44. Буквы, цифры и иероглифы

— Говорят, скоро будет много японских самолетов, — товарищ младший лейтенант Вася приветствовал старого приятеля с танкового сервера, Ганса Шмульке.

— Нравится японская техника? — осведомился Ганс.

— Неоднозначное впечатление, — пожал плечами Вася.

— А говорят, все заграничное лучше русского, — поддразнил Ганс.

— Во! Видел? — Вася показал Шмульке кулак. — Ерунда. Кто это говорит? Я с ним отдельно побеседую.

— Да так, бродят мнения, — уклончиво ответил Шмульке. — Мол, русские, скажем, танкисты по глупости ругали те же английские танки. Ну там другая система числительных, дюймы вместо сантиметров, непонятного много, а как разберутся — так сразу видят, что иностранные танки удобнее советских.

— Лучше Т-34 ничего не придумано, — отрезал Вася.

— Или что японская техника была куда выше советской, — продолжал тоном провокатора Шмульке.

Видно было, что он забавляется, но Вася сделался мрачнее тучи.

— Ага, «куда выше», пока Жуков не вломил самураям, — сказал товарищ младший лейтенант. — Тут-то сразу и стало очевидно, чья техника лучше.

— Дорогой товарищ Вася, мы ведь давно установили: сражаются не машины, а люди...

— Кстати, лично про японцев ничего плохого не скажу, — заявил Вася. — У нас тут летает капитан Хирата, вполне вменяемый офицер. Правда, ни с кем в паре ходить не любит. Но мы его перекуем и воспитаем в своих рядах. Будет хороший товарищ.

Ганс Шмульке от души рассмеялся:

— Ты, Вася, все такой же.

— А зачем мне меняться? Я сталинский сокол, — приосанился Вася.

— Кстати, сокол, давно хочу поговорить с тобой о названиях, — произнес Шмульке.

— О каких еще названиях? О прозвищах, что ли? — насупился Вася.

— Ты обращал внимание на то, что у каждой страны собственная традиция давать прозвища своей боевой технике?

— Ну... — Видно было, что сталинский сокол не слишком озадачивался подобными вопросами как несущественными. — Да... Замечал, конечно. Например, у нас все названия очень ласковые: «Пешка», «Уточка»...

— «Катюша», — подсказал Ганс.

— Во-во! — подхватил Вася. — Это потому, что наша техника — хорошая. И удобная. И мы ее любим.

— Американцы любят почему-то давать женские имена, — продолжал Ганс.

— Наверное, потому, что среди американцев много ирландцев, а все ирландцы боятся своих жен, — высказался Вася.

— Твое речение, друг Вася, отдает дремучим невежеством, но выглядит как-то на редкость убедительно, — отозвался задумчиво Шмульке. — Как, впрочем, и большинство дремучих речений.

Товарищ младший лейтенант махнул рукой.

— Немцы пафосны, — продолжал Шмульке. — «Тигры», «Пантеры».

— Угу, — сказал Вася.

— А японцы?

— Что — японцы? — не понял Вася.

— Ты ведь летаешь с Хиратой. Как он объясняет названия японских самолетов, например? Ураганы, тайфуны, цветочки, лунные лучи... Мистика какая-то.

— Вон идет сам капитан Хирата, — Вася показал на офицерский клуб, откуда действительно только что вышел японский капитан. — Вот и спроси у него.

Капитан Хирата заметил собеседников и подошел к ним первый. Поклонился. Ганс Шмульке поздоровался с ним за руку.

— У нас тут возник небольшой спор о названиях, — заговорил Шмульке. — О том, как в разных странах по-разному относятся к танкам и самолетам и как это отношение отражается в названиях.

Хирата помолчал немного, обдумывая услышанное, затем произнес:

— Это поверхностный, но приемлемый взгляд, поскольку он облегчает запоминание. В Японии все по-другому.

— Кто бы сомневался, — пробормотал Вася себе под нос.

— Взять хотя бы нашу систему обозначений самолетов в морской авиации, — продолжал капитан Хирата. — Все самолеты авиации флота Японии — как берегового, так и корабельного базирования, — имели пять различных систем обозначения.

— Пять? — ахнул Вася. — Как вы это запоминали?

— Запомнить нетрудно, если речь идет о твоем самолете, — объяснил Хирата. — Я попробую растолковать в самых общих чертах. Тогда вам будет проще выбирать самолет. Если вы, конечно, захотите летать на японской технике.

Вася быстро переглянулся с Гансом Шмульке.

— Почему же не захочу? — осведомился Вася. — Мне интересно... И самолеты в Японии неплохие. Ну и вообще...

— Говорят, скоро их будет много, — добавил Ганс Шмульке. — Впрочем, я просто так, в гости заглянул. Посмотреть, чем тут вы живете. Чем дорогой друг сталинский сокол занимается.

— Начнем с первой системы, — невозмутимо продолжал капитан Хирата. — Она называется «Кодзи — Гата». Включает в себя название фирмы-изготовителя, номер самолета и его оперативное обозначение. Да, и номер типа.

— Какого типа? — не понял Шмульке.

— Типа самолета. Это дата, если говорить совсем просто, — ответил Хирата. — Правда, дата отсчитывается по годам правления императора Тайсё. Это предшественник императора Хирохито.

— Все, я умер, — объявил Вася.

— Да нет же, умирать не надо, это действительно просто, — Хирата любезно улыбнулся. — Например, что такое «Накадзима Га 10 Сентоки»? Это истребитель, то есть «сентоки», произведен фирмой «Накадзима» в десятом году правления Тайсё. То есть, по-вашему, в 1921-м.

— Но потом император стал другой, — напомнил Шмульке. — Хирохито.

— Да, с 1924 года — по вашему счету, — кивнул Хирата. — И с этого времени типы обозначаются по годам традиционного японского календаря. Отсчет идет от основания империи. Самый знаменитый наш истребитель «Зеро», то есть «Ноль», как вы знаете, — это «тип 0», то есть самолет, изготовленный в 2600 году по японскому счету или в 1940 — по европейскому.

— Совсем просто, — сказал Вася. — Ноликом заканчивается. Что у нас, что у японцев.

— Только надо иметь в виду, что один и тот же самолет в морской и армейской авиации мог иметь разные типовые номера, — вдруг сказал Хирата. — Если их вводили в строевые части в разное время. Вы же знаете, что в Японии армия и флот существовали... как вы это говорите? Не вполне согласованно.

Вася схватился за голову:

— Но это, правда, невозможно запомнить!

— Запомните самые главные слова, — сказал Хирата. — У нас в Японии очень ценят, если собеседник проявил старание и попробовал выучить хотя бы некоторые названия. «Кансэн» — «палубный истребитель», «Ясэн» — «ночной истребитель», «Кьёкусэн» — «перехватчик»... Вообще-то «Кьёкусэн» — это сокращенное название. Полностью — «Кьёкути-Сентоки» — «истребитель-перехватчик».

Ганс Шмульке вынул блокнот и сделал несколько заметок. Вася прошептал ему на ухо:

— Дашь потом списать?

— Не валяй дурака, товарищ младший лейтенант, ты запомнишь это гораздо быстрее, чем я.

— А тебе-то зачем это запомнить? Ты же танкист, — удивился Вася.

— Для общей эрудиции, — невозмутимо ответил Шмульке и спрятал блокнот в нагрудный карман.

— Дальше, — невозмутимо произнес капитан Хирата. — Вторая система обозначения — «Сидзаку». Существовала как система обозначения прототипов. Летательные аппараты обозначали по году выдачи задания на разработку. Отсчет велся от начала правления императора Хирохито. К году добавлялось описание назначения самолета.

— На примерах проще, — попросил Вася.

— Извольте, товарищ младший лейтенант. — Капитан Хирата улыбнулся. — «14-Си» — морской самолет первоначального обучения. Задание выдано в 1939 году. Это 14-й год правления императора Хирохито.

— Все просто, — согласился Вася. И насторожился: — Или опять какой-то подвох?

— Нет, здесь действительно все просто, — согласился капитан Хирата. — Следующая система — «Кана/Ката» — это система короткого обозначения. Кстати, позаимствована в США: первая заглавная буква — оперативное назначение самолета, дальше цифра — номер задания определенной категории самолетов, заглавная буква — изготовитель, цифра — порядковый номер модификации.