— Яна, не расстраивайся! Я сделаю всё, чтобы отыскать Нида! Клянусь…
— Мы… мы его потеряли! На-на-всегда-а! — судорожно запричитала Яна.
Помолчав немного, Вовка решительно сказал:
— Ну, вот что… Идём-ка отсюда, порыдаем в беседке! Здесь опасно, можем затопить соседей! Тогда мне достанется на орехи…
— Как это затопить? — резко перестала плакать Яна, испуганно глянув Вовке в серьёзные глаза.
— Известно как! Слезами твоими…
— Ах, ты ж паяц бездушный! Дурак! — Яна отвесила пару молниеносных и звонких шлепков Вовке, но тот, улыбаясь, продолжил:
— Пойдём, пойдём… Нам нужно поскорее отмыться и я тебе замажу царапины бальзамом… Или зелёнкой!
— Ещё чего! Сама замажу…
— И на спине, и на шее, да?
— Где захочу, там и замажу сама, понял?
— Понял! Пошли, заодно перекусим и отдохнём…
— Это ты любишь, сынок мамочкин! Тебе бы только отдыхать, перекусывая!
Горестно вздохнув, умолкший Вовка, оставив упрямую Яну у забора, угрюмо
отправился к лестнице за сарайчиком и принялся нервно взбираться по её хлипким перекладинам вверх. Сколько раз он просил эту вредную девчонку не называть его «маменькиным сынком»! Сколько раз он пытался забыть эти оскорбления! Ну, всё, хватит! Нет смысла дружить с человеком, который тебя постоянно унижает! Будь этот человек парнем, пусть даже и старшим, Вовка задал бы ему хорошенько! Навеки запомнил бы…
Старая соседская лестница дрогнула и, издав громкий протяжный треск, неожиданно и злобно, как показалось Вовке, сбросила его со своей верхней перекладины вниз! Проделав замысловатое сальто назад и сосчитав спиной несколько перекладин, Вовка грохнулся оземь. Последняя перекладина показалась ему мягкой и тёплой. Она, соскользнув по Вовкиной спине, уцепилась ему сначала в плечи, а затем в затылок. Когда Вовка больно ударился коленями о землю, ему показалось, что эта самая, мягкая и тёплая, перекладина уткнула его лбом во что-то ещё более тёплое и мягкое…
Очнулся Вовка, сидя под лестницей. Дышать и смотреть ему не давало всё то же, — что-то мягкое и тёплое! С трудом выкрутив голову, Вовка увидел над собой испуганное лицо Яны с распухшими от слёз веками и сообразил, что его уцелевшая голова находится… в руках у этой вредной девчонки, судорожно прижимающей её к своему животу! Этого ещё не хватало! Но уже поздно, новая кличка вроде «Яночкин сыночек» ему, Вовке, уже обеспечена! И надо же так по-глупому её получить…
Расстроенный Вовка, было, дёрнулся, но Яна не отпускала его голову.
— Отпусти… У тебя что, снова нервный спазм? — захрипел Вовка.
— Да нет, вроде…
— Руки можешь разжать? Разожми!
— Сейчас…
Когда радостная и беззаботная Вероника Николаевна с коробками и пакетами наперевес проходила мимо беседки, то чуть было не уронила всё это на тротуарную дорожку — из беседки на неё смотрело двое маленьких и угрюмых чудовищ, щедро измазанных зелёнкой!
— Ой, детки дорогие! Что это с вами случилось? — мигом оказавшись в беседке, Вероника Николаевна швырнула на диван свои покупки и присела возле детей. Первым невесело отозвался Вовка:
— С нами всё в порядке, мама! Это мы играли… Ну, и поцарапались маленько. С кем не бывает?
— Вы что, дрались?! — Вероника Николаевна с изумлением перевела взгляд на Яну, прячущую свои кулачки, щедро испещрённые зелёными пятнышками.
— Нет, нет… Мы играли со Шварцем и Элен! На берегу озера! А там… там битые бутылки оказались в траве! Вот и поцарапались немного…
Вероника Николаевна, справедливо полагая, что эта свежая легенда не соответствует действительности, всё же изобразила доверчивый вид и опустилась на диван. Ничего, рано или поздно она всё выяснит! Сейчас, главное, что все эти плутоватые глаза целы, а шкодливые руки-ноги-головы на месте…
— Как же вас одних-то оставить, а? Вы же искалечитесь и поубиваетесь, не приведи господь, пока мы с круиза подоспеем! — начала издалека Вероника Николаевна, с любопытством рассматривая радостно зажигающиеся огоньки (взрослые уезжают!!!) в невинных детских глазах. Понятно, что остаться на неделю-другую без строгой родительской опеки мечтает каждый подросток! А матерям и отцам каково отдыхать, зная, что их юркие непоседы в любой момент могут отчебучить всё что угодно?
— Придётся отменить поездку или… забрать вас с собой! — обронила, будто бы, в сердцах Вероника Николаевна, наблюдая за реакцией детей.
Однако дети остались безразличными к этим словам. И лишь Вовка поинтересовался совершенно о другом:
— Мама, ты не видела мой ноутбук?
— Ах, да! Твой ноутбук… Он у папы в машине. Я брала его на работу.
— Но зачем? У тебя там куча своих компьютеров!
— Глючить он стал, ты не замечал? Пришлось его разобрать и почистить как следует в ультразвуковой ванне! Чего там только не было внутри! И соки, и чай, и крошки хлебные… Клавиатура залипала, пришлось заменить на новую…
— А какие соки там были?
— Вроде апельсиновый и томатный…
— Спасибо тебе, мамуля! Огромнейшее спасибо! Ты у меня волшебница! Суперпрофи! — оживился Вовка. Чмокнув на ходу материнскую щеку, он пулей вылетел из беседки и понёсся в гараж, где отец продолжал извлекать из вместительного автомобильного чрева всевозможные коробки и пакеты с покупками.
— Что это с ним, Яночка? Кстати, Вовка тебя не обижает? Не пристаёт? Надеюсь, ты понимаешь, о чём я…
— Нет, нет, что вы! Вовка ведёт себя очень прилично! Он настоящий парень! Это я, бывает, капризничаю и балуюсь, но он всё терпит. А обрадовался Вовка потому, что думал, будто его ноутбук кто-то похитил!
— Понятно. Тут уже моя вина — забыла его предупредить! Вы не голодные?
— Обедали часа два назад. Вовка пельмени сварил, а я салат приготовила.
— Молодцы! Ладно, пойду в дом… Хочешь посмотреть мои новые вечерние платья?
— Конечно!
— Тогда идём!
Глаза у Яны загорелись, и она на миг представила себя такой же ослепительно красивой женщиной, как Вероника Николаевна, одетой в шикарное вечернее платье, облегающее импозантный и гибкий стан. В руках у неё, украшенных браслетами, кольцами и перстнями, будет трепетать лёгкий веер, на ногах — шикарные туфельки, щедро инкрустированные драгоценными каменьями. На шеё — бриллиантовое колье, на голове — тонкий золотой обруч, сияющий алмазными огоньками, в ушах — рубиновые серьги-висюльки. Бал! Бал!! Бал!!! Гремит музыка, лихо кружатся в танце великолепные пары, развевающие по прохладному ночному залу, освещаемому сотнями свечей, дивные ароматы дорогих духов. Благородные кавалеры тянут к ней свои руки в, надежде станцевать с ней хотя бы один-единственный танец, а она…
Окинув быстрым и презрительным взглядом свои худые ноги в старых кроссовках, мелкие коленки и сжатые кулачки, украшенные каплями и полосками зелёнки, Яна тяжело вздохнула и поплелась за Вероникой Николаевной в дом.
Глава 30
— Люди встречаются, люди влюбляются, женятся! Та-та-ра-та-та-та! Мне не везёт в этом так, что просто беда! Та-ра-ра-та-ра-ра…- грустно бормотала Зинаида, пытаясь петь в такт с голосами ремейкнутых «Весёлых ребят», мелодично жалующимися из автомобильного радиоприёмника на отсутствие жены.
— Зинуля, послушай! Это не то, что ты себе надумала! Послушай! — тщетно пытался перекричать «неженатых» солистов и Зинаиду испуганный Гарик, сидящий на переднем сидении красного автомобильчика, который мчался на бешеной скорости по пригородному шоссе.
— Молчи, гадёныш! Слышать тебя не могу! — гаркнула в ответ Зинаида и продолжила жалобно петь:
— В сво-ой вагон вошла она, у-улыбнулась из окна…
— Зинуля, выслушай меня, умоляю!
— Поезд тронул, а я вслед лишь рукой помахал ей в ответ!
Набравшись смелости, Гарик выключил радиоприёмник, но Зинаида не умолкала:
— Люди встречаются, люди влюбляются, женятся! Та-та-ра-та-та-та! Мне не везёт в этом так, что просто беда!
На её глаза навернулись скупые слёзы. Затормозив и резко крутанув рулевое колесо вправо, Зинаида остановила взвизгнувший автомобиль в тени придорожного дерева и достала трясущимися руками сигарету из мятой пачки. Гарик облегчённо вздохнул и принялся быстро и вкрадчиво пояснять, пока женщина раскуривала сигарету: