— Ты скажешь наконец, что это такое? — не выдержал Роман. — Хватит водить нас за нос!

— Это гнезда насекомых, уаржей, — ответил кормчий. — Внутри — молодые стаи, готовые к вылету и поиску еды. Взрослые особи питаются цветочным соком, а такие вот, только что вылупившиеся — чем попало. Укусы их чрезвычайно болезненны, а заставить их разжать челюсти почти невозможно. Если уаржи все-таки вцепятся в кого-нибудь из нас, зажигайте свои факелы — густого дыма насекомые не выносят.

— Риорза, ты гений! Маленький народец во гневе действительно страшен и непобедим. Как тебе это пришло в голову?

— Иногда охотники пользуются гнездами уаржей, чтобы выгнать свирепого зверя из логова. Опасный способ, зато очень эффективный. Но теперь молчание, рыцари, ибо мы уже близко от врага.

Чумазая троица сумела подобраться к загородкам фактически вплотную. Заметив наконец странные фигуры, стражник поднял тревогу и тут же отскочил в сторону, решив, что в него летит камень. Следом за первым, взметнув огненные вихри искр, в костры рухнули еще два шара. Фигуры растаяли во тьме, удовлетворенно наблюдая за результатами диверсии.

Стремительно нарастая, неразбериха моментально переросла в истерическую панику. Латники, словно внезапно сойдя с ума, дико кричали, с остервенением лупили себя по бокам и лицам, драли на себе бороды, швыряли оружие наземь и, извиваясь, срывали доспехи. Следом за воцарившейся суматохой у костров раздались вопли и брань из палаток: рассвирепевшие уаржи проникли и туда. Когда, наконец, рухнул шатер командира, Риорза и рыцари, как чрезвычайно занятые люди, пошли напролом через беснующуюся толпу, которой в данный момент не было ни малейшего дела до посторонних. Латники наверняка не заметили бы даже слона, вздумай тот прогуляться по всей заставе.

За спиной заполыхал один из шатров — видно, отлетела головешка. Гудящий рой мелких черных мошек, хорошо видимый на фоне пламени, колыхался, как оконная занавеска на ветру. Не отвлекаясь на мелочи вроде катающихся по земле латников, путники целеустремленно пересекали преграду. Добравшись до привязанных икхоров, они на мгновение остановились.

— А что, коллеги, не отправиться ли нам дальше верхом? — предложил Роман. — Вождь, что ты на это скажешь?

— Я возражаю, — ответил тот, осторожно обходя беспокоящихся животных. — Рыцарь, ты умеешь ездить на них? А взнуздать так, чтобы икхор при этом не отгрыз тебе руку или ухо, сможешь? А охотиться каждый день, чтобы прокормить их свежим мясом, у тебя хватит времени?

— Ладно, ладно, убедил, — засмеялся Роман. — С нашими верховыми животными проще: они сами щиплют травку и откусить тебе нужную часть тела не в состоянии, хотя зубы у них внушительные. Что ж поделаешь, пешком ходить тоже полезно для здоровья.

Оставив далеко позади пожар и сумятицу, друзья углубились в теснину между скалами, откуда уходила вверх к перевалу караванная тропа.

Глава 23

Там, где смыкаются хребты

Погони пока что не наблюдалось, хотя путники часто оглядывались и прислушивались. Никого и ничего — только посвистывание ветра в расщелинах и шорохи в кустах, когда там пробиралась по своим делам какая-то живность. Самой большой опасностью пока были араусы — горные пестрые змеи, бросающиеся на человека без предупреждающей стойки или шипения. Они извивались под кустами, греясь в лучах неяркого солнца, и малейшее покачивание ветвей вызывало мгновенную атаку. Уяснив при первом нападении, что араус не может прыгнуть выше его плеча, Роман настоял на том, чтобы идти первому, принимая на себя броски змей: его кольчуга имела капюшон, и можно было опустить часть сетки на лицо, чтобы не бояться укусов. Но чаще всего Роману удавалось среагировать на прыжок ядовитой твари — тогда он перехватывал ее за шею рукой в перчатке и передавал назад Риорзе. Тот, в свою очередь, привычно взмахивал ножом и отшвыривал обезглавленное тело подальше от дороги.

Вскоре малозаметный вначале подъем резко увеличился. Друзья уже не шагали, а карабкались по тропе — хорошо, что площадки, куда по очереди ставились ноги, были достаточно широки, утрамбованные за десятки лет когтистыми лапами вьючных и верховых животных. Оставалось только удивляться, как икхоры, пусть даже специально выдрессированные, ухитряются пробираться по такой крутизне, причем с грузом. Риорза рассказывал в короткие минуты передышки, что для икхоров шьют специальную упряжь — что-то вроде жилета с большими застегивающимися карманами, по которым и распределяют поклажу — иначе и товары, и животные могут исчезнуть в пропасти. Всадники на таких дорогах спешиваются и помогают икхорам лезть вверх.

На одном из привалов друзья услышали странные звуки — словно по земле колотили туго набитыми мешками. Риорза побледнел.

— С дороги, скорее! Дикие икхоры!

Едва путники укрылись в кустах, держа оружие наготове, по тропе сверху вниз буквально прокатилась рычащая лавина бурых зверей. Они неслись, ничего не видя вокруг, лишь у крайних сильнее трепетали ноздри, реагируя на опасный запах. Несколько секунд — и животные исчезли, оставив за собой резкий аромат влажной шерсти и взметенную пыль.

— Мне это не нравится, — сказал Риорза, поднимаясь на ноги. — Для кочевки к морю еще рано. Почему же они так убегали? Похоже, их кто-то вспугнул. Но кто мог заставить убегать такого бесстрашного зверя, как икхор? Я не припомню в горах никаких других плотоядных хищников. Разве что из-за гор забрели — но чтобы целое стадо так мчалось… — он покачал головой в недоумении.

— Кто бы там ни был, идти все же надо, — заявил Роман. — Навострим уши и постараемся крутить головой пошустрее.

Тропа становилась все хуже. Скоро способ передвижения путников пришлось бы назвать не карабканьем, а ползаньем — они двигались, по-ящеричьи прижимаясь к камням всем телом и ежеминутно ожидая обвала. Если бы мчащееся стадо застало их здесь, шансов на спасение не было бы ни одного.

Риорза вдруг тревожно потянул носом. Рыцари невольно сделали то же самое, не представляя, правда, что они должны почувствовать.

— Очень странно, — сказал вождь. — Здесь только что прошли икхоры. Почему же нет запаха? Ведь ниже по склону мы его ощущали. И следы довольно старые, свежих нет.

Рыцари молчали, понимая, что вождю, знатоку здешних мест, виднее, что и как должно быть.

— Я должен вернуться и поискать… — словно сам себе сказал Риорза, отползая вниз по тропе и продолжая осматривать камни. Вскоре он скрылся за скалой, которую путники недавно обогнули. Еще через несколько мгновений послышался его голос.

— Я нашел место, откуда они бежали. Оставайтесь там, где стоите, рыцари — мне придется осмотреть дорогу вверх.

— Странно все это, — сказал Тано, садясь на тропу.

— Странно, если не сказать больше, — подтвердил Роман. — Знаешь, среди этих камней у меня такое чувство, словно кто-то исподтишка наблюдает за нами и мерзко хихикает, потирая ладошки от удовольствия. Глупости, наверное — но обычно я доверяю своим ощущениям.

— Такие «глупости», как ты их называешь, брат мой, не раз спасали мне жизнь — когда противник пытался нанести коварный удар в спину. Мой учитель говорил, что хороший воин должен иметь еще несколько глаз — один на затылке, один в спине и пару с боков, чтобы в бою видеть все сразу.

Появился Риорза. Рыцари посторонились, давая дорогу, и вождь пополз выше, намереваясь заглянуть за поворот. Спустя малое время посыпались камешки и показались сапоги их спутника.

— Теперь я понимаю, почему икхоры шли поверху, — сказал он, отдуваясь. — Дальше дороги нет, она засыпана недавним камнепадом. Я попробовал перебраться через завал, но все настолько неустойчиво и зыбко, что при малейшем движении камни полетят по тропе вниз.