Настроение упало, она пошла медленнее. Тогда она заставила себя подумать о другом.

Я все еще не знаю, действительно ли люди, живущие в этом мире — Каменная Девочка, Вивинки — пропавшие дети. Но это, безусловно, возможно. Может быть Другой перенес их сюда, их сознания, их разум. Она задрожала, и не от холода ночи. Их души.

И если Стивен здесь, в этом мире, как я могу найти его? Как я узнаю его? И как он узнает меня?

— Лес начинается. — Ее спутница вернулась немного назад, сойдя со склона. — Здесь плохое место — Жинни и, может быть, Тики, они любят края и обрывы.

— Ты знаешь… — Рени с ужасом подумал о том, что она собирается спросить. — Ты помнишь жизнь перед этим?

— Перед чем?

— Перед тем, как ты стала жить в башмаке, с мачехой. Ты помнишь что-нибудь другое? Как ты пересекала белый океан? Как жила с мамой и папой?

Каменная Девочка казалось сбитой с толку и слегка растерянной. — Я помню множество вещей из жизни до башмака. И, конечно, я пересекла океан. А кто нет? — Она нахмурилась. — Но мама? Нет. Много кто говорит о маме, но ни у кого ее нет. — Внезапно она стала очень серьезной, ее темные дыры-глаза расширились. — А там, откуда ты пришла… у людей есть мамы?

— У некоторых, да. — Рени подумала о свой, погибшей много лет назад. — У некоторых счастливчиков.

— А как они выглядят? Они больше, чем мачехи или меньше? — Наконец-то Рени нашла тему, интересную для ее спутницы. — Один мальчик, который раньше жил в Башмаках, но сейчас ушел, говорит, что помнит маму, настоящую, которая была только его. — Каменная Девочка недоверчиво фыркнула. — Хвастун, так мы зовем его.

Рени на мгновение закрыла глаза, пытаясь придать смысл тому немногому, что она знала об этом мире. — Вы все появляетесь здесь как птицы? Вы начинаете с птиц?

Каменная Девочка громко засмеялась, удивительный звук в вечерней темноте. — Птицы? Ты имеешь в виду всех людей в Башмаках, Сюртуках, Очень-Громком-Ударе и Очень-Старом-Мосте? Как может быть так много птиц? — Она наклонилась вперед и схватила Рени за руку. — Пошли. Здесь обычно бывают Жинни.

Только тут Рени вспомнила об этих ужасных созданиях; даже если она поймет, как устроен этот мир, это ей мало поможет, если одно из них застанет ее снаружи. — Да, пошли.

Как и все остальное, что она видела с того времени, как очутилась на вершине черной горы, Лес оказался одновременно и большим, чем реальность, и меньшим. В нескольких шагах от опушки началась настоящая чаща и деревья настолько тесно переплелись ветвями, что весь верхний этаж леса превратился в единое покрывало, протянувшееся в ширину на много миль. Некоторые из деревьев были не слишком высокими, но их ветви раскинусь намного шире, чем у любого настоящего дерева, и, как огромные зеленые грибы, они покрывали сотни квадратных метров. Многие из отдельно стоящих кустов имели явно искусственную форму — игральные карты с скругленными углами, лопаты, дубинки и бриллианты — как будто лесная страна хранила творения безумных фанатиков-садовников.

Высокий полог над лесом не пропускал лучи бело-голубого диска, но слабый теплый свет лился из переплетшихся ветвей, как будто заменяя невидимый свет луны. Неяркие огоньки вспыхивали один за другим, наконец весь лес вспыхнул ярким светом и стал похож на бесконечную мерцающую беседку, гигантское рождественское представление.

— Кто это так светится?

— Жуки, — ответила Каменная Девочка. — Мы зовем их лесные свечки. Они как свеча Вивинки, но меньше.

Блуждающие огоньки, подумала Рени, именно их они должны так называть. Но кто-то бы они не были, они заманивают путешественников в лес. И они прекрасны. Ты можешь вечно идти вслед за ними.

— Сейчас мы близко к Ведьминому Дереву, — тихо сказала Каменная Девочка, как если бы дерево могло испугаться и улететь.

Может быть и может, подумала Рени. Кто его знает? Она попыталась представить себе, что это такое. — Это Ведьмино Дерево, — сказала она наконец. — Что мы будем делать, когда найдем его?

— Ведьму, конечно.

— А. — Она уже заметила, что Иной сокращает имена — крошка Вилли Винки, например, загадочным образом превратился в Вивинки. Похоже у него идиосинкразия на разговорный английский, почти детское непонимание. Мысли обратились к Ведьминому Дереву. — Ага, ты просто говоришь ему, что хочешь, верно?

Каменная Девочка утвердительно кивнула. — Ну да.

Сейчас они были уже глубоко в Лесу, вихрь крошечных светящихся огоньков освещал уже не только фантастические ветви над их головами, но и широкие поляны, и тропинки, скорее похожие на длинные освещенные туннели, изгибавшиеся и пропадавшие из виду. Туман, поднимавшийся от земли, превращал всю картину в сцену из веселого зимнего праздника. И тут, наконец, воспоминание, так долго изводившее Рени, выбралось наружу.

Ну конечно, это же место под тем ужасным клубом — Мистер Джи! Где странные люди, дети или не дети, кто их знает, держали! Ксаббу. Она вспомнила потолок из корней, как в сказках Братьев Гримм, мигающие огоньки, ощущение тесноты даже в широком подземелье. Во всех изобретенных Иным мирах то же чувство — сильнейшая клаустрофобия, как будто прекрасный парусник построен внутри бутылки.

И то место создал Иной, внезапно поняла она, хотя это была настоящая всемирная сеть, не сеть Грааля. Маленькое… что, укрытие? Убежище? Что-то такое, что он создал для себя в том призрачном месте. Тогда дети там — Асфальт, Шлагбаум, я не помню их имена — тоже как эти? Украденные?

Ключ к личности Иного можно найти, сравнивая эти два места, внезапно поняла она, если, конечно "личность" — подходящее слово. Во всем, что он делает для себя, есть повторяющиеся темы. Есть на чем потренировать привыкший решать инженерные задачи ум.

Еще бы немного времени на то, чтобы подумать…

— Вот, — объявила Каменная Девочка. — Ведьмино Дерево.

Вначале Рени решила, что она в очередной раз не поняла свою спутницу — перед ней лежал участок леса, в котором вообще не было деревьев, только довольно большое пруд или озеро с темной водой. В следующее мгновение она еще больше укрепилась в своем мнении, обратив внимание, что несмотря на огромную блестящую луну, висевшую в небе как космическая база перед посадкой, вода ничего не отражала: если бы не огоньки, бегавшие под поверхностью воды, озеро показалось бы огромной черной дырой в земле.

Рени подошла немного ближе и прищурилась, рассматривая пыльное зеркало. Огоньки в воде вовсе не походили на лесные свечи, скорее это были волны, мерцающие слабым фиолетово серебряным светом, быстро двигавшиеся и последовательно поворачивающие налево и направо. Он присела и уставилась на гипнотическое движение огоньков, потом протянула руку к темной воде.

— Нет, не делай! — сказала Каменная Девочка. — Мы не касаемся его. Обходим вокруг.

— Почему? Что это за огоньки?

Ее спутница взялась холодными пальцами за руку Рени. — Ну… они принадлежат ему. Ты хочешь идти к дереву, или нет?

Рени разрешила себя поднять. — Ты вроде сказала, что это оно.

— Нет, глупая, оно за ним. Ты, что, не видишь?

Рени посмотрела туда, куда указала девочка. На полпути вокруг озера что-то темнело, возвышаясь над росшими на берегу кустами и деревьями; его ствол наполовину утонул в воде, как будто гигант решил остудить ноги. Трудно было ясно разглядеть его: кроны других деревья сверкали веселыми огоньками, искрились волны, оживляя озеро, но оно оставалось темным и мрачным.

Пока они шли по губчатому берегу, Рени никак не могла избавиться от ощущения, что огоньки в воде следуют за ними, как любопытные рыбы, хотя, конечно, это мог быть обман зрения. Он наклонилась и резко махнула рукой над водой, наполовину ожидая, что огоньки убегут от нее, но если их тусклое свечение и вызывалось какими-то существами, те не впечатлились.

Все живые существа в этой симуляции не слишком походили на свои прототипы в настоящем мире, но Ведьмино Дерево переплюнуло их всех. Она даже не было деревом: только грубая вертикальная часть, расширявшая на у вершины и основания, слегка походила на ствол. Кора, светящейся и гладкая везде, кроме тех мест, откуда выходили корни и сучья, скорее напоминала кожу черного дельфина. Концы разветвляющихся частей исчезали среди ветвей других, более нормально выглядевших деревьев; резиновые корни болтались в мрачной воде, как щупальца осьминога, наполовину вылезшего на землю. Все дерево производило впечатление инопланетного существа, приземлившегося на берегу озера.