Близость леса проявила себя обилием злых комаров, яростно атаковавших новоприбывшего. Даниил, плотно закрыв в автомобиле окна, вооружился тряпкой и с полчаса яростно боролся с кровососущими тварями, уничтожив их великое множество, но окончательной победы не достиг. Как только он прекращал боевые действия, сразу воздух наполнялся пронизывающим зудением пикирующих вампиров, и он нещадно бил себя по щекам, лбу, доставалось и ушам. Но самым лакомым местом для них были ноги, они без труда проникали под брюки, а синтетические носки не представляли для них серьезного препятствия, и они устраивали кровавое пиршество. Вскоре ноги на подъеме стопы стали нещадно чесаться, и он еле сдерживался, чтобы не разодрать искусанные места до крови. Чем гуще становилась темнота, тем все больше слабел натиск комаров, и теперь Даниила атаковали единичные кровососы-самоубийцы.
Отправившись в эту поездку, Даниил не ожидал, что она затянется надолго, и ничего с собой не взял, а запас бензина был на исходе — всего четверть бака, поэтому он решил не включать автомобильную печку. Исследовав содержимое бардачка, он обнаружил там лишь карты автомобильных дорог, перочинный ножик, фонарик, футляр с солнцезащитными очками и блокнот Кирилла. Закончив борьбу с комарами, он почувствовал голод и жажду и стал ругать себя за то, что не побеспокоился о припасах заранее, а теперь уже было поздно этим заниматься. Вспомнил, что ему назначил встречу следователь на десять часов утра, а он в лучшем случае попадет в город к обеду. Но это была не беда, — за последние дни в его жизни произошли события гораздо страшнее — смерть товарищей.
Нет больше Кирилла, всегда уверенного в себе и никогда не терявшего присутствия духа, казалось, знавшего выход из любого положения. «Не поверил ты мне, увлекшись погоней за призрачным богатством. — Даниил горько вздохнул и задал себе вопрос: — А если бы поверил, мог бы остаться в живых? Если бы Кирилл согласился вернуть гримуар его владельцу, мы все равно поехали бы за ним, он остался бы ожидать в переходе и… ВСЕ! Хотя почему он решил выйти возле злосчастного подземного перехода, а не поехать со мной дальше? Ведь это была явная глупость! Он боялся, что его могут обнаружить охотящиеся за гримуаром, и вышел в людном месте, где вероятность попасться им на глаза была значительно выше, чем если бы он вместе со мной на такси подъехал прямо к автостоянке? Словно его черт попутал, заставив сделать этот нелепый шаг, в итоге приведший к гибели. Скорее всего, так же было и с Марком — он принял заведомо ошибочное решение, тем самым подтолкнув себя к гибели».
Тут Даниил похолодел от возникшей мысли: «А ведь то же самое сейчас происходит и со мной! Нет, чтобы отправиться сюда на следующий день ранним утром! А я сломя голову несусь в чужие для меня места, приезжаю к ночи и собираюсь ее провести в практически безлюдном месте, а ведь все здесь напуганы появлением страшного оборотня. Если со мной здесь что-нибудь произойдет, вряд ли кто-либо из местных жителей придет ночью на помощь. Может, стоит немедленно уехать отсюда? Трагическая судьба моих товарищей свидетельствует: какое бы я ни выбрал решение, оно будет заранее ошибочным! Словно кто-то чужой находится внутри меня и подсказывает шаги, ведущие к гибели. Можно даже предположить, что за моими друзьями никто не охотился, они сами себя неуклонно толкали навстречу гибели: Марк оказался ночью в аварийном доме, а Кирилл ввязался в драку. Хотя нет, ведь эсэмэска с угрозами, присланная Марку, — это не фантазия, а реальность».
Даниила стал бить озноб, так стало страшно, и, чтобы успокоиться, он завел двигатель, включил печку, а затем и автомагнитолу, причем на полную мощность.
«Бегут минуты в никуда, все дальше-дальше от тебя, все ближе к пропасти и неизвестности», — пела Фрида, а ему вспомнилось кафе, Кирилл, ухаживающий за гонористыми мажорками, и подшучивающий над ним Марк.
«Ведь именно с того момента Судьба увела нас в сторону, и в результате случились эти печальные события. Если бы над Кириллом не посмеялись мажорки, он бы от обиды не закатил оргию на работе. И мы бы до сих пор работали в рекламном агентстве, ходили бы обедать в кафе и волочились за смазливыми девчонками. Не было бы этой „Нивы“, блужданий с металлоискателем по лесам и полям, Кирилл и Марк были бы живы, а я бы не трясся здесь от страха перед неизвестной опасностью, не зная, доживу ли до утра и что мне уготовано Судьбой». Даниил тяжко вздохнул и, не дослушав песню, будившую горькие воспоминания, выключил автомагнитолу, а заодно и двигатель автомобиля.
Он не стал себя убеждать, что его страхи преувеличены, наоборот, решил этой ночью не спать, чтобы быть готовым ко всяким неожиданностям: «Если мне грозит нападение волка или собаки, то внутри машины я буду в безопасности. Что бы здесь ни происходило, я не должен покидать салон автомобиля. Необходимо постоянно контролировать свои действия и никакой поспешности в принятии решений».
Спустившиеся темнота и тишина словно куполом накрыли село, и без того почти не подававшее признаков жизни. Глушь и беззвездное, покрытое тучами небо подавляли, порождая в душе Даниила тревогу. Время тянулось мучительно медленно, однако ничего не происходило. От долгого сидения в одной позе затекли ноги, хотелось выйти и немного их размять, но Даниил удержался от этого опрометчивого шага. Он заблокировал все двери и, опустив спинку водительского сиденья, откинулся на спину и с удовольствием потянулся. Ему стало спокойнее, и он расслабился.
— Вставай, соня! — Даниил почувствовал, как его тормошат за плечо, и открыл глаза.
Он лежал на импровизированной постели на полу, комнату заливал солнечный свет, под иконой стоял дед Савелий и шепотом молился, то и дело крестясь. Нагнувшись, улыбающийся Кирилл теребил его за плечо, а рядом стоял Марк, уже что-то жующий, стреляя по сторонам глазами.
— Ребята, вы живы! — обрадовался Даниил, приподнимаясь и потягиваясь. — Выходит, все это был лишь длинный мрачный сон!
— Как видишь, мы не привидения! — рассмеялся Кирилл. — Солнечного света не боимся. Давай собираться — пошли «Ниву» искать.
— Ночью, как лошадь, брыкался — спать не давал, — пожаловался Марк.
— Ребята, а вам девушка Арбатель не снилась? — продолжал допытываться Даниил.
— Поповичу по ночам стали девушки сниться! — обрадовался насмешник Марк. — Какая бы классная «герл» тебе ни приснилась, все равно лучше реальная, с цицьками и остальными прибамбасами.
— А мне что-то снилось, но сейчас ни фига не помню, — признался Кирилл. — Полчаса на сборы и завтрак — дед уже нам картошки отварил — и вперед!
— Здесь не армия, — буркнул Марк и, увидев, что дед вышел из комнаты, стал на его место, внимательно изучая икону. — Классная доска! Возможно, потянет на штуку баксов.
— Марк, ничего отсюда не бери! — испуганно предупредил товарища Даниил.
— Рад бы взять, да воспитание не позволяет, — вздохнул Марк.
В комнату вошел дед с кастрюлей, полной дымящейся картошки, и Даниил почувствовал зверский голод.
— Кушайте, да пора и честь знать, — нелюбезно произнес дед и строго посмотрел на Марка. — Гляди, какой культурный стал, как попал на тот свет! А помнишь, как при жизни у меня гримуар спер?
Даниил с ужасом увидел, как кожа у Кирилла приобрела бледно-пепельный цвет, на виске появилась глубокая рана с запекшейся кровью, а на лице у Марка возникли следы грубых швов с торчащими нитками.
— Чего смотришь так? — осклабился Марк. — Выпотрошили меня патологоанатомы, а Кириллу это только сегодня предстоит — поэтому не наедайся! — И он подмигнул приятелю.
У Даниила внутри все похолодело от ужаса, он открыл глаза и обрадовался, поняв, что это был только сон. Подняв спинку кресла, он стал осматриваться, но в темноте глаза различали лишь контуры и неясные силуэты каких-то предметов. Тут его прошиб пот — это явно было не то место, где он устраивался на ночлег!
Исчез магазин со светящейся ламґючкой над входом, все вокруг было незнакомым. Раздалось заунывное пение, и впереди показалась процессия в белых одеждах, с факелами, рассеивающими тьму, и Даниил увидел, что его окружает лес. Каким образом он перенесся сюда из села, ему было непонятно.