— Особой разницы не вижу, тем более что в Индии очень жарко и крыша над головой необязательна, хотя слышал, что зимой там наступает сезон дождей… Вы меня извините, но у вашего покойного мужа была болезненная фантазия. Вот посмотрите на эту картину. — Леонид вышел из-за стола и взял полотно.

На нем на фоне безлунной ночи, под развесистым, с узловатым ветвями деревом, был изображен обнаженный лысый мужчина с разрисованным лицом, словно ирокез. В правой руке он держал бубен, при этом сидел прямо на груди юной девушки с кожей бледно-красного цвета. У девушки были закрыты глаза и раскрыт рот, из которого вырывались языки синеватого пламени. И к этому пламени была протянута левая рука мужчины, а с ладони сыпались черные точки.

«Болезненная фантазия? Скорее, сумасшествие! Неужели ты не видишь? И все вокруг него становились сумасшедшими, и я не исключение… Лишь после его смерти словно пелена спала с глаз».

— В чем-то я с вами полностью согласна, но, по словам Баки, сюжеты всех его картин взяты из жизни. Посмотрите на обратной стороне ее название.

— «Агхори», — прочитал вслух Леонид. Это слово ему ни о чем не говорило.

— Агхора — это одно из древнейших, таинственных и жутких верований в Индии. На картине изображен ритуал приобщения к тайному знанию, которое, по мнению членов этой секты, доступно им. Девушка мертва, у нее во рту разведен огонь, который поддерживает агхори, питая его семенами кунжута. Агхори стремится достичь полного просветления, сжигая при этом частицы осквернения, приводящего в конце концов к смерти человека, которого затем кремируют. Дерево, изображенное здесь, тоже не простое — оно предназначено для исполнения желаний. По мнению Баки, эта картина наделена огромной силой, которая может раскрыть сущность человека и его место в цепи инкарнаций.

— Он что, писал ее волшебными красками? — усмехнулся Леонид. Подобный вздор из уст хорошенькой женщины его только развлекал.

— Она была написана во время ритуального действа, которое на ней изображено, поэтому взяла на себя часть той силы, — спокойно разъяснила женщина. Леонид вздрогнул от омерзения, представив себе, как художник рисует эту картину с натуры. — Кроме того, он добавлял в краски человеческую кровь, по его мнению, картины получали от этого дополнительную силу. Рисуя эту картину, он использовал свою кровь. А в краски вон той картины, — указала она на картину с жуком, терзающим девушку, — он добавил немного моей крови. Насколько я знаю, для каждой картины была взята чья-то кровь — разных людей.

— Он был не чудак, а явно сумасшедший, — вынес вердикт Леонид, — но это не плохо. Такие чудаковатости привлекают внимание публики, но, к сожалению, для настоящих коллекционеров мало что значат. Эти люди ценят более тонкие приемы.

Леонид еще раз всмотрелся в картину с развлекающимся на мертвеце шаманом, и ему стало не по себе.

«А может, он изобразил на ней себя? И с этим помешанным художником, занимающимся всякими гнусностями, сидящая напротив молодая привлекательная женщина занималась сексом?! Может, мне не стоит брать картины этого психа, а извиниться и поскорее уйти?»

Эльвира, словно прочитав мысли мужчины, поднялась и попыталась его заинтересовать:

— Я покажу некоторые вещи, привезенные им оттуда. Он запрещал мне к ним даже притрагиваться, но сейчас, думаю, уже можно. — Она вышла в другую комнату и вернулась с большим чемоданом, который открыла на полу. — Это тришула, — показала предмет, отдаленно напоминающий трезубец, — предназначен для уничтожения своего эго, когда человек порывает с прежней жизнью. Это дамара, — указала на бубен, точную копию того, что был изображен на картине, — он пробуждает людей, которые всегда спят — пребывают в состоянии невежества. Можете ударить в него, не бойтесь. Это тот же барабан, только меньших размеров.

Леонид стукнул в бубен несколько раз, а потом, осмелев, даже отбил ритм популярной песенки.

— Эта морская раковина называется шанкха, о ней Бака мог говорить часами, но я мало что поняла из этого и не буду забивать вам голову. Вот это колесо символизирует чакру, это популярное слово вы неоднократно слышали. Колесо чакры не имеет ни начала ни конца. — Заметив, что Леонид стал им шутливо рулить, она воскликнула: — Осторожнее, оно может изменить вашу карму!.. Сами понимаете — это шутка. А это четки, джапамала, можно их перебирать- забавляться, когда делать нечего, чем Бака часто занимался. Вот это — мунда, — показала она гладкий человеческий череп, желтоватого цвета. — Он применяется при мундасане — ритуале «сидения на черепах», в ходе которого можно получить знания и опыт бывшего владельца черепа.

— Сидеть на черепе? Что может быть глупее! — возмутился Леонид. — Все это — обычные вещи, которые сам же человек наделил в воображении магической силой. Они могут действовать только на того, кто в эту чушь верит. Предполагаю, что после смерти их владельца они окажутся невостребованными и умрут на полке в кладовке. За исключением раковины — она красивая и может украсить вашу комнату.

— Вы правы: так оно и будет, они мне не нужны. А вот этой вещью мы с вами можем сейчас воспользоваться. — Эльвира достала длинную толстую трубку. — Она называется чилóм и также способствует просветлению, озарению. Помогите ее раскурить. — Она протянула трубку Леониду.

Тот ее взял, осмотрел, понюхал и заметил:

— Два года, как завязал с курением. Разве что иногда у приятеля кальяном балуюсь.

— Считайте, что это кальян, правда, в табак добавлено кое-что покрепче — гашиш.

— Ваш муж был наркоманом?

— Нет, но время от времени на черном рынке доставал эту гадость для медитаций — приучился к этому в Индии. Мне он категорически запрещал притрагиваться к чилому, но, как известно, запретный плод притягивает к себе — давно хотела попробовать, только сама боялась это сделать.

— Возможно, он с этой трубкой и отправился в свое последнее путешествие? — брезгливо спросил Леонид.

— Нет, что вы! Видите — она полностью набита, еще не использовалась. Он ее только приготовил, но не успел выкурить. Во избежание недоразумений с правоохранительными органами мне следует выбросить ее содержимое… а до этого пару раз курнуть, попробовать, что это такое. От нескольких затяжек наркоманами не становятся, а марихуана даже официально разрешена в Голландии. Как вы — не против?

— Попытка не пытка, — согласился Леонид. Идея попробовать покурить настоящую индийскую трубку — чилом — его привлекала.

Они перешли на диван, уселись перед журнальным столиком. Эльвира поставила на него блестящий металлический поднос, на котором в глиняной мисочке зажгла несколько таблеток сухого спирта — устроила небольшой костер. Разжечь и раскурить трубку оказалось непростым делом — это было все равно что одновременно закурить десяток сигарет. Удушающий дым заставил Леонида раскашляться, слезы полились из глаз, в горле запершило, но ему было стыдно остановиться на полпути.

Постепенно он освоился, горьковатый дым конопли вначале закружил голову, а затем вызвал неописуемое веселье, и все вокруг заискрилось, заиграло красками, полилась невидимая музыка.

«Музыка сфер! — обрадовался он. — Я услышал музыку сфер!» Ему захотелось летать по комнате, и для этого не надо было даже вставать с удобного дивана, хватало лишь его желания. «Я всесилен! Я Творец! Все подвластно мне, все исполнимо!» — ликовал он, а вокруг него весело закружились, словно в новогоднем хороводе, разноцветные шарики, то и дело сталкиваясь с ним, вынуждая отмахиваться.

Сидящая рядом женщина перед тем, как взять трубку, аккуратно вытерла ему подбородок, по которому потекли слюни, но это его не смутило, а, наоборот, еще больше развеселило, и он стал энергично размахивать руками. Эльвира начала громко произносить слова чилом-мантр:

— Бом Шанкар! Бом Боленатх! Бом Шива!

Смеясь, он вторил ей и вскоре откинулся на спинку дивана, а рядом давилась дымом женщина, которая казалась ему всех прекраснее и желаннее в целом свете. Мир кружился вокруг него, так как он был центром мироздания. Ему захотелось вытворить что-нибудь необычное.