– Вполне. – улыбнулась ей Альфа.

– Но ведь… трудно же. Разве не хочется?

– Хочется чего, если я не знаю ещё? Всему своё время, придёт – всё испытаем. – она улыбнулась, словно предчувствовала это время, и продолжила: – Я ведь в университете учусь на клинического психолога, так что все тонкости секса мне давно известны, голубушка. В том числе и всяческие патологии и извращения. Человечество на этом фронте постаралось за тысячи лет. И вот что я тебе скажу: секс – это далеко не всё в жизни. Его значение преувеличивают, его надо бы отодвинуть на второе или третье место. Как обычную приятную физиологическую потребность. Эволюция её придумала для продолжения рода, а человек ухватился и начал по-другому использовать. До одури.

Альфа выложила Альбине то, что взяла и приняла от Учителя.

– Куда важнее разум и служение. А секс – в меру, без экстрима и наворотов камасутры. Природа и эволюция этого вовсе не запланировала. Это человек с извращённым воображением и подхлёстнутый сексуальной фасцинацией напридумывал всякой сексдребедени. И вполне можно с ней совладать, остановить себя. Так что сейчас есть у меня дела поважнее этих биологических вздрагиваний. И приятнее.

То, что она услышала из уст Альфы, в голове Альбины не укладывалось. И было шоком. И закрутилось тут же в мозге: Альфа, красавица, умница и не тревожится о сексе, а я, хоть и не уродина, но всё-таки уступающая в красоте Альфе, а в уме тем более, бросаюсь на мужиков как кошка, будто ничего другого слаще в жизни нет, и не могу удержать себя от скотской потребности.

Её охватил стыд.

– Прости меня, Альфа, за мою дикость.

Альфа снова обняла и прижала её к себе.

– Ну что ты. У каждого своё. У меня жених оказался сволочью, тебя сволочь превратил в нимфоманку. – Альфа улыбнулась грустно. – Трудно нам, красивым девушкам, живётся на этой планете. Не знаешь, откуда пинок очередной получишь. Недавно одной девчонке, фотомодели, криминальный авторитет в лицо кислотой плеснул. Отказала она ему… Я спаслась по-своему, тебе тоже надо спастись по-своему.

– Как ты спаслась?

– Ты знаешь, у меня депрессия была вроде твоей, жить не хотелось, зависла до ничтожества гусеницы. Спасла фасцинетика и Юлиан Юрьевич. В один момент всё перечеркнуло и вытеснило. Просто чудо!

Альфа рассказала, как с ней произошло просветление и спасение.

– Понимаешь, депрессию, апатию, разочарование в женихе и факультете вытеснила новая и неожиданная для меня фасцинация – целительные слова Юлиана Юрьевича и наука фасцинетика. Она стала смыслом моей жизнпи, моей радостью и счастьем. Какие там оргазмы и женихи?

– И твой жених не делал попыток вернуться? – щёки Альбина горели от волнения. – Ты ведь теперь не в коляске.

– Подходил, просился. Мы же в университете пересекаемся. Я ему популярно объяснила, кто он и попросила никогда ко мне на расстояние трёх метров не подходить. Зашибу. Я же каратэистка.

– Альфа, ты просто святая. Вот бы мне такую волю!

– Ладно, обо мне хватит. – пресекла ассоциации Альфа. – Давай о тебе. Если хочешь избавиться от зависимости, в какую тебя загрузил педофил, надо применить две вещи, как учит Юлиан Юрьевич. Найти вытесняющую фасцинацию и соединить её с решимостью. Это очень трудно, я тебе объяснила почему. Но возможно. Давай сходим к Юлиану Юрьевичу. Вдруг он возьмётся тебе помочь.

– Да, да, Альфочка! Я хочу избавиться. Одной мне не справиться, я это знаю.

– Договорились. Я с Юлианом Юрьевичем поговорю. А пока набирайся сил и не зависай. Разрешаешь ему всё до подробностей о тебе рассказать?

– Да, да. Всё-всё расскажи. И скажи, что я сделаю всё, как он скажет.

Разговор с Альфой и охладил, и взволновал.

Альбина жила теперь надеждой на исцеление и ждала встречи с Арбелиным.

***

И решила Альбина поговорить начистоту с Денисом. Это надо было сделать, чтобы внести ясность в их отношения.

Альфа, предупреждённая Альбиной, что хочет поговорить с Денисом с глазу на глаз, оставила их, сославшись на срочные дела в университете.

Разговор был долгий.

– Денис, ты меня прости, я должна тебе это сказать. Я знаю, ты в меня влюбился, весь колледж об этом говорит. Но ты не знаешь, какая я. Мне надо тебе во всем признаться, как на духу. Иначе я вообще не смогу с тобой даже разговаривать... Я буду тебя избегать. А я не хочу тебя избегать.

– Но почему?! – удивился Денис.

– Я расскажу. Только не перебивай, а то разревусь. Слушай до конца. Я тебе как на исповеди всё выложу про себя, без утайки... всё-всё.

Она помолчала, собираясь с духом. Нелегко было выкладывать потаённое, пакостное, больное. Но она решилась. Только Денису она и могла рассказать, и только ему, потому что знала, что между ними залегла неодолимая пропасть её исковерканной судьбы.

Рассказала, как стала в десятилетнем возрасте жертвой растления соседом, как стала нимфоманкой, как удовлетворяет себя с первым встречным, а потом чуть не лезет в петлю, как ничто не помогает, а психотерапевт сразу полез в трусы, как пыталась покончить с собой, но её вынимали из петли, как страшно ей думать, что ждёт её в будущем с таким пороком.

Но далеко не всё рассказала Альбина Денису. Да и как могла она рассказать те подробности, которых стыдилась. О том, что тринадцатилетний паренёк из-за неё повесился, тоже не рассказала. Не рассказала о банкире и об изнасиловании. И разве могла рассказать Альбина, как в родном посёлке превратилась в шлюху, с которой не побывал только ленивый или старик.

– Денис, пойми меня, я не смогу быть с тобой. Но я так тебя уважаю, так близко у сердца держу, что просто мечтала бы быть твоей сестрой. А ты был бы мне братом. Согласен ты стать моим братом?

Денис понял, что Альбине с её пороком иначе нельзя. Если они станут мужем и женой и она не одолеет болезнь, а он будет принимать её с её подвигами, то Альбина просто не выдержит, сойдет с ума или покончит с собой. Ведь попытки уйти из жизни у неё уже были даже наедине с собой, а с ним она точно не вынесет.

***

Брат и сестра. Эта невеселая мысль сверлила мозг Дениса. И постепенно отлегло, стало хоть и горше, но спокойнее. Да, он будет ей заботливым братом, он не оставит её в беде и станет её опекать.

Денис подарил Альбине простенький, но надёжный мобильник.

– Сестрёнка будем на связи. Да и вообще, чем ты хуже других девчонок, нужен ведь он тебе.

Теперь он ежедневно слышал её голос. Родной для него голос любимой сестрёнки.

Однако, время шло и зима просигналила первым снегом. Денис с содроганием смотрел на почти нищенскую одежонку Альбины.

Строго начал разговор.

– Ты мне сестра или не сестра?

– Сестра. – сказала Альбина, не понимая, к чему этот вопрос.

– А раз сестра, слушай. Как твой брат, я обязан о сестрёнке позаботиться. У меня приличные гонорары, хочу сделать тебе подарок. Давай завтра сходим в маркет, Альфу с собой возьмём, она поможет. Хочу купить тебе дублёнку и сапожки.

Альбина зарделась и стала отказываться. Но Денис был настойчив и сломил её упрямство.

Отыскали то, что нужно. В лёгкой дублёнке и сапожках Альбина преобразилась и необыкновенно похорошела.

Альфа восхищённо воскликнула:

– Да ты же у нас красавица! Хоть в глянцевый журнал!

И сама собой пришла Денису мысль – не поможет ли избавить её от болезни Арбелин, он же кудесник. Но как подойти к нему с такой патологической проблемой? Только Альфа может помочь.

Он завёл разговор на эту тему с Альфой.

– Я всё знаю, Денис, – остановила его Альфа, – Альбина мне рассказала. И разрешила рассказать о себе ЮЮ. Вся надежда на ЮЮ, так ведь? Я с ним поговорю.

Альфа не стала оттягивать и, созвонившись, приехала к Арбелину уже на следующий день. И рассказала ему всю историю Альбины.

Арбелин задумался. Девчонка росла без отца, стало быть, мужская ласка была для неё как магнит. Педофил этим и воспользовался, приласкал, стал ей сначала как заботливый отец, потом перешёл к растлению с помощью фасцинирующих приманок, в первую очередь заморских сладостей, которых девчушка в бедной семье не видела. Раз педофил её склонил к растлению, значит девчонка внушаема, можно применить к ней словесное внушение и фасцинативный гипноз. И, возможно, после этого понадобится ещё и рауш-шок.