Н. Ф. Хохлов

И. В. СТАЛИН СМЕЁТСЯ

Юмор вождя народов

СМЕХ ОТ ВСЕЙ ДУШИ. ИСКРЕННЕ

Предисловие

Материал настоящего издания представляет собой мозаику, состоящую из фрагментов тонкого юмора, сатиры, сарказма и иронии, принадлежащих Иосифу Виссарионовичу Сталину. Они высказаны им в разные периоды политической и государственной деятельности как ответная реакция на различные события и явления реальной жизни, которой он был свидетелем и нередко ее творцом.

Заметим, что произносились они не только с целью «разгромной критики», а в основном носили просветительскую, воспитательную миссию с опорой на традиции, обычаи и нравы народов Советского Союза и направлены против корыстолюбия, лености, трусости, разгула и других негативных явлений.

Говоря об истории нашей страны, нельзя обойти вниманием И. В. Сталина. Он своими руками создавал ее и определял карту мира. Ведь это была эпоха поразительных преобразований в. Советском Союзе и ряде стран Европы и Азии. С именем и делом И. В. Сталина связано уничтожение фашизма.

Премьер-министр Великобритании У. Черчилль считал, что И. В. Сталин был великой и сложной личностью, человеком, создавшим огромную империю, правителем, который «принял Россию с сохой и оставил с атомным оружием». Он же в 1959 году на заседании британского парламента, посвященного 80-летию И. В. Сталина, заявил: «Иосиф Сталин был неповторимый и несравненный феномен со своей мудростью, дальновидностью, талантом и волей полководца».

…Даже сейчас, более через полвека после его смерти имя Сталина никого не оставляет равнодушным. О нем говорят или с восхищением, или с ненавистью.

Одни клеймят его как тирана, а другие считают великим правителем, гением.

Время исчерпывающих ответов еще не пришло, и Сталин остается одной из величайших загадок ушедшего тысячелетия.

Люди еще долго будут обращаться к изучению его личности в поисках ответов на вопросы советской эпохи и его роли в ней.

Возможно, знакомство с высказываниями И. В. Сталина, опубликованными в настоящем издании, поможет читателям по-иному взглянуть на эту личность, глубже понять ее и оценить с новой точки зрения.

Николай Хохлов

ВОПРОСЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО И ПАРТИЙНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА

…Не думайте, что я скажу что-нибудь необычное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают «винтиками» великого государственного механизма, но без которых все мы — маршалы и командующие фронтами и армиями, грубо говоря, ничего не стоим. Какой-либо «винтик» разладился — и кончено. Я поднимаю тост за людей простых, обычных, скромных, за «винтики», которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя их — легион, потому что это десятки миллионов людей. Это — скромные люди. Никто о них не пишет, званий у них нет, чинов мало, но это — люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей.

Да, знаменитого героя-полярника. Иван Дмитриевич построил себе дачу. После окончания строительства он стал приглашать к себе видных людей, показывая свое «творение». Конечно, все были восхищены, и в книге отзывов писали свои отзывы. Побывал на ней и А. А. Жданов — секретарь ЦК. И тоже оставил самый хороший отзыв. После таких гостей Папанин решил пригласить «самого». И вот Сталин на его даче. Ходит по участку, по комнатам. Часть помещения отделана мрамором. Иван Дмитриевич сообщает, что мрамор итальянский, а в ванной комнате — уже греческий… Когда окончился осмотр, Папанин подал книгу отзывов. Сталин ее полистал. Кое-что прочел. Потом, взяв ручку, написал: «Т. Власику. (Начальник охраны правительства). Хороший детский сад. И. Сталин». Власик посмотрел на Папанина и пожал плечами. Мол, прости, я тут не при чем.

Когда Сталин уехал, Папанин, прочитав отзыв, бросился звонить Жданову. Тот его успокоил и позвонил Власику, чтобы тот ничего не предпринимал, так как он уговорит Сталина не трогать героя. Вопреки надеждам Жданова Сталин воспринял такую просьбу совсем по-другому.

— У меня с вами мнения расходятся. Раз такое дело, я хочу вынести этот вопрос на политбюро. Пусть оно решает, кто прав. Я считаю, это принципиальный вопрос.

И вскоре состоялось заседание Политбюро. Вот что приблизительно сказал Сталин:

— Я пригласил вас разобрать, как я считаю, очень принципиальный вопрос. Речь идет о Папанине. Никто не хочет умалять его геройских заслуг. Страна по достоинству оценила его подвиг, наградив Звездою Героя. Он руководитель «Севморпути». Получил государственную дачу. Так этого ему показалось мало, и он решил отстроить себе дачу, где свободно может разместиться детский сад, которых у нас не хватает. Но и этого ему мало. Его не устроил советский мрамор. Давай ему греческий, итальянский… К сожалению, находятся члены политбюро, которые готовы его поддержать. Товарищи члены политбюро, что о нас подумает рабочий класс и трудовое крестьянство?

Конечно, нет, — было единогласным мнение Политбюро. Я тоже такого же мнения. Думаю, мы правильно поступили. Нельзя стричь десять шкур с одной льдины…

О чем говорит этот эпизод? О весьма принципиальной позиции Сталина в деле социалистического преобразования общества. Перед Сталиным все были равны: будь жена первого его помощника или заслуженный деятель, да и он сам входил в этот круг (вспомним сына Якова и его судьбу — был пленен фашистами и расстрелян). Думается, что это высшее проявление демократических ценностей, когда, прежде всего, ставится мнение народа, и этот народ не мог этого не чувствовать, не понимать, не видеть. И не эта ли ситуация была основой в выражении своего отношения людей к вождю: «За Родину! За Сталина!»

С этими словами люди шли на смерть, и заставить их в такие мгновения против воли кричать подобные слова немыслимо. Вот такова была эта личность. (Торубаров Ю. Чем хуже советский мрамор? // Сов. Россия.)

Исходя из общих принципов сталинской кадровой политики председатель Комитета по делам искусств Харченко дал указание уволить из Большого театра замечательного певца Марка Рейзена.

Вскоре после этого к Рейзену, голос которого нравился Сталину, позвонил Поскребышев и предупредил, чтобы он был готов сегодня выступить на приеме в Кремле. Рейзен ответил, что он уволен из театра и уже не выступает. Однако через некоторое время за певцом приехала машина, и он очутился в Кремле. Рейзен спел, как всегда, прекрасно. Сталин подозвал Харченко и спросил, указывая на Рейзена:

— Это кто?

— Это певец Рейзен.

— А вы кто?

— Председатель Комитета по делам искусств Харченко.

— Неправильно. Это — солист Государственного академического Большого театра, народный артист СССР Марк Осипович Рейзен, а вы — дерьмо. Повторите!

— Это — солист Государственного академического Большого театра, народный артист СССР Марк Осипович Рейзен, а я — дерьмо.

— Вот теперь правильно, — сказал Сталин.

А. Фадеев приехал в Грузию на празднование юбилея Шота Руставели. В президиуме появился Л. Берия, которого аудитория встретила овацией. В течение вечера Берия намеренно несколько раз выходил и входил вновь, и всякий раз его появление вызывало бурные аплодисменты.

Вернувшись в Москву, Фадеев сказал Сталину: «Это было празднование не поэта Шота Руставели, а восточного князя Лаврентия Берии». Сталин вызвал Берию и спросил: «Слушай, Берия, не слишком ли много вождей у советского народа в Грузии?»