— А как чувствует себя лорд Ходдесдан?

— У Гарри железное здоровье, хоть ему и 72 года. Он только что вернулся из Шотландии, где провел три дня на охоте. Он прекрасно выглядит и пребывает в отличном настроении.

Она вздохнула.

— Вы говорите ужасные вещи, леди Элен! О, лорду Ходдесдану сильно повезло с такой женой, как вы!

Леди Ходдесдан была польщена.

— Дорогой мой, сэр Гарри не разделяет вашего мнения! Он считает меня невыносимой, шумной и вообще ужасной!

— У лорда черный юмор, не так ли?

— Уж не знаю… Во всяком случае, в этом отношении он безнадежен! Я уверена, он мечтает отделаться от меня. Да, да, я знаю о чем говорю! Доктор, состояние моего сердца предвещает мой скорый конец?

— Какой абсурд! Но…

— Но?

— …Ваша печень…

— А что с моей печенью?

— У нее слишком большая нагрузка.

— Что вы хотите этим сказать, доктор?

— Видите ли, … между нами… вы слишком любите джин, не так ли?

— Только, если мне нужно набраться бодрости или поднять настроение…

— А это случается часто?

— Доктор, вы меня привели в смущение! Такая бесцеремонность со стороны джентльмена меня удивляет!

— Со стороны джентльмена, который заботится о состоянии вашего здоровья!

В сильном замешательстве, раскрасневшись, леди Элен, помедлив немного, сказала:

— Я пью в зависимости от обстоятельств…

— И все же, сколько?

— Не знаю… ну, предположим, полбутылки…

— Неужели? Смею надеяться, что никогда больше?

— Лишь в редких случаях… Например, когда я приглашена на коктейль. Почему я должна там отказываться?.. Но не будем больше об этом говорить! Это вульгарно, а я ненавижу все вульгарное… Я увижу вас завтра у Эшби?

— У меня много работы, — и я не хотел бы ее прерывать. По вашей вине, я теперь живу мечтой стать Членом Королевского общества… Даже врач, живущий только интересами своей профессии, может иметь слабость, не так ли?

— Безусловно! Я рада помочь вам. Уверяю вас, многие ваши пациентки готовы оказать вам содействие…

— Я знаю, я весьма благодарен вам…

— И все же, в каком состоянии мое сердце? Что вы мне посоветуете?

— Дорогой друг, у вас здоровое сердце, но вам необходимо его немного поберечь, так же как и вашу печень… Вы ведете слишком бурную жизнь, леди Элен! Поверьте мне! Вы должны немного отдохнуть…

— Но я еще не в таком возрасте, чтобы отдыхать!

— Речь идет об относительном отдыхе, но он вам необходим. Вы можете выбрать место, где бы вам не было скучно.

— Что вы говорите?! Если только я скажу Гарри, что я нуждаюсь в отдыхе, он тотчас отправит меня в наш коттедж на Корнуолле! Я там умру от тоски!

— Ну хорошо, а куда бы вы хотели поехать?

Леди Ходдесдан захлопала в ладоши, как маленькая девочка, которая, правда, уже состарилась и у которой от детства остался только ум.

— Вы восхитительны, дорогой мой! Ах, если бы вы мне посоветовали поехать в Бат…

— Я ничего не имею против этого курорта…

— Спасибо! Мне там будет не так одиноко… Джони Мидлтон собирается отправить туда свою жену.

У нее на губах заиграла лукавая улыбка, от которой у сэра Микаэля по спине побежали мурашки.

— Итак, решено? Вы посоветуете Гарри отправить меня в Бат?

— Я не посоветую, я просто буду настаивать на этом!

— О, вы самый лучший врач в Лондоне!

— Хотелось бы, чтобы господа из Королевского общества придерживались такого же мнения…

— Положитесь на меня, дорогой мой! До скорой встречи…

Уортэм проводил свою пациентку до дверей кабинета и передал ее Реджинальду, чтобы тот посадил ее в машину.

Доктор вернулся к своему столу и подумал: если бы судьба распорядилась так, что леди Элен была бы его женой, то он без колебаний задушил бы ее собственными руками.

Около пяти часов вечера изрядно уставший сэр Микаэль проводил последнего пациента и позвал управляющего.

— Надеюсь, на сегодня все, Реджинальд?

— Да, сэр.

— Тогда я ухожу. Вы знаете, где меня найти в случае необходимости, не так ли?

— Мы не забывает отданных нам распоряжений, сэр, но мне думается, что сейчас вам незачем торопиться: мисс Гист — здесь…

— Что?!

— Когда она пришла, мы решили, что наш долг — не впускать ее в приемную и скрыть от любопытных глаз.

— Вы, как всегда, поступили совершенно правильно, Реджинальд. Попросите ее войти. Меня, конечно, ни для кого нет дома.

— Я понимаю, но вас ждет один человек…

— Один человек?

— Мы хотим сказать, что он не похож на вашего пациента.

— Что ему надо?

— Поговорить с вами, сэр.

— О чем?

— Мы задали ему этот вопрос, сэр Он ответил весьма заносчиво: у меня конфиденциальный разговор.

— Вышвырните его отсюда!

— С удовольствием, сэр.

Сэр Микаэль ломал себе голову, что все это могло значить, почему Глория явилась сюда, тогда как он ей раз и навсегда запретил даже близко подходить к Харли стрит.

Глория вошла, шурша шелками и распространяя сильный запах дорогих духов. Поистине обворожительная женщина…

— Привет, милый! Так вот, где вы принимаете несчастных, дарите им надежду или приговариваете к смерти! Вы не целуете меня?

— Но вы в моем доме!

— Ну и что из этого? Вы же меня обнимаете и целуете, когда приходите ко мне!

— Это не одно и то же! Прежде всего, что вас сюда привело, хотел бы я знать? Вам хорошо известно, что я запретил вам появляться в этом квартале. Я не хотел бы, чтобы вас здесь заметили…

— Вы боитесь своей жены?

Сэр Микаэль ответил сухо:

— Вы меня приучили к осмотрительности, моя дорогая!

Глория улыбнулась:

— …И к бодрости духа, я полагаю… Могу ли я все-таки сесть?

— О, конечно… Прошу вас… Извините меня…

Эта женщина была сама элегантность и изящество, каждый ее жест был тщательно продуман.

— А теперь, Микаэль, скажите мне, каков ваш долг…

— Простите?

— Чтобы укротить вашу строптивость, я напомню вам о Брайсе Паркере. Или я в чем-то ошибаюсь?

— Нет.

Брайс Паркет, владелец крупного игорного дома, был самым ненавистным человеком для доктора: фактически его карьера была в руках Паркера.

— Вы не ошибаетесь, Глория.

— Так сколько вы ему должны?

— Двадцать тысяч фунтов.

— Боже мой! Но… но, где же вы собираетесь взять эти деньги?

— Не знаю.

— Думается мне, что такой ответ вряд ли удовлетворит Брайса Паркера.

— К чему напоминать мне об этом?

Глория закурила сигарету.

— Вы распоряжаетесь состоянием вашей жены, не так ли?

— Да, но под строгим контролем Понсонби и Сита. Эти старомодные господа ничего не смыслят в современной жизни.

— Иначе говоря, они не дают вам швырять деньгами, не так ли?

— Да, так…

— У леди Джейн большое состояние?

— После смерти ее родителей, да.

— Какое же именно?

— Думаю, около ста тысяч фунтов.

— И что же, она отказывается оплатить ваши долги?

— Она ничего о них не знает.

— А если вы признаетесь ей в этом?

— Она, конечно, их оплатит…, но при одной условии…

— Чтобы вы бросили играть?

— Чтобы я больше с вами не встречался…

— Да? А разве она знает обо мне?

— Догадывается, скажем так…

Снова наступило молчание, которое длилось довольно долго.

— Микаэль…, вы составили завещание?

— Леди Джейн и я, мы все оставляем тому из нас двоих, кто переживет другого.

— Любопытно…

— Что вы хотите этим сказать?

— А то, что, если когда-нибудь вы овдовеете, вы станете богатым человеком, Микаэль, и мы сможем, наконец-то, стать счастливыми.

— Леди Джейн чувствует себя превосходно!

— Перемена в ее самочувствии зависит только от вас…

Он посмотрел на нее в полном недоумении.

— Я… я вас не понимаю…

— Да будет вам! Наоборот, вы меня прекрасно понимаете. Вы трусите, Микаэль?

— Вы предлагаете мне…

— Микаэль, леди Джейн не нашей кости… Это мелкая птичка, которая только и сделала в жизни, что появилась на свет. А мы с вами — крупные хищники, которые хватают добычу без разбора там, где ее находят, не испытывая жалости к слабым.