнев. Он схватил Адриан за воротник ее робы, и в какой-то момент едва не поддался соблазну сбросить ее с края башни. Это было бы легко. Не было такой магии, которая спасла бы ее от падения, а она даже не сопротивлялась. На самом деле, она почти бросала ему вызов - сможет ли он так поступить? И это только ухудшало все. - Ты убила ее, - процедил он сквозь зубы. - Ты убила Евангелину, и всех тех людей. Их кровь - на твоих руках.

- Я беру ответственность за свои поступки, - сказала она, - но не за поступки храмовников. Я никогда не думала, что это зайдет так далеко. Но даже если бы я знала все заранее, я сделала бы эт снова. Фарамонд хотел умереть. Он просил этого.

- Ты гордишься тем, что сделала.

- Это должно было свершиться. Для всех нас.

Для всех нас. Рис грубо отпустил ее и отвернулся. Он не мог даже смотреть на нее... но в каком-то смысле она была права. Что такое еще одно тело среди всего? Он ведь тоже не был чист, в конце концов. Он сыграл свою роль в том, что произошло. На его руках было столько же крови.

Однако, он не мог не вспомнить о восстании в Киркволле. Маг по имени Андерс убил Владычицу Церкви и положил начало круговороту событий, которые привели к тому, что почти все маги Круга Киркволла были убиты... и он сделал это ради их же блага, потому что не видел другой альтернативы, кроме как форсировать открытое столкновение с храмовниками. И неважно, кто попадет под перекрестный огонь.

Неужели это все, что им осталось? Неужели каждая сторона должна была проливать кровь, убивать во имя справедливости и праведности, пока не останется только победитель? Не так давно он был убежден в том, что пришла пора положить Кругам конец, что Винн была неправа. Она изменила свое мнение, благодаря Адриан, а он? Все, что он чувствовал, было лишь отвращение.

- Ты и я, с нами покончено, - холодно сказал он. - Когда-то мы были друзьями, но теперь - нет. Я хочу, чтобы ты знала это.

Она была опечалена, но не удивлена. - Я понимаю.

- Ты ничего не понимаешь.

Он оставил ее позади и направился к лестнице. Пошел снег.

Это собрание сильно отличалось от предыдущего. Вместо просторного зала из мрамора и цветных витражей, маги собрались в разваленной комнате, которая когда-то, возможно, служила бараками, но сейчас была ничем. Половина стен была ничем иным, как грудой обвалившегося камня, а большая часть потолка давно рухнула. Сквозь пол прорастали сорняки, и большая часть этих растений цеплялась к любой доступной поверхности. Они могли с тем же успехом стоять и в открытом поле - оно обеспечивало бы им такое же укрытие.

А еще здесь были не только десятка первых чародеев. Комнату наполняли сотни магов - их было так много, что не все помещались в пространство, над которым оставался потолок. На них падал снег, который падая на пол медленно копился в сугробы. Они стояли практически плечом к плечу, оставляя свободным лишь то место в центре, где лежала упавшая колонна - сошло бы за место для выступлений, предположил Рис.

И здесь был один храмовник. Евангелина облегченно улыбнулась, когда увидела, как вошел Рис. Он улыбнулся в ответ, выкинув из головы инцидент с Адриан. Чем ближе подходила к нему Евангелина, тем больше взглядов обращались в его сторону. Разговоры в комнате стали тише, а потом полностью прекратились. Все знали, что собрание вот-вот начнется.

Великий Чародей Фиона подошла к рухнувшей колонне.Эльфийка аккуратно поднялась, и, когда она повернулась лицом к мрачной толпе, в ее полномочиях не было сомнений. Она казалась неукротимой. Непокорной. Легко было представить, что она была Серым Стражем. Оставалось только гадать, поведет ли она их к свободе или обратно в руки Церкви.