— Сигарету? — Он протянул ей серебряную сигаретницу.

Лона редко курила, но сейчас решила принять его предложение.

— Благодарю, у меня есть зажигалка.

— Я не заставлю вас долго ждать.

Орд вышел, оставив дверь приоткрытой. Она услышала, как его шаги раздались по мраморному или каменному полу вестибюля. Затем шаги смолкли, и она представила себе, как он идет по лестнице, покрытой ковром. Воцарилась тишина, ни в доме, ни на улице не было слышно ни звука. Лона закурила и немного расслабилась. Она всегда нервничала, когда Джон брался за дело, подобное этому: она ясно ощущала грозящую ему опасность.

Лона пробыла в одиночестве не более пяти минут, когда услышала торопливые шаги возвращающегося Орда. У них что, нет слуги? Ведь еще не поздно.

Орд распахнул дверь.

— Все в порядке, — сообщил он. — Лорд с удовольствием примет вас.

Он произнес слово «лорд» так, как будто испытывал благоговейный страх перед лордом Джентианом. Кроме того, Орд был явно не в себе. Испуган? Они поднялись вместе по лестнице, ступенька за ступенькой, а свет старинных канделябров, который делал тени густыми, ослепил ее. Он отражался на картинах, висящих в нишах полукруглой стены. Это были полотна кисти Гейсборо, Констебля, Тернера. Наконец, они поднялись на второй этаж, здесь Орд опередил ее на одну ступеньку и направился к закрытой двустворчатой двери из красного дерева. Не постучав, он открыл одну половину двери и возвестил, как это делает дворецкий:

— Миссис Мэнеринг.

Это была длинная, просторная красивая комната, скорее всего, библиотека. Ее освещали два канделябра, свет которых отражался в стеклах книжных шкафов. На высоких окнах висели гобеленовые занавески, а на полу лежал такой толстый ковер, что, казалось, ее ноги утопали в нем. Лорд Джентиан шел к Лоне от массивного письменного стола, занимавшего весь дальний конец комнаты, оставляя место только для очень скромного кресла, стоящего с одной стороны стола. Она вспомнила, что Джон рассказывал ей о лорде Джентиане: старый, хрупкий и утонченный джентльмен. Однако она не заметила признаков хрупкости. Больше того, Лона почувствовала в нем скрытую силу. Он все еще был очень привлекательным мужчиной, а его пожатие — крепким.

— Миссис Мэнеринг, я очень рад вас видеть. Садитесь, пожалуйста.

В другом углу комнаты располагались кресла и кушетки, между ними — мраморный кофейный столик, на котором стоял поднос с ликерами и бренди, а также сверкающими бокалами.

— Я искренний поклонник вашего таланта. Мне очень нравятся ваши портреты. Думаю, что не пропустил ни одной вашей выставки, когда бывал в Англии.

— Как это мило с вашей стороны, — смущенно пробормотала Лона.

Она часто не находила слов, чтобы отвечать на такого рода комплименты. Но это не был комплимент. Лорд Джентиан был явно искренним в этот момент.

— Надеюсь, что вы вскоре порадуете нас еще одной выставкой, — продолжал лорд Джентиан. — Если это произойдет, то я попрошу вас оставить место для портрета леди Анны Скоттон, написанного вами несколько лет назад. Если вы помните, леди Анна была моей кузиной, и после ее смерти портрет перешел ко мне. Что вы будете пить?

В это время у двери послышалось легкое движение и Лона, повернувшись, увидела входящего дворецкого, очень старого человека, с подносом, на котором стояли чашки с кофе.

— Можно просто чашку кофе?

— Конечно, — ответил лорд Джентиан.

Он сел рядом с Лоной и хранил молчание все время, пока дворецкий разливал кофе и подавал им чашки, а затем медленно пересекал комнату, шаркая ногами. Когда дверь за ним закрылась, Джентиан спросил:

— Насколько я понял, вы пришли раньше своего мужа, миссис Мэнеринг. Как гонец?

— Да, это правда.

— Думаю, что это связано с моим сегодняшним визитом к вашему мужу.

— Вы правы, — согласилась Лона. — Он очень надеется, что вы расскажите ему гораздо больше, нельзя терять времени.

— Не сомневаюсь, что это связано с несчастным случаем, который произошел в квартире моей племянницы, — сказал Джентиан. — И, вероятно, из-за ее визита к вашему мужу после моего ухода. Она всегда была очень импульсивной и своенравной, когда была еще ребенком, и потом, уже девочкой и молодой женщиной. Рад сообщить вам, что ей сейчас гораздо лучше и что через пару дней она совсем поправится. Если про нее так можно выразиться. Боюсь, что она… — Он замолчал на мгновение и, едва заметно пожав плечами, продолжил… — как выражаются современные психиатры — жертва стресса. Я не хотел об этом говорить вашему мужу, но в теперешних обстоятельствах…

Он говорил о том, что Сара Джентиан немного не в себе или, по крайней мере, что она нуждается во врачебной помощи. Но говорил об этом весьма учтиво, обходительно, мягко. Свободная манера лорда Джентиана вести разговор никак не вязалась с его репутацией отшельника.

— А когда вы ожидаете приезда мистера Мэнеринга? — спросил Джентиан.

— Думаю, что он будет с минуты на минуту, — ответила Лона.

Она хотела расспросить его о миниатюрной копии меча, но потом передумала, чтобы не рассказывать о том, что случилось с Давидом Левинсоном.

— Я даже представить себе не могла, что ваша племянница страдает от… — Она умышленно не закончила фразу.

— … бредовых идей, — без малейшего колебания закончил за нее лорд Джентиан. — Думаю, что это самое правильное определение, как это ни печально. Ее преследует странная мысль, что я собираюсь украсть принадлежащую ей часть наследства, в то время как на самом деле…

Он не успел договорить, потому что у дверей послышался шум. Одна из створок распахнулась, и на пороге появился Орд. Лона отметила промелькнувшее раздражение, даже гнев на лице Джентиана, когда он посмотрел на племянника.

— В чем дело?

Орд тяжело дышал, как человек, доведенный до отчаяния. Минуту он раздумывал, стоит ли говорить при Лоне, но он так грубо вторгся в комнату, что теперь это не имело значения.

— Она убежала, — почти выкрикнул он.

— Кто убежал?

— Она. Она убежала из госпиталя!

— Сара? — Джентиан произнес ее имя так, словно речь шла о ребенке.

Когда он опять взглянул на Лону, то ей показалось, что лорд Джентиан с одной стороны пытается сохранить достоинство, а с другой — проклинает в душе свою племянницу.

— Как жаль. Я надеялся, что, по крайней мере, этой ночью она будет в безопасности.

— Однако это не так!

— А они знают, куда она отправилась?

— Нет, я молю Бога, чтобы она с собой ничего не сделала, — прошептал Орд.

— Почему она должна с собой что-то сделать? — спросила Лона.

— Она уже пыталась покончить с собой сегодня, — мягко ответил Джентиан. — И я боюсь, если ей не удастся сделать все по-своему, то она впадет в истерику, а в этом состоянии она способна на все. Полиция ищет ее?

— Они сказали, что попытаются что-либо предпринять, — пробормотал Орд. — Но сомневаюсь в положительных результатах.

Он глубоко вздохнул и взглянул на Лону. Без сомнения, ему очень хотелось, чтобы ее сейчас здесь не было.

— Может, мне лучше сейчас поехать к Саре на квартиру? — предложил Орд.

— Думаю, что это было бы разумно, — ответил Джентиан. — И дать полиции знать…

— Полиция наверняка следит за ее домом в первую очередь, раз им известно, что Сара убежала из госпиталя, — вмешалась в разговор Лона.

Она бессознательно произнесла слово «убежала» и поймала, себя на мысли, что начинает верить в том, что лорд Джентиан говорил о душевном состоянии своей племянницы.

— Вы правы, думаю, лучше остаться здесь, — согласился с ней лорд Джентиан.

— Не похоже, чтобы Сара… — начал было он, но вдруг замолчал и, покорно сложив руки, заметил: — Давай больше не будем докучать миссис Мэнеринг нашими семейными проблемами. Вот почему я не был уверен, что могу все рассказать вашему мужу, миссис Мэнеринг. Дело в том, что я…

Внезапно дверь в библиотеку со стуком захлопнулась.

Мужчины вздрогнули. Орд резко повернулся и бросился к выходу. Со спины он выглядел очень смешно: у него был непомерно обширный и бесформенный зад, обтянутый слишком узким пиджаком. Орд распахнул дверь и выбежал из комнаты.