— У тебя все так элегантно, а вот щипчиков для сахара не хватает. Представь себе, некий господин идет сначала в клозет, а потом берет сахар пальцами! Это просто ужасно!
Через некоторое время собирается то же самое общество, а сахарных щипцов опять нет. Приятельница снова говорит хозяйке:
— Дорогая, щипцов как не было, так и нет.
— Да есть они, есть! Только они висят в туалете.
Супруги Поллак в художественной галерее останавливаются перед картиной, изображающей спящую девочку:
— Мориц, дорогой, что нарисовано на этой картине?
— Сиеста.
— Что значит — sie eßt da (она тут ест)? Она же вовсе спит!
Фрау Поллак в парижском ресторане. Официант ставит перед ней стакан воды.
— Что это такое? — спрашивает фрау Поллак.
— Un verre d’eau (стакан воды), — отвечает официант.
Фрау Поллак осторожно отхлебывает глоточек и говорит супругу:
— Если бы я не знала, что это verre d’eau, я бы голову дала на отсечение, что это просто вода.
Немецкое "у" на идише произносится как "ю" или "и".
Фрау Поллак в шикарном ресторане:
— Гарсон, принесите мне мену!
— Мама, — поправляет ее дочь, — надо произносить не "мену", а "меню".
Фрау Поллак:
— Из-за тебя я не стану говорить на идише!
Поллаки дают званый ужин. Один из гостей вежливо обращается к хозяйке дома:
— Знаете ли вы Ибсена?
Фрау Поллак:
— А как это делают?
Фрау Поллак рассказывает:
— Наша старшенькая выходит замуж за юного фон Саломона. Мы так отделали и обставили им квартиру — вы не поверите! Сам дом — чистый шикер (на идише — "пьяница", звучит похоже на "шик"), кругом мрамор, и в лифте лифт-гой (вместо "лифт-бой" — лифтер). Повсюду подлинные перверты (путает с Perser — персидские ковры), на столе — восьмирукие кадавры (имеются в виду канделябры), стены облицованы макаронами (путает с махагони — красным деревом), спальня в стиле Луи Каторза Пятнадцатого, гостиная в стиле вампир, столовая а-ля бридер Майер ("братья Майер" на идише; предполагается стиль бидермейер), а на стеганом одеяле вышиты переплетенные гениталии (подразумеваются инициалы) молодоженов.
Фрау Поллак пытается пройти в оперу с собакой.
— С собаками нельзя, — останавливает ее швейцар.
Фрау Поллак:
— Но ведь тут ясно написано: Хиндемит (на галицийском идише "собака" — "хинд" или "хинт", а "мит" — это предлог "с")!
Фрау Поллак фон Парнегг:
— Моя дочь так удачно вышла замуж! У ее мужа на Кертнерштрассе — огромный магазин мужской инфекции (разумеется, конфекции).
Фрау Поллак рассматривает копию знаменитой статуи "Ариадна на Наксосе", где та изображена верхом на леопарде, и комментирует увиденное:
— Ариадна мне нравится, а Наксос — не так чтобы очень.
Фрау фон Поллак:
— А я и не знала, что Фридриха Великого зарезали!
— Господь с вами, сударыня, с чего вы это взяли?
— Да вот здесь написано: "Фридрих Великий", вырезан каким-то Адольфом Менцелем…
В Вене кошерная колбасная "Пиоватти" и кошерная кондитерская принадлежали некоему господину Тонелло.
Коммерции советник Браун спрашивает господина Поллака:
— Объясните, пожалуйста, отчего ваша супруга всем рассказывает, будто вы ревнивы, как Пиоватти?
— Очень просто. Она хочет сказать "ревнивый, как Отелло". Но чтобы вспомнить это имя, она вспоминает сначала "Тонелло", а потом уже путает его с "Пиоватти".
— Фрау фон Поллак, как вам понравился вчерашний концерт?
— Очень! Но мы, к сожалению, опоздали. Когда мы вошли, играли уже девятую симфонию.
По-французски venu — "прибыл, приехал", a parvenu — "выскочка", то есть "внезапно появившийся".
Супруги Поллак приезжают в Париж, останавливаются в роскошном отеле и вписывают себя в гостевую книгу так: "Барон и баронесса Поллак де Парнегг — парвеню из Вены".
Фрау фон Поллак донесли, что люди над ней смеются из-за того, что она заявила, будто ей гораздо больше нравится "Дрешер" (известная венская капелла народной музыки), чем Сикстинская капелла.
Фрау фон Поллак чувствует себя оскорбленной:
— Сами видите, что люди болтают чушь! Не могла я этого сказать — хотя бы потому, что Сикстинскую капеллу ни разу в жизни не слышала!
Фрау фон Поллак в купе поезда, напротив нее — пожилой хорошо одетый англичанин. Она решила показать, как хорошо она знает английский, и заговаривает первая:
— Have you a father (у вас есть отец)?
— No madam (нет, мадам).
— Have you a mother (у вас есть мать)?
— No madam.
— О, — с большим уважением говорит фрау Поллак, — a selfmademan (пробившийся в люди, дословно — сам себя сделавший)!
Фрау Поллак с гордостью показывает фрау Шлезингер свои хоромы. Вдруг мимо них пробегает какой-то маленький зверек.
— Ой, неужели у вас водятся крысы?
— Конечно, нет, это наш домашний хорек.
— А как же вонь?
— Ничего, со временем он к ней привыкнет.
Фрау Поллак показывает гостям свою виллу. Одна из комнат почти совсем пуста, и лишь в середине стоит огромная железная клетка. Гости недоумевают.
— Мой муж, — объясняет фрау Поллак, — сейчас путешествует по Испании и хочет привезти нам оттуда настоящего Мурильо.
Торжественный ужин у фрау Поллак. Подают венские шницели — очень вкусные. Наконец на блюде остается один-единственный шницель. Никто не решается его взять. Внезапно свет гаснет и раздается душераздирающий вопль.
Но свет тут же загорается — и что же оказывается? Рука фрау Поллак лежит на шницеле, а вилки всех гостей воткнуты ей в руку.
Фрау Поллак сидит в кафе. Входит знакомый и говорит ей:
— Духотища там, на улице!
Фрау Поллак:
— Скажи ей, пусть войдет..
— Мой сын — страстный охотник, — говорит фрау Поллак. — Сейчас он в Южной Америке, он там сидит в засаде и стреляет в ирригаторов.
— Мой сын — химик. Весь день сидит в лаборатории и делает там одни экскременты.
Фрау Поллак сидит с подругой в опере, разумеется, в первых рядах партера. В антракте она обращается к подруге:
—. Вы видели, что моя дочь тоже здесь? Она сидит там, наверху, в бронированной ложе, и на ней бордельно-красное платье.