Вот дверь номера 312 с табличкой «Do not disturb!» Осторожно стучу, не дождавшись ответа, берусь за ручку. Дверь поддается: она не заперта! Сердце колотится, в голове одна мысль: «Беги отсюда!», но я отгоняю ее и вхожу в номер. Монотонно гудит кондиционер, это единственный звук, властвующий здесь. Шторы на окне во всю стену распахнуты, и свет ночного города проникает внутрь. Различаю сидящего в кресле Гошу в костюме и при галстуке, что непривычно. Сколько его помню, таким вижу в первый раз. Подхожу к нему и кладу ладонь на лоб: чуда не происходит, лоб мертвенно холодный. Какое заключение завтра сделает патологоанатом о причине смерти: сердечная недостаточность, инфаркт? Мне пора уходить, оставаться здесь бессмысленно.

Вспыхивает свет, заливает комнату, я вскрикиваю и пытаюсь спрятаться за стол, стоящий у окна.

— Гоша нарушил правила, поэтому погиб.

На этот раз Мануэль явился в своем облике, запомнившемся по джунглям. Хотя откуда я могу знать, каков его настоящий облик и как на самом деле его зовут, кто он и откуда?

— Я была при этом. — Неожиданно зубы начинают выбивать дробь, голос дрожит.

— Тебе нужно немедленно вернуться в Форли. Поезд и самолет не подходят, думаю, что эти пути уже под контролем. Поедешь на машине, я все организую.

— Я хочу домой!

— Задание еще не выполнено, гримуар находится у энерджи. В этом частично и твоя вина!

Я сжимаюсь, словно от удара, и Мануэль добавляет уже мягче:

— Сейчас решу с твоим отъездом.

Он подходит к окну, отворачивается и тихо разговаривает по телефону. Как я ни напрягаю слух, мне не удается понять ни слова. Наконец он поворачивается ко мне:

— В твоем номере ничего из вещей не осталось?

— Нетбук с заданием, который получила перед отъездом из Форли.

— Его я сам заберу. Не заходя в номер, выйдешь из отеля, повернешь направо и пойдешь нсспеша. Возле тебя остановится красный «Альфа-ромео», в его номере будут цифры 07.

— Как у Джеймса Бонда, — пытаюсь шутить, хотя мне не до шуток. Стараюсь не смотреть в сторону мертвого Гоши.

— С водителем в разговор не вступай, его дело — только довезти тебя до Форли. Позже получишь дополнительные инструкции. Успехов тебе, и не нарушай правила, видишь, к чему это может привести, — и он небрежно кивает в сторону мертвого Гоши.

— В чем была его ошибка? — Меня снова начинает колотить.

— Има осталась жива. Его задачей было только задержать браво, чтобы тот назвал Балтазаре Косса имя заказчика. Гоша не дал Име умереть и этим нарушил ход исторических событий.

— И чем грозит человечеству то, что бедная влюбленная женщина осталась жива? — мои слова полны печальной иронии. «Гоша мертв! Мертв!»

— Има слишком мелкая фигура для этого. Она попыталась помочь Балтазаре Косса бежать из Готлебенской крепости, но им не удалось далеко уйти, чему поспособствовали наши эмиссары. Его вернули в тюрьму и выпустили лишь за несколько месяцев до смерти. Есть версия, что его отравили, чтобы он вновь не стал претендовать на трон понтифика. Она не надолго пережила его. Все, иди, тебе еще предстоит проехать триста километров по горным дорогам. Помни, лишнего не болтай и действуй строго по инструкции.

Водителем «Альфа-ромео» оказался неприятный небритый тип, которому только гангстеров играть в фильмах. Зато имя у него смешное — Лоло, а когда я случайно назвала его Лола, он обиделся. Всю дорогу я спала и никаких впечатлений не получила. Видимо, у меня все же крепкая нервная система, если после пережитого я спала, как сурок. Только один раз Лоло меня растолкал и чуть ли не насильно повел пить кофе, но после него я заснула еще крепче.

До Форли мы не доехали, а остановились в мотеле километров за двадцать до города. Здесь я отоспалась на славу, затем мы с Лоло позавтракали пиццей, и он снова отправил меня в номер и порекомендовал оттуда не выходить. Когда голова уже болела от беспрерывного просмотра телепередач, я решила пойти прогуляться, но Лоло сразу пресек эту попытку. Видимо, он исполнял обязанности не только водителя, но и сторожа. Ужасный тип этот Лоло, но кинематограф все же много потерял в его лице!

Под вечер, когда я смирилась со своим местопребыванием и уже не надеялась его сменить в ближайшее время, на пороге возник Лоло и молча подал мне мобильный телефон.

— У меня скверные новости, — услышала я голос Мануэля.

— Меня решили отправить на Луну?

— Ты наследила, и теперь энерджи охотятся за тобой, чтобы уничтожить. Тебе опасно находиться и в этом мотеле, и в любом другом, вычислить твое местонахождение они смогут быстро.

— Что же мне делать?

— Я договорился о безопасном убежище для тебя, но оно не такое комфортное, как гостиничный номер.

— Когда речь идет о жизни и смерти, удобства не имеют значения.

— Правильно говоришь. Ты там была, мне об этом известно. Это бывший доминиканский монастырь, а теперь музей инквизиции.

Я вздрогнула: провести ночь среди орудий пыток и восковых фигур? Бр-р!

— Нельзя ли подыскать менее экзотическое место?

— К сожалению нет. Там работает наш человек, с ним ты общалась — это музейный служитель, зовут его Джузеппе.

— Неужели все так серьезно, что мне надо прятаться в музее?

— Вот именно! Свой мобильный отдай Лоло, будешь пользоваться этим, но звони только мне и лишь в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств.

— Когда я должна отправиться на новое место жительства? — У меня ощущение, что Мануэль нагнетает ситуацию, перестраховывается.

— Немедленно. Через час музей закроют, и до этого ты уже должна будешь находиться внутри. Джузеппе не говори ничего лишнего. Вспомни, чему тебя учили в Школе Шамбалы: «Каждый должен знать ровно столько, сколько требуется для выполнения задания». Он предоставит тебе убежище, все остальное его не касается.

4.4

Джузеппе радостно встретил меня и, узнав, что я не обедала, заказал пиццу прямо в музей. Он провел меня по помещениям музея, сокрушаясь, что для ночлега не может ничего предложить, кроме пары стульев. Мое внимание привлек станок для растягивания тела жертвы, отдаленно напоминающий топчан. Если убрать с него восковую фигуру девушки, изображающую пытаемую, и найти, что постелить, чтобы было не так жестко, то на нем можно будет поспать. Я озвучила свою идею Джузеппе, но она у него не вызвала восторга. Он несколько секунд раздумывал, но все же согласился. Джузеппе осторожно снял восковую фигуру, и мы с ним перенесли ее в запасник. Пусть там отдохнет от пыток.

— Думаю, что вы первая, кто использует горизонтальную дыбу в качестве кровати. Жаль, что ничего лучшего здесь не найти. — Джузеппе галантно расшаркался, затем сходил в запасник и вернулся с чехлом, который расстелил на пыточном станке. Пробую рукой приготовленное ложе — все равно жестко.

Если не задумываться о предназначении этой дыбы, то на ней вполне можно будет поспать, хотя лежать там и жестковато. Надеюсь, что ее сделали для музея и никогда не использовали по назначению. Угрюмые подземные казематы монастыря нагоняют тоску, а что будет, когда я останусь здесь одна?

— Сеньор Джузеппе, нельзя ли перебраться в один из верхних залов? Здесь как-то уж очень неуютно.

— Никак нельзя, сеньорита. Это два различных музея. Наверху выставлены ценные полотна художников, поэтому сигнализация контролирует внутреннее пространство помещений и находиться там невозможно. В нашем же музее сигнализация только на входных дверях.

— Поняла, выбор у меня невелик. Надеюсь, музейные экспонаты не навеют кошмары. Их специально изготовили для музея?

— Не все. Большинство экспонатов остались в наследство от последней войны. Тогда их применяла полиция безопасности, чтобы получать признания противников фашистского режима. Они практически не придумали ничего нового, образцами им служили приспособления из арсенала средневековой инквизиции.

Мне сразу расхотелось использовать дыбу в качестве ложа.

— В таком случае у вас должны водиться привидения, — попробовала я пошутить.