Первый раз, когда этот странный сон нагрянул из её подсознания, впечатление от него было столь ужасным, а наслаждение столь оглушающим, сотрясшим все её чресла и вывернувшим её буквально наизнанку, что застрял в глубинных древних структурах мозга и стал навещать время от времени и всегда нежданно, внезапно. Этот громадный самец в снах, поросший шерстью, не то человек, не то зверь, похожий на медведя, всегда был один и тот же, хотя и неузнаваемый, и всегда грубо схватив её и разворачивая, как ему было удобно, натягивал на себя нежную её плоть, и ей казалось, что разорвет на части, отчего она покрывалась потом, но трудный этот тягучий процесс заканчивался благополучно, все свершалось и тело её взрывалось таким бурным содроганием, что она, вывернутая наизнанку в пароксизме вселенского наслаждения, была опустошенно счастлива. Но тут-то она, вся мокрая от пота, в паническом страхе просыпалась. Муж мирно посапывал и она, разбитая, оглушенная и выжатая, долго лежала с открытыми глазами, переживая сон. Сон она мужу не рассказывала. Так и жила с этой тайной порочной неверностью, поджидая очередного сеанса. Сон приходил не часто и всегда внезапно, как вихрь.

Именно так всё и произошло с Санькой, только наяву. О таком она и мечтала в своих грёзах и фантазиях, пребывая в безысходном сексуальном простое с импотентным мужем, заменившим секс на рулетку. Иногда Людочка думала: вот бы её муж был как Санька. И ничего на свете ей не было бы нужно. Оргазмы были её высшим желанием. Потому служила она в бригаде у Романа Кукуева верой и правдой, и не за гонорары, а за это привалившее ей, да ещё и с позволения мужа, счастье, украшением которого стал пришедший из сна могучий и грубый солдат Санька Дубичев, гроза всех салаг воинской части.

Людмила мало того, что скрепила, сама того не предвидя и не замышляя, союз с Романом через Саньку, она ещё и организовала для Романа новую, более удобную и надёжную секс-команду, за что и получила добавку, от которой муж Людмилы пришёл в неописуемый восторг. После десятка ночей и встречи с неутомимым Санькой Людмила настолько вошла в роль, что пришла к поразительной по простоте и порочности инициативе: заменить городских шлюх истомившимися от воздержания офицерскими жёнами.

О чём только не поведают друг другу женщины при разговорах в состоянии томительного безделья. За три года жизни в военном городке Людмила знала о всех сексуальных секретах почти всех офицерских жён. Часть из них имела проблемы, похожие на её собственные: вынужденное воздержание при слабосильных или импотентных мужьях-пьяницах, истомленное от воздержания и безделья тело и безудержные сексуальные фантазии. Одна из них поделилась, похотливо хихикая, что регулярно видит во сне случку с догом и при этом кончает.

– Дог наш, Петя, огромный, такой милый, домашний, добрый. Я когда мужу сдуру про сон рассказала, он так внимательно на Петю посмотрел, а Петя отвёл глаза. На другой день прихожу вечером домой, а Пети нет. Я в панике. А муж мне и говорит: «Не ищи, я его продал – от греха подальше». Ну не осёл? А Петя мне снится, бедняга.

Это признание подружки и её компетентный, вычитанный у психоаналитика Карла Юнга, рассказ о врождённых сексуальных архетипах, всплывающих у женщин в снах в виде группового секса или половых актов с братьями мужа и свёкром, успокоило Людмилу. Добавлялось ещё и то, что абсолютно все жёны, в отличие от верной Людмилы, готовы были лечь под любого солдатика, что изредка время от времени и проделывали. Втайне от Романа, под видом фантазии на тему сексуальных удовольствий, рассказав о приходящих по ночам к солдатам проститутках, в кошельки которых уплывают приличные денежки, она склонила к участию в бригаде четырех самых любвеобильных и порочных жён. И когда секс-команда была сколочена и готова к атаке, преподнесла разработанный план Роману. Хитроумный Роман обалдел от талантливости замысла.

– Гениально! – одобрил он и повысил Людмиле гонорар на сотню зелёных.

Они отработали план во всех деталях, вплоть до практической проверки Романом лично каждой из предложенных Людмилой секс-кандидаток. Нюх у Людмилы был идеален – все офицерские жёны годились в высшей степени, все горели желанием и все жаждали пополнить свой скудный семейный бюджет. Не ждать же безнадёжно добавки мужу от министра обороны.

***

Технология сексобслуживания воровской солдатской команды была проста, а офицерские путаны и вовсе её упростили: ведь теперь не надо было завозить шлюх из города, секс-товар был под рукой, тут же, в военном городке. А уж о конспирации жёны позаботились отменно – ни одной не хотелось попадать под тяжёлые мужнины кулаки.

За ночь двадцать вороватых, развращённых Кукуевым молодца получали свою сладкую порцию, мысленно прославляя благодетеля. К утру процесс заканчивался, автобус отбывал, чтобы спустя неделю появиться снова на том же месте. Если раньше на нём привозили шлюх, то теперь он был нужен только как удобное место с лежанками для утех с офицерскими жёнами…

Первые же ночные проверки боем команда прошла блестяще. Молодые офицерши, как застоявшиеся в стойлах лошадки, набросились на солдатиков с лихостью истомленных одалисок гарема, и солдатики только испуганно пыхтели, услаждая их опытные чресла. Бригада была всегда под рукой, рядышком. В восторге были и солдаты. Неопытные, но уже кое-что начинавшие понимать в тонкостях секса, они враз и все как один отличили новых от прежних. Прежние пыхтели и отрабатывали как заводные куклы, новенькие же, услаждаясь сами, что не проходило мимо обостренного внимания юнцов и заводило их, услаждали и мальчиков, как они звали их между собой, а это опытные жены умели гораздо лучше грубоватых и циничных шлюшек, которых Роман им завозил. Для солдат, участвующих в краже бензина, эти ночи превратились в праздник плоти, в удовольствие, за которое они пошли бы и не на такой грех; а для жён греховные услады подкреплялись гонорарами. При такой связке все были довольны, как коты и кошки при сметане, и сверхнадёжны, как члены масонской ложи. Проект Романа и Людмилы работал точнее швейцарских часов. Эта маленькая частица бизнеса Романа стала его творческой вершиной. Но без Людмилы она была бы невозможна. Людмила была подарком небес и муж её млел от растущих гонораров жены, регулярно проигрывая их в казино.

В отлаженный Романом процесс с приходом Людмилы и офицерских жён пришло и одно весёлое изменение. Санька так втрескался в Людмилу, а она настолько упивалась его долгожданной выстраданной в эротических снах мощью, что Роману, скрепя сердце, пришлось дать им послабление. Саньке с Людмилой позволялось завершать ночное пиршество плоти отдельно от всех ещё раз. И им позволялось проделывать друг с другом всё, на что была способна их фантазия, что воспрещалось всем остальным. Фантазия зашкаливала, Людмила была безудержна как Мессалина. Роман подарил ей небольшую крепкую подушечку, в которую она впивалась зубами, чтобы не оглушать окрестности своим пронзительным визгом. Этот её поросячий визг сводил Саньку с ума, но был запрещён Романом под страхом отлучения влюбленных друг от друга.

И в этот расцвет бизнес-тренинга Романа Кукуева ворвался своей идиотской разрушительной флуктуацией, как сказал бы какой-нибудь синэргетик и последователь великого Ивана Пригожина, Санька с товарищами, долбанные пивоманы.

Когда месяц истязания миновал и Санька вновь неудержимо соединился со своей рыжей бестией, он тотчас же сделал ей предложение бросить мужа и стать его женой. На всю жизнь, до гроба. Так он и сказал дрожащим голосом, скромно побледнев от возможного отказа. Людмила и не думала отказать, захохотала от счастья и тут же согласилась. Стали ждать демобилизации. Ждать оставалось недолго.

***

Роман организовал встречу с Денисом так, будто она произошла случайно.

Он отвел его в сторонку и без предисловий спросил:

– Как ты после позавчерашнего?

– Хреново. – буркнул Денис.