Главной опорой адмирала д'Ойли-Лиона были Соединение К, Соединение Н и Соединение G коммодора Харвуда. Если рейдеру и суждено было попасться, то главным действующим лицом должна была стать одна из этих трех эскадр.
Состав эскадры Харвуда постоянно менялся. В принципе, он имел тяжелые крейсера «Эксетер» и «Камберленд» и легкие крейсера «Аякс» и «Ахиллес». В различных сочетаниях эти корабли патрулировали на морских путях между Рио и Ла-Платой, одновременно наблюдая за немецкими торговыми судами в нейтральных портах южноамериканского побережья. Ведь оставалась возможность, что они попытаются прорваться домой. В начале декабря «Эксетер» и «Камберленд» находились в Порт-Стэнли на Фолклендских островах, «Ахиллес» патрулировал возле Рио, «Аякс» двигался от Ла-Платы к Порт-Стэнли.
2 декабря был потоплен «Дорик Стар», и стало ясно, что рейдер находится в центре Южной Атлантики. Соединению К было приказано занять ключевую точку, откуда оно могло направиться к Рио, Фритауну или Фолклендам для дозаправки, в зависимости от того, где именно объявится рейдер.
Моряки «Арк Ройала», «Ринауна» и эсминцев сопровождения жили предвкушением предстоящей битвы с «Шеером». Особенно ее жаждали пилоты «Суордфишей», которые хотели войти в историю, первыми в мире обнаружив и атаковав линейный корабль в море.
В 3000 миль от точки, где был потоплен «Дорик Стар», коммодор Харвуд оценил ситуацию и решил сосредоточить свои разбросанные корабли. Он предположил, что рейдер направится к берегам Южной Америки, соблазнившись интенсивным судоходством на маршруте Рио — Ла-Плата. Он вычислил, что рейдер, потопивший «Дорик Стар», может подойти к Рио 12 декабря или к устью Ла-Платы 13 декабря. Он сам расположился возле Ла-Платы с «Аяксом», приказав «Эксетеру» и «Камберленду» как можно быстрее покинуть Порт-Стэнли, а «Ахиллесу» возвращаться от Рио. «Камберленд» пока не мог выйти, однако утром 12 декабря 3 остальных крейсера собрались неподалеку от устья Ла-Платы.
Спустя сутки, 13 декабря в 6.08 «Аякс» заметил на северо-западном горизонте дымок. Через 8 минут «Эксетер» просигналил:
«Думаю, это карманный линкор».
Вскоре все 4 корабля завязали жаркий бой. Получив это сообщение, адмирал д'Ойли-Лион приказал «Дорсетширу» от мыса Доброй Надежды, «Арк Ройалу», «Ринауну» и легкому крейсеру «Нептун», которые патрулировали на севере, немедленно двигаться в район боя.
Тем временем, завершилась первая фаза битвы. Имея 3 небольших крейсера, коммодор Харвуд дал бой карманному линкору, вооруженному 280-мм орудиями. Он развернул корабли так, чтобы противник был вынужден разделить огонь. Вскоре рейдер сосредоточил весь огонь на «Эксетере», который получил тяжелые повреждения и был вынужден отойти. Если бы немцы продолжили погоню за ним, они наверняка потопили бы этот тяжелый крейсер, но сам рейдер получил серьезные повреждения и укрылся в нейтральном порту Монтевидео, оставив «Ахиллес», искалеченный «Эксетер» и «Аякс», на котором 2 башни вышли из строя, караулить на рейде.
Потрепанная эскадра была просто не в состоянии дать новый бой карманному линкору. Однако командир «Графа Шпее» капитан 1 ранга Лангсдорф, как мы теперь знаем, не имел сведений о силах англичан. Выходить в море или не выходить? Он имел 24 часа для ремонта повреждений и принятия решения. После этого он должен был либо покинуть порт и встретиться с неизвестными силами противника, либо интернироваться.
Наши корабли были уже в пути. «Дорсетшир» мчался от мыса Доброй Надежды, следом за ним спешил «Шропшир», «Камберленд» все-таки вышел из Порт-Стэнли, Соединение К покинуло Центральную Атлантику.
15 декабря артиллерийский офицер «Графа Шпее» сообщил капитану, что из КДП на топе фок-мачты видел на горизонте «Ринаун». Лангсдорф сразу пришел к выводу, что «Арк Ройал» и «Ринаун» уже ожидают его. Он сумел добиться от уругвайцев разрешения оставаться в порту 72 часа, после чего отправил телеграмму в Германию:
«Стратегическая позиция в районе Монтевидео: кроме крейсеров и эсминцев, «Арк Ройал» и «Ринаун». Тесная блокада в ночное время. Выход в открытое море и прорыв в отечественные воды невозможен».
Наступило утро 17 декабря. В 8.00 заканчивался разрешенный срок стоянки «Графа Шпее». Черчилль, который следил за ходом событий из оперативного центра Адмиралтейства, телеграфировал Чемберлену, который в то время инспектировал британскую армию во Франции:
«Если «Шпее» выйдет, что скорее всего произойдет ночью, мы надеемся возобновить бой 13 декабря с участием «Камберленда», имеющего восемь 203-мм орудий, вместо 6-орудийного «Эксетера»…»
Вероятно, артиллерист «Графа Шпее» плохо знал силуэты британских кораблей, если он так ошибся: принял «Камберленд» за «Ринаун». В то время, когда он докладывал Лангсдорфу, «Арк Ройал» и «Ринаун» были еще слишком далеко. Они прибыли в Рио только 17 декабря, и мы не могли рассчитывать на их появление возле Монтевидео ранее 19 декабря. Однако, как позднее заявил Черчилль, «мы сумели создать впечатление, что они уже покинули Рио и приближаются к Ла-Плате на скорости 30 узлов».
И капитан 1 ранга Лангсдорф поверил, что они уже прибыли. Клерки германского посольства в Рио могли дать ему более точную информацию, однако они отказывались верить своим глазам. Они упрямо твердили, что это другой авианосец, просто англичане сменили название. Моряки «Арк Ройала» прекрасно знали легенду о Летучем Голландце, который обречен вечно бороздить Южную Атлантику. Кое-кто из офицеров клялся, что собственными глазами видел призрачный парусник. Однако для немцев в Рио сам «Арк Ройал» был Летучим Голландцем — но уже в современных одеждах.
Лангсдорф и Гитлер тоже вполне могли в это верить. Но для них было достаточно присутствия возле Монтевидео одного «Ринауна». 17 декабря в 8.45 гидросамолет «Аякса» радировал:
«Граф Шпее» взорван своей командой».
Когда это произошло, Соединение К находилось на расстоянии 1000 миль, следуя на юг полным ходом.
Так завершил свою карьеру один из германских рейдеров. Через 3 дня после этого капитан 1 ранга Лангсдорф застрелился. Черчилль смог сказать Первому Морскому Лорду: «Теперь Южная Атлантика практически очищена, если не считать «Альтмарка». Исключительно важно вернуть домой «Арк Ройал» и «Ринаун», а также один из тяжелых крейсеров. Это облегчит нам сопровождение конвоев и позволит ставить корабли на ремонт».
Итак, «Арк Ройал» получил очередной приказ на океанский переход. Но прежде чем он отправился домой, ему выпала почетная задача сопровождать «Эксетер» и «Аякс» во Фритаун. «Эксетер» лишь чуть залатал свои раны и еще далеко не оправился, но это был гордый корабль. Он сумел выстоять под залпами 280-мм орудий. Как «Арк» приветствовал его, когда крейсер проходил мимо! Позднее самодеятельный оркестр авианосца устроил специальный концерт в честь «Эксетера», на этот раз подготовленный одними матросами. «Аяксу» тоже досталась частичка славы. Он прекрасно сражался, этот отважный маленький крейсер вместе с новозеландским «Ахиллесом»! Старший матрос Сирил Калдер, который теперь служил на «Арке», смотрел, как проходит его бывший корабль, и у него в горле стоял комок. В этот момент больше всего на свете он желал находиться на своем любимом корабле, на котором он прослужил так долго в дни мира.
Ощущения моряков «Арк Ройала» были довольно сложными. Это была смесь гордости, разочарования, расстройства и облегчения. Пилоты на все корки ругали туман в Южной Атлантике, который спас «Графа Шпее» от их торпед. Теперь им оставалось лишь повторять: «Если бы…» Но они были рады тому, что сыграли важную роль в этой трудной операции, которая в конце концов привела к уничтожению рейдера. Ведь именно страх перед «Арк Ройалом» заставил немцев отказаться от попытки прорыва из Монтевидео. Все на борту «Арк Ройала» знали об этом, и вице-адмирал Уэллс был так рад, что даже исполнил небольшой танец.
Во время поисков «Суордфиши» пролетели над пустынным океаном почти 5 миллионов миль. Однако больше всех были разочарованы пилоты истребителей, так как они не сделали вообще ничего. Потом команда отпраздновала тропическое Рождество во Фритауле. Было много сигарет и пива, которые были подарены жителями Кейптауна. Прибыл корабль снабжения с очень ценным в данный момент грузом. Рождественское утро запомнилось страшной жарой. Сначала был проведен строевой смотр на полетной палубе, затем капитан совершил традиционный обход кубриков, которые были украшены по-праздничному, только вместо еловых веток были использованы пальмовые.